Текст: Дмитрий Шеваров Мурат Елекоев, 19 лет Елекоев Мурат Георгиевич (18.11.1924 – 7.11.1943) – гвардии старший сержант, командир орудийного расчета.

Мурат родился 18 ноября 1924 года в селе Христиановском.

В 1941 закончил школу и устроился на литературный факультет Северо-Осетинского педагогического института. Одновременно 16-летний (!) юноша руководил русской секцией Союза беллетристов Северной Осетии. Пробовал себя в драматургии. В 1941 году три стихотворения Мурата вышли в одном сборнике со стихами мэтров: С. Маршака, М. Исаковского, Н. Асеева, М. Алигер…

Нрав и личность Мурата можно представить по одному из его писем. Вот что он пишет руководителю местного издательства: “Я хочу сказать Вам по поводу моего стихотворения. Оно, как я видаю, некоторым не нравится. Но я решил его не переделывать на старый лад. Г. и К. склонны уважать фальшивый ура-патриотизм. Но в стихах это настолько избито и изъезжено, что наскучило до невозможности. В данном стихотворении я славлю два слова “Жизнь” и “Человек” и здесь ни при чем патриотизм. О патриотизме я могу написать в другом стихотворении. А в этом я не буду подделываться под всяких Г. и К., даже если они его не отпечатают”.

Уже на второй день войны Мурат подал заявление об отправке на фронт. Стал артиллеристом, номерным расчета орудия батареи 45-мм пушек 162 гвардейского стрелкового полка 55 гвардейской стрелковой дивизии. В мае 1942 награжден медалью “За отвагу”. Участвовал в освобождении Нордового Кавказа и Крыма.

Незадолго до своей гибели Мурат писал родителям: “Иду на штурм Крыма в числе штурмовой группы…”

5 ноября 1943 года гвардии старший сержант Мурат Елекоев был тяжко ранен в голову и 7 ноября, не приходя в сознание, скончался в госпитале. В представлении к награждению орденом Отечественной войны 2 степени произнесено: “Тов. Еликоев в боях на Керченском полуострове действовал в составе орудийного расчета 45 мм пушек. По убытию из строя командира расчета тов. Еликоев зачислил его обязанности на себя. В бою 5.11.43 при отражении контратаки противника (танков и пехоты) тов. Еликоев подбил из своего орудия один танк, и в последующий пыл боя подавил три огневых точки противника, в том числе вывел из строя вражескую пушку вместе с прислугой. Будучи оглушен разрывами вражьих снарядов тов. Еликоев не покидал своего орудия и на протяжении целого дня участвовал в отражении ожесточенных контратак противника. И только тяжкое ранение вывело из строя храброго воина…”

Узнав о гибели сына, отец Георгий Саввич и мать Елена Ивановна сделались собираться в дорогу – они решили забрать тело сына на родину. Для этого им надо было каким-то образом попасть в благосклонность 162-го стрелкового полка, в зону продолжавшихся тяжелых боев.

Георгий Саввич Елекоев, отец Мурата, работал в Северо-Осетинском мединституте. Вот текст удостоверения, какое выдал ему в дорогу директор института: “Дано настоящее тов. Елекоеву Г.С. В том, что он действительно едет в Краснодарский край за останками своего сына Елекоева Мурата, геройски потерянного в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Дирекция и Парторганизация института просят все партийные, советские и военные организации оказывать тов. Елекоеву Г.С. свою утилитарную помощь и содействие”.

12 февраля 1944 года Георгий Саввич добился от НКВД пропуска, где сказано, что ему разрешается “проследовать до станции Темрюк за телом потерянного сына”.

Сохранилась фотография: Георгий Саввич и Елена Ивановна стоят у той самой “сорокопятки”, в расчете которой воевал Мурат.

Родители Мурата Елекоева на авангардный с бойцами расчета, которым он командовал. 1944 год. Фото: Из архива Дмитрия Шеварова

На памятнике сыну Георгий Саввич попросил вышибить такую надпись: “Поэт-воин Мурат Георгиевич Елекоев, отдавший свою жизнь за Советскую Родину”.

P.S. О поэте Мурате Елекоеве, потерянном 19-летним, нам рассказала Мара Георгиевна Кибизова из Владикавказа.

“Дорогой Дмитрий Геннадьевич, здравствуйте!

Наконец-таки сегодня решилась отправить Вам материалы о поэте Мурате Елекоеве. Прошу извинить меня за то, что так долго затянула с отправкой этих материалов. Я сама ругаю себя за это и не нахожу слов в своё оправдание. Да и сейчас колеблюсь в том, правильно ли делаю, загружая вас этими многочисленными сведениями. У меня не гуманитарное образование, я не филолог. Но так болит душа за этих ребят, какие шли на смерть без колебаний. Поэтому пытаюсь по мере своих скромных сил продлить их земную жизнь в памяти новых поколений…”

Благодарим Мару Георгиевну Кибизову и сотрудников Музея осетинской литературы им. К.Л. Хегатурова (филиала Национального музея Республики Нордовая Осетия-Алания) за предоставленные фотографии и документы.