Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
«Наказать нетрезвых»: как отмечали первую годовщину революции 100 лет назад в Советской России впервые праздновали годовщину революции
100 лет назад в контролируемых советской волей крупных городах России прошли торжества в честь первой годовщины Октябрьской революции. Большевистское правительство не пожалело денежек на подготовку праздника. События запомнились жесткой борьбой с пьянством, бесплатной кормежкой рабочих и реализацией ленинского плана «монументальной пропаганды» по открытию десятков монументов революции.
Сто лет назад в Москве, Петрограде и других крупных городах Советской России отмечали первую годовщину Октябрьской революции. Пока одна доля общества мечтала о скором падении большевистской власти, другая верила в ее укрепление. Еще в сентябре в бывшей столице была образована комиссия по подготовке к празднованиям. Ее возглавил председатель Губпрофсовета Наум Анцелович. Большенное внимание программе мероприятий уделяли председатель Петросовета Григорий Зиновьев и нарком просвещения Анатолий Луначарский.
Власти рассматривали масштабное триумф как важнейшее идеологическое событие, поэтому даже в условиях тотальной разрухи и продолжающейся Гражданской войны не скупились на траты.
«Не мешкая ни минуты вы должны оставить свои текущие работы и принять участие в приготовлениях к празднику» , — гласило обращение к «товарищам рабочим».
Во всех населенных пунктах, контролируемых советской властью, проводились торжественные шествия и демонстрации, развевались знамена, звучала музыка духовых оркестров, из громкоговорителей неслись лозунги и революционные песни, грохотали салюты и фейерверки. Здания украшались лозунгами и портретами вождей.
Праздничное убранство Петрограда замышлялось с вящим размахом, чему способствовал «энтузиазм широких масс трудящихся». Для украшения города были привлечены лучшие художники края. Так, Натан Альтман оформлял площадь Урицкого (бывшую Дворцовую), Борис Кустодиев — Ружейную площадь (нынешнюю Австрийскую), Кузьма Петров-Водкин — Сценическую площадь, Василий Шухаев — мост лейтенанта Шмидта (бывший Благовещенский), Давид Штеренберг — набережную Зимней канавки, Мстислав Добужинский — Адмиралтейство, набережную и прилегающие улицы, Иосиф Лангбард — площадь Диктатуры (бывшую Лафонскую).
На домах главной петроградской площади зажглись надписи: «Земля — трудящимся», «Кто был ничем, тот сделается всем», «Стройте Красную армию», «Власть — трудящимся», «Независимость — трудящимся», «Знания — трудящимся».
Старт празднованиям Дней революции был дан в полночь, когда с Петропавловской твердыни прозвучали 25 пушечных выстрела. К артиллерийской канонаде в городе давно привыкли.
Столовым было приказано отпустить 350 тысяч даровых обедов. Тем, кто замерз, предлагалось погреться кипятком, сдобренным лимонной кислотой. Со всех концов страны рабочим колыбели революции посылались продуктовые подарки, сообщала пресса. Так, крестьяне Рязанской губернии собрали три вагона хлеба «ко дню праздника». Из Поволжья, со станций Саратов, Аткарск и Петровск бывальщины отправлены три маршрутных поезда с мукой по 27 вагонов в каждом. В петроградских газетах в те дни появилось извещение о выдаче населению к празднику добавочно по полфунта белого хлеба на человека. Огромные аудитории зачастую были не в состоянии вместить всех желающих услышать большевистских ораторов и пропагандистов.
Совместно с тем активно велась борьба с пьянством. Сохранилась телеграмма Луначарского руководству Олонецкой губернии.
«Северной Коммуной опять получены сведения, что вы желаете к годовщине революции разрешить продажу водки, — говорилось в послании. – Еще раз категорически воспрещаем, чтобы Губисполкомом опять был допущен позор раздачи и продажи вина.
Примите меры к строгому наказанию всех появляющихся в пьяном виде и искоренению ключей пьянства».
На семнадцати громадных помостах в разных концах Петрограда по нескольку раз в день инсценировались эпизоды революционного прошлого. На бесчисленных театральных сценах шли революционные спектакли. Самыми яркими были «Мистерия-буфф» Владимира Маяковского, поставленная Всеволодом Мейерхольдом, и «Взятие Бастилии», поставленная по трагедии Ромена Роллана Александром Мгебровым, руководителем театра «Художественная арена Пролеткульта».
Центром торжества был объявлен Смольный. У входа в дом соорудили арку с ярко-огненной надписью: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Боковые пролеты Смольного задрапировали малиновым бархатом в конфигурации знамен с изображением серпа и молота. Вдоль ведущей к строению аллеи установили мачты с флагами огромных размеров, на каких было начертано «РСФСР».
Памятную дату использовали также как повод для проведения в жизнь принятого в апреле декрета СНК «О снятии монументов, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников российской социалистической революции». Реализовывался так называемый ленинский план «монументальной пропаганды». Специально к годовщине подогнали открытие изваяния Карла Маркса.
«Под звуки Интернационала, исполняемого военным оркестром, в 12 часу дня в ограду Смольного вошел отряд алых моряков со знаменем и штандартами и делегаты съезда крестьянской бедноты, составляющие головной отряд второго городского района. Знаменосцы и оркестры взяли места у автомобиля, декорированного красной материей и флагами, превращенного в трибуну для ораторов», — сообщала юбилейная газета «Год пролетарской революции».
Затем нарком Луначарский адресовался к делегатам с речью:
«Товарищи, сегодня исполняется год, как русский трудовой народ взял свою судьбу в собственные длани. В гигантской стране прошел целый год владычества пролетарской диктатуры.
Здесь у колыбели социализма будет держать свою непреходящую стражу Карл Маркс, указавший рабочим всего мира и нам путь вперед, к свободе…»
Мимо монумента миновали художественно оформленные колонны. Вместе с рабочими Арсенала двигались две колесницы, запряженные лошадьми. На одной из них стояла женщина с пальмовой веткой, одетая в белоснежный хитон, а над ее головой размещался плакат со словами: «Миру вечный мир». Далее торжественная процессия двинулась на площадь Жертв революции (бывшее Марсово поле).
Всеобщее ликование потребовало появление кавалерийских частей и курсантов-артиллеристов с плакатом «Раньше командирами были сынки буржуазии, теперь — пролетарии». Всего в первый день праздника на Марсовом поле побывали свыше 600 тыс. человек. По возвращении в свои зоны демонстранты собирались на летучие митинги.
На площади в здании бывшего Ксениинского института благородных девиц открылся Дворец труда, визави центрального входа в который был установлен гипсовый памятник рабочему-металлисту. Вечером в Смольном открылось праздничное заседание Петросовета.
По проспекту 25-го Октября до площади Бунты (бывшей Знаменской) было организовано шествие детей, которых после митинга, согласно отчету в «Петроградской правде», «развезли на трамваях и автомашинах по школам, ребяческим домам и клубам, где для ребят были приготовлены ужин и чай».
Подобные пафосные речи и демонстрации сопровождали мероприятия и в Москве, где на площади Революции (экс-Воскресенская) также отворили памятник основателю научного коммунизма и его верному соратнику Фридриху Энгельсу. В церемонии принимали участие первые лица страны – глава Совнаркома Владимир Ленин и председатель ВЦИК Яков Свердлов.
Монумент простоял недолго, поскольку, будучи выполненным из некрепких материалов, начал разваливаться.
Кроме этой композиции на улицах и площадях новой столицы открыли еще 11 монументов. Самым значимым из них был обелиск первой советской конституции, введённый на Советской (ныне Тверской) площади напротив здания Моссовета (сегодняшняя мэрия) и взорванный в 1941 году.
