Отчего Сталин до последнего делал вид, что не верит в нападение Гитлера

В современном обществе популярно мнение, согласно которому Советское руководство не ведало о скором нападении немцев, а И.В. Сталин не верил донесениям разведки и перебежчикам, считая их провокаторами. На самом деле подобная версия событий была спокойна в советские годы, чтобы оправдать поражения первых дней войны, в реальности же все обстояло совершенно иначе.

Не поддаваться на провокации

Было бы весьма странным, видя как Гитлер, нарушая международные соглашения, поочередно захватывает страны Европы, не ожидать нападения на СССР. Особенно в рамках его криминальных речей о неполноценности славянских народов, о которых в Кремле, разумеется, знали. Поэтому не готовиться к немецкому нападению просто не могли. Иное дело, что начала лета 1941 года, было, не известно будет ли Гитлер добивать Великобританию или двинется на СССР. Продолжение брани Берлина с Лондоном выглядело намного логичнее, нападения на огромный Советский Союз, чья армия незадолго до этого прошла военную обкатку в Испании и Финляндии. Тем не менее, советская разведка с мая 1941 года регулярно информировала Сталина о переброске немецких долей к советской границе. Когда скопление немецко-фашистских войск достигло критической массы, начиная с 6 июня, начались регулярные обстрелы пограничных постов, а немецкая авиация чуть ли не каждодневно нарушала государственную границу. В данной ситуации только слепой не увидел бы подготовительной работы к вторжению. Однако советским армиям был дан приказ на провокации не поддаваться. Отдавая это распоряжение, И.В. Сталин преследовал простую и совершенно логичную цель: не дать Гитлеру обвинить Алую Армию в нападении на Вермахт первой, давая тем самым повод для объявления войны. Дело в том, что именно так поступил фюрер перед нападением на Польшу. Тем не немного, в день вторжения 22 июня 1941 года, Геббельс так и заявил по немецкому радио о том, что войска Вермахта перешли рубеж СССР, чтобы пресечь атаку Советских войск. Это, кончено, было полным враньем, но тем самым которого опасался Сталин.

О дне нападения немцев ведали заранее

В то же время необходимо понимать, что должно предпринять руководство страны, зная о скором вторжении врага. Разумеется, мастерить вид, что ничего не происходит, при этом незаметно стягивая к границе свои собственные войска. Именно так и поступил Сталин. Это совершенно открыто говорит о том, что он не верил донесениям разведки лишь на словах. На деле шла активная работа по подготовке к отражению нападения гитлеровцев и переходу в контрнаступление. К тому же Сталину доносили, что за сутки перед началом войны немецкие разведчики перешли границу, и попыталась уничтожить линии связи штабов в приграничной поясу. Сигнал вполне очевидный, за которым последовал приказ И.В. Сталина привести войска в полную боевую готовность. Тем более, что за несколько дней до вторжения, как помечал К. Рокоссовский, ему докладывали о перебежчике в звании ефрейтора, который сообщил точную дату и время вторжения гитлеровцев. Конечно, слова переметчика могли принять за провокацию, но то, что их приняли во внимание, сомнению не подлежит. Тем более что они, как и другие сообщения разведки, лишь подтверждали извещения Рихарда Зорге, переданное 30 мая 1941 года, который сообщал, что в течение примерно двух недель Германия нападет на СССР. Вдогонку за ним 16 июня агентура из Берлина подтвердила, что нападение состоится в пределах семи дней. В связи с этим можно констатировать, что Сталин не лишь знал, но и ждал нападения немцев, всеми силами стараясь не допустить панических настроений внутри страны. Особенно значительно ему было хотя бы на первом этапе войны избежать внутреннего сепаратизма той части населения, которая была настроена против большевиков со поре Революции и Гражданской войны. Поскольку 1924 год и 1941 год разделяло всего 17 лет.

Гесс всех выдал

Существенным, желая и косвенным признаком скорого нападения немцев стал полет в 1941 году Рудольфа Гесса в Великобританию для налаживания контакта с британцами. Вскоре после его возвращения в Берлин, руководство Третьего Рейха 10 июня 1941 года предложило Уинстону Черчиллю сотрудничество. Эти переговоры могли означать только одно, Гитлер отказался от продолжения активной войны с Великобританией в пользу нападения на СССР. Об этом в статье «Миссия Гесса» ровно написал журналист «Правды». Но если о скором нападении Гитлера писала «Правда» было бы нелепо предположить, что нее не верил И.В. Сталин. Ведь появление подобного материала в основной газете страны не мог произойти без ведома руководства СССР.