50 лет назад, 8 декабря 1971 года заступил на опытно-боевое дежурство полк РВСН, вооруженный десятью шахтными пусковыми установками с ракетами РТ-2, по классифицированию НАТО SS-13 mod.1 Savage («Дикий»). Это были первые отечественные твердотопливные межконтинентальные баллистические ракеты, созданные как ответ на развертывание американских ракет «Минитмен». Труд над РТ-2 была долгой и мучительной.

В 1958 году в люберецком НИИ-125 под руководством Бориса Жукова были разработаны мощный нитроглицериновый порох марки НМФ-2 и технология производства пороховых шашек диаметром до одного метра. Порох подходил для баллистических ракет далекого действия, которыми занимался Сергей Королев. Но попасть на прием к Королеву было непросто, и Жуков обратился к своему престарелому знакомому и сослуживцу Юрию Победоносцеву. По просьбе Победоносцева Сергей Павлович принял Бориса Петровича, внимательно выслушал его и разрешил заняться созданием первой твердотопливной дальнобойной ракеты.

Первый блин комом

Летом того же года Королев образовал группу по твердотопливной тематике, предложив возглавить ее своему заместителю Василию Мишину. Тот заявил, что в твердотопливные ракеты не верует, и от предложения отказался. Тогда Королев предложил руководство группой Игорю Садовскому, и тот согласился.

В ноябре Совет обороны СССР обязал оборонные министерства отработать вопрос о создании ракеты, готовой стартовать через 15–20 минут после получения приказа. Стало ясно, что гарантировать такую скорость подготовки к старту наилучшим образом смогут твердотопливные ракеты.

“Первая заправленная ступень новой ракеты тянет 35 тонн. Как ее везти по абсолютному бездорожью, никто не знал. Армейских тягачей, способных выполнить эту задачу, в 1965 году не было”
В декабре Садовский выпустил первоначальный отчет, где доказал, что на базе пороховых шашек Жукова можно создать ракету с дальностью полета от 2000 до 6000 километров. Ознакомившись с отчетом, Мишин пришел к Королеву и заявил, что ребята – фантасты и подписывать отчет он не будет. Королев тоже усомнился, но Садовский доказал, что ракета на дальность 2500 километров точно полетит, а дальней будет больше.

20 ноября 1959 года Королеву была поручена разработка ракеты РТ-1 с дальностью до 2500 километров на порохе, разработанном в НИИ-125. Садовский разрешил сделать ракету трехступенчатой. При этом каждая ступень представляла собой связку из четырех двигателей.

Вспоминая об этом поре, Жуков рассказывал: «В самых лучших снарядах для катюши на один килограмм пороха приходилось два килограмма конструкционных материалов. Мы тогда трунили: такой тяжелый снаряд может носить лишь самого себя. Использовав наш порох НМФ-2, мы добились соотношения 200 граммов конструкционных материалов на одинешенек килограмм пороха. Это было уже что-то».

В 1962 году ракета РТ-1 была готова, и Королев провел несколько испытательных пусков на стрельбище Капустин Яр. Стало ясно, что порох Жукова – это большой шаг вперед, но межконтинентальной дальности ракета никогда не достигнет. В 1963 году янки приняли на вооружение «Минитмен». При стартовой массе 29,7 тонны эта ракета обладала дальностью полета 9300 километров. При стартовой массе 35,5 тонны РТ-1 могла пробежать максимум 2400 километров.

Разработка превратилась в бессмыслицу. Нужна была новая ракета на совершенно новом смесевом твердом топливе.

Другой блин тоже комом

Смесевое топливо и его бесспорные преимущества уже были известны. Впервые в нашей стране его рецептура создана в НИИ-4 Минобороны СССР. Но было популярно и то, что создание смесевого топлива – очень сложная, трудоемкая и невероятно дорогая работа.

Взвесив все за и против, Королев принял решение приступить работу над межконтинентальной ракетой РТ-2 параллельно с разработкой двух ракет средней дальности РТ-15 и РТ-25 с унифицированными двигателями. Видимо, он вполне резонно полагал, что одна из ракет все равновелико получится, а значит, полного разгрома не будет.

4 апреля 1961 года принято Постановление ЦК КПСС о создании всех трех ракет. РТ-2 должна была владеть межконтинентальную дальность полета, РТ-15 – вторую и третью ступени РТ-2 и летать на дальность до 2500 километров. РТ-25 надо было оснастить первой и третьей ступенями РТ-2 и летать на дальность до 4500 километров. При этом РТ-15 создавалась для маневренных гусеничных комплексов и подводных лодок, а РТ-25 – для стационарных шахтных комплексов.

Разработку РТ-2 для шахтных комплексов возглавил Сергей Королев, его заместителем был Игорь Садовский. Разработку РТ-15 в Ленинградском ЦКБ-7 возглавил Петр Тюрин. Разработку РТ-25 на Пермском заводе им. В. И. Ленина – Михаил Цирульников. Морской вариант РТ-15 (4К22) Королев желал поручить Виктору Макееву, но Макеев категорически отказался.

В отличие от пороха смесевое топливо имело более десяти компонентов. Отдельный выпускала промышленность, но они имели низкое качество, иные вообще не выпускались. Для повышения энергетики в смесь добавлялся порошок алюминия, какой горел так, что мог спалить всю ракету. В качестве связующих можно было использовать полиуретан, полифурит, полибутадиен, свойства которых еще не бывальщины достаточно изучены.

К разработке и производству смесевого топлива и ракетных зарядов были подключены сразу несколько крупных химических предприятий – московский НИИ-6, Ленинградский институт прикладной химии (ГИПХ), Шлиссельбургский завод № 6 им. Н. А. Морозова, Пермский НИИ-130, Пермский завод № 98 им. С. М. Кирова, Люберецкий НИИ-125.

К ноябрю 1962 года сделалось ясно, что НИИ-6 не справился с разработкой смесевого заряда первой ступени. Его руководитель Василий Сухих подвергся суровой критике. Разрешено было сосредоточить на этой самой сложной ступени все силы Пермского НИИ-130, который возглавлял Леонид Козлов. Продолжая разработку баллиститных порохов, в какие он безгранично верил, Жуков отстал от конкурентов и в конце концов также пришел к выводу о том, что без смесевого топлива не обойтись.

Ленинградский ГИПХ создал топливо на основе связующего полиуретана. В Пермском НИИ-130 создали топливо на основе связующего полифурита. Ни то, ни иное не обладало требуемой эластичностью и не выдерживало длительной эксплуатации. Ракетным войскам такие ракеты были не нужны.

В начале 1963 года сделалось ясно, что ни один из привлеченных к работе институтов не справился с задачей создания топлив и зарядов. Американцы же приступили к массовому развертыванию МБР «Минитмен-1». Ситуация с РТ-2 становилась критической.

Наступление Челомея

Постигнув, что твердотопливники зашли в тупик, на сцену вышел генеральный конструктор Владимир Челомей. Он предложил ракету УР-100 – не твердотопливную, а жидкостную. Но в отличие от предыдущих жидкостных ракет она могла длительное пора находиться в шахте в заправленном состоянии, так как ее баки было предложено ампулизировать. УР-100 была простой в изготовлении, надежной, недорогой и пора ее готовности к старту оказалось значительно снижено.

Главнокомандующий РВСН Сергей Бирюзов предложение Челомея встретил в штыки. Он находил, что два огромных конструкторских бюро – Королева и Янгеля – вполне справляются с тематикой РВСН и третье ОКБ будет излишним. На сторону Бирюзова поднялся председатель Военно-промышленной комиссии Дмитрий Устинов, который немедленно поручил своему любимцу Янгелю работать над новой жидкостной ампулизированной ракетой Р-38. Ее он планировал запустить в производство в случае краха РТ-2.

Тем временем Хрущев повысил Бирюзова, назначив его начальником Генерального штаба. Маршал Бирюзов поручил разобраться с ракетными предложениями Челомея начальнику Научно-технического комитета генерал-полковнику Алексееву и тот немедля приступил к «разборкам», но Челомей вышел на Хрущева. Хрущев назначил заседание Президиума ЦК КПСС. Выслушав аргументы противоборствующих сторонок, первый секретарь в состоянии крайнего раздражения встал с места и громогласно произнес: «Этих докладчиков сам черт не разберет, кто прав, а кто не прав».

С этими словами он затворил совещание. Челомей все же добился своего. 30 марта 1963 года постановлением ЦК КПСС ОКБ Челомея была поручена разработка ракеты УР-100. Проект ракеты Р-38 в ОКБ Янгеля затворили.

Справедливости ради отметим, что в условиях государственного социализма – строя, начисто лишенного рыночных отношений, все генеральные и главные конструкторы СССР влеклись добиться успехов не на экономическом, а на бюрократическом поприще и по-своему были правы. Никто в Советском Союзе и не думал устранять конкурента выпуском высокорентабельной и высокотехнологичной продукции. Конкуренты, как правило, отодвигались в подковерной войне, и многие главные и генеральные конструкторы ракетной, авиационной, артиллерийской и других видов техники прекрасно владели ее методами. Побеждал тот, кто в необходимый момент ближе других оказывался к телу руководителя государства или его приближенных.

Целесообразность разработки РТ-2 в ОКБ Королева никто под сомнение не устанавливал. И Челомей, и Королев форсировали работы. В октябре 1964 года Хрущев был снят со всех постов и отправлен в отставку. Кой-какое время позиции Челомея казались весьма шаткими, но далее произошел ряд событий, которые их укрепили.

В 1965 году было создано Министерство всеобщего машиностроения СССР, которое возглавил приверженец жидкотопливных ракет Сергей Афанасьев. Афанасьев поддержал Челомея и перевел его ОКБ в свое министерство. Биться с Челомеем Устинову стало трудно, так как Афанасьев являлся ставленником Брежнева.

В январе 1966 года скончался Сергей Королев. ОКБ-1 возглавил Василий Мишин, противник твердотопливного курсы. Наконец, в апреле 1967 года министром обороны стал Андрей Гречко. В годы Великой Отечественной войны он командовал 18-й армией, где замполитом служил полковник Брежнев. Леонид Ильич ценил фронтовую товарищество и однополчан, потому к мнению Гречко прислушивался очень внимательно.

Встретившись с министром обороны, обладавший даром непревзойденного оратора Челомей доказал Гречко, что все твердотопливные ракеты сквозь несколько лет дежурства высохнут и потрескаются и запускать их будет невозможно. Придется все ракеты менять, что выльется стране в копеечку. Руководство страны будет крайне недовольно. Исправлять создавшуюся ситуацию придется ему же – министру обороны Гречко.

Андрей Антонович безоговорочно зачислил предложение Челомея о создании массовых жидкостных ракет УР-100 в противовес массовым американским твердотопливным «Минитменам».

Твердотопливники не сдаются

В самый пыл «твердотопливного кризиса», весной 1963 года выход из создавшегося положения предложил директор Алтайского НИИ-9 Яков Савченко. Повстречавшись с Королевым, Савченко рассказал ему о своем новом топливе Т-9БК на основе бутилкаучука и перхлората аммония и предложил не вставлять твердотопливный заряд, а заливать смесевое топливо в корпус двигателя. Это была сложнейшая революционная технология, но лишь она вела к успеху. Американцы эту технологию уже освоили.

Коллектив НИИ-9 был молодым. Понимая, что в окружении авторитетных и маститых конкурентов лишь новые и интересные предложения позволят институту заняться реализацией крупных государственных программ, Савченко и весь его коллектив трудились с энтузиазмом. Королев безоговорочно принял предложение.

Для выработки окончательного решения была образована госкомиссия, которую возглавил академик Юлий Харитон. Ознакомившись с предложением Савченко, Харитон поднялся на его сторону и рекомендовал оснастить зарядами НИИ-9 все три ступени ракеты РТ-2. Выслушав его выводы, члены госкомиссии рекомендовали снять с занимаемых мест всех руководителей, которые завели в тупик работы над ракетой. Сначала освободили от должности замдиректора НИИ-6 Малахова, затем директора НИИ-130 Секалина. Заместитель директора НИИ-130 по науке Гальперин сам ушел в отставку. Труды над новым топливом в НИИ-125 прекратили. Учитывая огромные заслуги, Жукова снимать не стали.

В 1965 году Савченко отработал новоиспеченное топливо. Ракеты РТ-2 вывезли на полигон Капустин Яр. Пуски прошли с переменным успехом, но стало ясно, что ракета наконец получается.

Для грядущей боевой позиции военные выбрали глухой район под Йошкар-Олой, куда ни проехать, ни пройти. Возникла проблема: ступени жидкостных ракет транспортируют сухими, легкими, а затем заправляют прямо на позиции. Твердотопливную заправляют на заводе. Политбюро ЦК КПСС поручило авиаконструктору Михаилу Милю в кратчайшие сроки разработать вертолет грузоподъемностью немало 30 тонн. Миль решил оснастить машину крыльями, на концах которых разместить по два мощных турбореактивных двигателя и тащащие винты диаметром 35 метров каждый. Вертолет Ми-12 получился взлетной массой более 100 тонн. Ничего подобного в вселенной не было.

Однако при испытаниях возникла серьезная проблема: громадные вращающиеся лопасти приводили к резонансным колебаниям, грозившим вертолету разрушением. Бились с колебаниями долго и упорно, но вертолет трясло в каждом полете. Тем временем к позиционному району провели бетонную дорогу, и нужда в тяжелом вертолете отпала.

Шахтную пусковую установку Дмитрий Устинов поручил разрабатывать Владимиру Бармину. Бармин взмолился: «Дмитрий Федорович, мы перегружены. Вы же ведаете, какое огромное количество тем мы ведем одновременно». Устинов невозмутимо: «Знаю. У нас сейчас все перегружены. Что же мне с вами делать?».

После этого беседы он поручил шахту главному конструктору Ленинградского ЦКБ-34 Евгению Рудяку. Но произошло непредвиденное обстоятельство: Рудяк и Королев вдрызг рассорились и заявили Устинову, что трудиться друг с другом не будут. Устинов пошел на хитрость. Курировать шахту от ОКБ-1 он поручил заместителю Королева Мишину, а шахту от ЦКБ-34 – заместителю Рудяка Чернецкому. Во пора работы Королев и Рудяк не должны были соприкасаться друг с другом ни при каких обстоятельствах.

26 февраля 1966 года в Плесецке был прочерчен первый полностью успешный пуск первой советской твердотопливной МБР в штатной комплектации. После 25 пусков испытания завершились. Серийное производство завязалось на Пермском машиностроительном заводе им. В. И. Ленина (ныне Мотовилихинские заводы). Вскоре ракетное спецпроизводство выделили из состава этого артиллерийского завода и образовали ПЗХО – Пермский завод химического оборудования (ныне пермский завод «Машиностроитель»). Вторую ступень ракеты спускал Горьковский машиностроительный завод.

К сожалению, достойного ответа «Минитменам» не получилось. Твердотопливники отстали. Полезная нагрузка РТ-2 оказалась весьма мала и при стрельбе на максимальную дальность ракета не могла поразить многие цели. По настоянию Устинова 10 ШПУ были поставлены на дежурство под Йошкар-Олой и 10 ШПУ под Плесецком. Первой массовой твердотопливной запоздалее стала ракета средней дальности комплекса РСД-10 «Пионер», созданная под руководством Александра Надирадзе.

Челомей сумел скоро доработать свою ракету УР-100. Ее запустили сразу на трех заводах и к моменту завершения работ над РТ-2 уже собрали и поставили РВСН немало 400 единиц. УР-100 стала первой массовой советской межконтинентальной баллистической ракетой.