Наполеон Бонапарт
«Негласное бюро» и англичане
В 1796 году Наполеон Бонапарт создал во Франции один из самых могущественных разведывательных органов — «Негласное бюро», поставив во главе талантливого командира кавалерийского полка Жана Ландре. Одним из условий успешной работы этого ведомства сделалось щедрое финансирование – некоторые агенты могли получать по нескольку тысяч франков за информацию. Шеф Ландре создал по всей Европе плотную шпионскую сеть, разведанные от которой в ежедневном режиме стекались в Париж. При этом часть донесений была настолько неожиданной для Бонапарта, что он нередко грозился сократить руководство конторы за непроверенные данные. Однако раз за разом «Секретное бюро» не заставляло сомневаться в себе, что породило большое доверие со сторонки правящего двора. Но через некоторое время, как это часто бывает в государстве, Наполеон перестал доверять своему шефу секретом полиции и даже в порыве гнева посадил его на 15 суток в карцер. Ландер не досидел до конца срока – его отпустил простывший Наполеон, но вскоре подал в отставку. Он до конца дней правления императора вынужден был жить под наблюдением и запретом занимать любые государственные посты. Надо произнести, что бывший шеф «Секретного бюро» еще легко отделался – мы знаем массу примеров из истории, когда слишком много знающие и строптивые главы органов госбезопасности кончали плохо. Еще в 1799 году Наполеон, как мудрый политик, решил не сосредотачивать все полномочия «Секретного бюро» в одних дланях и возложил часть сходных функций на министерство полиции и его шефа Жозефа Фуше. Отдельно стоит сказать, что этот самый Фуше вел себя крайне беспринципно – поддерживал Наполеона, при этом вел переговоры с роялистами, а когда монархию реставрировали, то охотно согласился в четвертый раз возглавить полицию Франции. Вящим цинизмом отличался, наверное, только пресловутый шеф наполеоновских «черных кабинетов» Талейран, который умудрялся одно время предназначаться верой и правдой одновременно родной Франции, России и Австрии.
Жозеф Фуше, шеф министерства полиции
Во французской армии в самом начине «нулевых» годов XIX века было, помимо военной разведки, создано особое разведывательное бюро, занятое на подготовке десанта в Англию. Планировали эту (так и не осуществленную) операцию в 1804 году и даже разыграли цельный спектакль на побережье. Во-первых, император лично распорядился газетам не писать ничего о передвижении французских войск, «спрятанных» в булонском стане. А во-вторых, Наполеон некоторое время отсиживался в Булоне, а перед самой операцией с шумом и фанфарами отбыл в Париж, где закатил несколько пиршеств. Насколько это было эффективно, так и осталось неизвестным, но вести себя так французов заставляла чрезвычайно высокая концентрация английских агентов на собственной территории. Британская рекогносцировка расплодила агентуру не только во Франции, но по всем оккупированным землям. Использовались как роялисты, оппозиционно настроенные против Наполеона, так и банальные предатели, трудившиеся за франки и золото. Исследователь истории криптографии доцент кафедры МИРЭА Дмитрий Ларин в одной из своих работ строчит, что британские шпионы трудились и в нейтральных странах – был, в частности, подкуплен шеф баварской почты, что позволило агентуре Англии читать всю французскую почту, проходящую сквозь Мюнхен.
Серьезным минусом работы спецслужб Наполеона была некоторая халатность при шифровании информации. При этом нельзя произнести, что криптографию как-то недооценивали. Французская энциклопедия, изданная в первые годы правления Бонапарта, стала настоящей настольной книжкой для шифровальщиков со всей Европы. А вот в самой Франции за все время наполеоновских войн так и не создали новых алгоритмов шифрования (а лишь усложняли престарелые), чего нельзя было допускать ни в коем случае. Достаточно было один раз «хакнуть» военный код французов тип «Большого шифра» или «Небольшого шифра», как вся конспирация шла прахом. Так и поступил британский офицер Джордж Сковелл, начальник шифровальной службы армии при герцоге Веллингтоне. Особенно его мастерство обнаружилось в Испании и Португалии, оккупированной французскими войсками. Сковелл сумел создать на территории этих государств разветвленную повстанческую сеть, занимающуюся перехватом извещений французов. А ему оставалось с коллегами только расшифровать небрежные и простые коды наполеоновских криптографов. Они получили название petit chiffres и до 1811 года вообще не воображали сложностей для людей Сковелла. Код составлял всего 50 величин и расшифровывался буквально на коленке на прифронтовой линии. Если добавить к простоте еще и небрежность французов, то очутится, что приказы и донесения в войсках шли фактически открытым текстом. Позже, в 1811 году, в войсках Наполеона появился более защищенный код португальской армии, заключающийся из 150 величин. И все бы для французов сложилось хорошо, но Сковелл взломал его за два дня. К безусловным находкам британского криптографа относится новый алгоритм использования британского шифра, какой являлся вариацией книжного кода. Для того чтобы взломать этот код, требовалось знать, по какой именно книге необходимо дешифровать информацию.
Легендарные взломщики
Несмотря на то, что инициатива в деле криптоанализа в начале XIX века была далеко не за французами, несколько «ясных» моментов в их истории все-таки было. Так, в 1811 году был разработан на основе дипломатического кода XVIII столетия новый шифр, в каком насчитывалось аж 1400 кодировочных величин. Мало того, шифровальщикам наказывали специально засорять текст ничего не значащими цифрами, чтобы Сковеллу существование не казалась сладкой. И действительно, в течение года британский криптоаналитик не мог ничего с этим шифром сделать, а только пассивно собирал статистику. Но французы не бывальщины бы французами, если бы не допускали снисходительного отношения к противнику – они шифровали новым способом только самые важные и секретные доли сообщений, остальное шло чуть ли не открытым текстом. В конце концов объем информации достиг порогового уровня и криптографы Англии сделались понимать отдельные части шифрованной корреспонденции наполеоновской армии. Перелом случился в 1812 году, когда удалось перехватить послание Жозефа, брата Наполеона и короля Испании, в котором была важная информация о готовящейся операции под Витториа. Британцы частично послание прочитали, сделали выводы, победили в сражении и завладели копией шифра, что полностью его дискредитировало. Ранее информация, добытая спецами Сковелла, позволила одержать победы над французами при Опорто и Саламанке.
Джордж Сковелл
Если британцы были сильны в оперативной криптографической работе, то австрийцы вошли в историю как самые способные перлюстраторы в Европе. Венские «черноволосые кабинеты» могли бы стать эталоном этого не самого чистого ремесла за счет высокого профессионализма сотрудников и прекрасной организации труда. Пролетарий день чёрных перлюстраторов в Вене начинался в 7 утра, когда в контору привозили мешки, забитые корреспонденцией, предназначенной для посольств в Австрии. Дальше сургуч растапливался, письма вынимались, самые важные копировались, при необходимости расшифровывались и аккуратно возвращались в исходные конверты. В посредственном вся дневная корреспонденция обрабатывалась таким образом всего за 2,5 часа и уже к 9.30 отправлялась к ничего не подозревающим адресатам. Мучились от такого профессионализма не только французские, но и английские послы в Австрии. Так, Дэвид Кан в своей книге «Взломщики кодов» описывает курьезный случай, когда одинешенек высокопоставленный английский дипломат как-бы вскользь пожаловался канцеру, что получает вместо оригиналов переписанные копии писем. На что вышедший на миг из себя австриец бросил: «Как неловки эти люди!» Что это были за люди и чем они занимались, канцлер решил благоразумно не уточнять.
Наполеон в Кремле
Из обрисованного выше видно, что Франция времен Наполеона была несколько слабее своих оппонентов в искусстве криптографии и перлюстрации, что, безусловно, негативно сказалось на исходе немало противостояний. Не была исключением и России, в которой перед вторжением французов была создана эффективная служба шифрования, криптоанализа и перехвата значительных депеш противника. Решающее значение имел и освободительный характер войны для русского народа. Так, оккупанты-французы крайне неудачно вербовали здешних жителей из пленных в тщетной надежде на сбор ценной стратегической информации. Примером может служить история с московским торговцем Петром Ждановым, который вместе с семьей попал в переплет в захваченном французами городе. Его пленили и, угрожая расстрелом супруга с детьми, а также обещая каменный дом с кучей денег, отправили со спецзаданием в тыл русской армии, чтобы разведать дислокацию и численность армий. Купец, конечно, дал «согласие», но на пути нашел свою семью, спрятал её от французов, перешел линию фронта и отправился в ставку генерала Милорадовича. Тут он выдал все, что ведал, познакомился с Кутузовым, получил от императора золотую медаль и внес неоценимый вклад в разгром армии французов. И это была лишь одна страничка крахов французов на полях информационной войны и превосходства противника в этой сфере.
