Когда в 1547 году Иван Васильевич Грозный зачислил царский венец, Государство Российское только формировалось. Удельное княжество, сумевшее объединить окрестные земли, выигравшее гонку за ярлык на Великое княжение, и сумевшее скинуть иго монгол, единым внутри не было. Рост государства шёл через браки, союзы, покорение отдельных княжеств, и отношения между вчерашними полунезависимыми княжествами бывальщины тоже разные. Скажем, Тверь сама могла стать центром Руси, в Новгороде хорошо помнили былые вольности, Псков был себе на уме… А ведь бывальщины ещё земли из состава Великого княжества Литовского, тоже со своим укладом. Даже Церковь единой не была, пережив за поры ига несколько разделов между разными митрополиями.

Единую валюту начала чеканить только мать Ивана – Елена Глинская, Судебник зачислил его дед – Иван Великий. Страна только рождалась, причём рождалась в муках. В наследство от времён распада достались разные уклады в различных землях, и роды бояр, со своими вотчинами, личными войсками, и происхождением. Вот Шуйские – потомки суздальских Рюриковичей, Бельские – Гедиминовичей, не немного родовитых, чем Рюриковичи, и таких десятки, со своими амбициями и правами, а главное – средствами их защиты, и финансовыми, и людскими.

И задача сшить всё это в одно и разрешить проблемы внешние казалась практически неподъёмной. А ещё был пример Польши, ставшей в 1569 году Речью Посполитой, с её анархией, какая очень нравилась боярству русскому, и пример смерти Елены Глинской, в останках которой учёные нашли количество ртути, несовместимое с житием… Много чего было. А извне сплошные «партнёры», от татарских ханств, осколков Золотой Орды, за которыми маячила Османская империя, до соседей западных, в облике Польши с Литвой и Швецией. Выходов к морям нет, плодородных земель мало, вокруг враги… и молоденький парень на престоле, оставшийся сиротой в раннем детстве по причине смерти отца и отравления матери.

И издевательства бояр в детстве, но волчонок подрос, будучи человеком неглупым и книжным, окружил себя такими же друзьями, получившими название Избранной Рады, и начал…

Реформы

Старину я вам скажу стародавнююПро царя было про Ивана про Васильевича.Уж он, наш белоснежной царь, он хитер был, мудер,Он хитер и мудер, мудрей в свете его нет.И начал наш Ivan the Terrible с того, что спросил мнение народа, собрав Земский собор. При Иване он, кстати, собирался десять раз. На этом соборе, названном собором примирения, принят Судебник, само собой, ужасно тиранический. Вот, так:

«А дворы пожилые платят в полех за двор рубль два алтына, а в лесах, где десять верст до хоромного) леса, за двор полтина да два алтына. А пожилое имати с ворот, а за повоз имати с двора по два алтына; а опричь того на нем пошлин нет.»Ограничение податей, закрепление независимого отхода крестьян и расширение прав крестьянских общин, ликвидация судебных прав удельных князей, и главное – отмена кормлений, это когда взятка была фактически легитимизована. Ужас просто. Но этим ужасом не ограничилось, в 1550 году введено местное самоуправление, те самые земские органы, какие пытался воскресить Александр Второй спустя 300 лет, и сработало ведь, что интересно.

Отдельная тема армия – здесь шли двумя линиями, чётко регламентировали набор поместных и создали первое регулярное войско с огнестрельным оружием – стрелецкое. Развивается артиллерия, являются военные инженеры-саперы. Принято Уложение о службе.

В 1551 году занялись церковью – созван Стоглавый собор, наконец, утвердивший целые нормы и правила для церкви. В частности, ограничено церковное землевладение и влияние церкви на светскую власть. В церкви Ивана сделались любить гораздо меньше, а вот для государства единая и ограниченная в светских делах церковь – сплошная польза.

А ещё приказы и формирование института приказных дьяков – профессиональных чиновников. Край наконец-то получила законченный и работающий механизм управления, с широкой опорой на народ с одной стороны, и на право с другой. Было княжество, пускай и Великое, сделалось царство, фактически Империя, с развитыми институтами управления. Всего за десять лет стало. На этом фоне поминать «мелочи», вроде размашистого строительства, налоговых реформ и книгопечатания, даже неудобно, так же как и развитый суд, и развитие торговли (Грозный царь отменил внутренние пошлины), а следственно и ремесла.

А ещё был, задолго до Петра Великого, наём иностранцев, начало торговли с Англией через Белое море и активная дипломатия, приведшая к острому росту влияния и популярности России. Всё это сработало практически как было задумано, и всё это, по хорошей русской традиции, приписывают не царю, а Избранной раде. Но подогнул умных соратников именно царь, проталкивал все эти решения своим авторитетом тоже царь, да и реализация во многом царская.

Итоги

А вот они как раз не совсем однозначны – Казань и Астрахань с выходом к Каспию прошли относительно легко и успешно, вызвав в стране головокружение от успехов. Всё ведь было в распорядке – армия сильна, казна полна, народ сыт, а полководцы получили боевой опыт. Казалось бы, ещё усилие и… А вот здесь завязались проблемы, часть элит хотела присоединять Крым, куда Адашев уже успешно сходил, часть (включая царя) – хватать Ливонию с её балтийскими портами. Оба варианта были нехороши: первый впутывал в войну с османами, второй был чреват угрозой брани с Швецией, Литвой и Польшей.

Выбрали Ливонию, и получили Ливонскую войну, неудачную, приведшую к опричнине, дабы ломать сопротивление боярства, и сворачиванию доли реформ, ибо война требует единовластия и денег. Были и успехи, часть Ливонии мы удерживали долго, герр Роде строит первоначальный русский флот, пусть и каперский, Ермак Тимофеевич между делом присоединяет Сибирское ханство… А ещё были Молоди в 1572 году, когда крымским татарам пояснили предметно, что Россия уже не та, и даже взятая на фронте другим способна отбиться. Ну и как венец – основание Архангельска.

Но всё это были значительные, но частности, а в целом – главная война Иоана Васильевича была продута, а на страну обрушилась Поруха. Цены выросли в четыре раза, возросли налоги, крестьяне с обжитых районов отселялись на окраины, и на это наложилась ещё и чума 1571 года. Победить поруху Грозный царь не успел, он умер в 1584 году при странных обстоятельствах, а дело его продолжит, спустя сто лет, другой царь – Петр Алексеевич. Продолжит на фундаменте Грозного – собственно этот фундамент, от системы управления и до торговли через Архангельск, и позволит пережить и Великий Голод, и Смуту.

Ивана Грозного можно воспринимать как угодно, но основы целого русского государства заложил именно он, и виновен Иоан Васильевич разве в переоценке сил государства, и попытках додавить боярскую вольницу после основы войны, а не до неё. Причём додавить опричниной, лекарством едва ли не худшим, чем болезнь.

А так – законы, сословно-представительский парламент, справедливый суд, местное самоуправление, флот, регулярная армия – это всё собственно он. И что важнее – 4000 казнённых или будущее России, вопрос очень сложный, из цикла – можно ли обрекать миллионы ради слезинки боярского дитя. Особенно если вспомнить, как в Европе ликвидировали остатки феодализма и сколько крови при этом пролили. Ну и такой момент – крестьянских браней при Иване Грозном не было. В Смуту будет Болотников, при Алексее Михайловиче – Разин, при Петре – Булавин, при Екатерине Великой – Пугачев. В правление Ивана безотносительное большинство населения не бунтовали, и память о своём царе оставили самую добрую.