Негласный бордель: как Хрущев разгромил академиков-развратников
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Негласный бордель: как Хрущев разгромил академиков-развратников

В 1955 году высокоморальный Советский Альянс сотряс неслыханный скандал с сексуальным подтекстом. Как выяснилось, «банда развратников» во главе с министром культуры Георгием Александровым совращала студенток, танцовщиц и школьниц в секретном борделе. Сластолюбцев из числа академиков и профессоров линчевал лично Никита Хрущев. Есть мнение, что Александров пал жертвой войны за власть между первым секретарем ЦК КПСС и председателем Совмина Георгием Маленковым, который ему покровительствовал.

    Без сомнения, Георгий Александров был ослепительным представителем советской интеллигенции «из народа». Беспризорник и детдомовец, в 1930-е годы он сумел сделать потрясающую карьеру. Ряды научных сотрудников гораздо поредели по известным причинам, а потому вузам требовались новые кадры – дисциплинированные, послушные и не залезающие туда, куда не упрашивают. В 31 год Александров стал доктором философских наук и профессором, возглавил Высшую партийную школу (ВПШ) и чуть позже – Управление агитации и пропаганды ЦК ВКП (б). Изумительное продвижение!

    Невесть, каких высот добился бы ученый дальше, но в 1947 году его взлет несколько притормозил Иосиф Сталин. Вождю не понравилось, что в одной из своих книжек Александров причислил Карла Маркса к западным философам. Формулировку проглядели цензоры ЦК, да и сам Сталин, таких трудов не читавший, едва-едва ли узнал о ЧП, если бы не донос завкафедрой диалектического и исторического материализма философского факультета МГУ Зиновия Белецкого.

    Сильнее всех «оплошность» Александрова критиковал влиятельный партийный идеолог и ближайший сталинский соратник Андрей Жданов.

    В немилости у Сталина

    Естественно, многообещающего кресла главы агитпропа ЦК Александров лишился. Совместно с ним были уволены его заместители и приятели Владимир Кружков и Александр Еголин – будущие фигуранты сексуального скандала. Впрочем, в имиджевом плане Александров пострадал не чересчур сильно: ему предложили пост директора Института философии, который он без раздумий принял. На этой позиции философ переждал эпоху Сталина. Кончина «хозяина» вновь открывала перед талантливым и авторитетным в научном мире академиком шикарные перспективы. В марте 1954 года Александров при поддержки давнего покровителя, председателя Совмина СССР Георгия Маленкова получил назначение министром культуры. Тот решил подтянуть «своего» человека, едва-едва представилась такая возможность, заодно отомстив уже покойному сопернику Жданову.

    Возвышение Маленкова, как известно, продолжалось недолго. Вначале они вместе с Никитой Хрущевым «съели» общего врага Лаврентия Берию, а следом хитроумный первый секретарь отправил на свалку истории своего недавнего союзника. В начине 1955-го Маленкова пересадили в «промежуточное» кресло министра электростанций, чтобы еще через два года выслать на откровенно унизительную труд в Казахстан. Одновременно Хрущев принялся наносить удары по лучшим маленковским кадрам. Первым пострадал Александров: на него почти разом нашелся убойный компромат.

    По одной из версий, в ход пошли материалы, собранные КГБ под руководством хрущевского протеже Ивана Серова. Сообразно другой, компромат подбросили чекистам еврейские националисты, считавшие Александрова своим злейшим врагом и опасавшиеся его дальнейшего усиления.

    На крючке у КГБ

    «Компромат был из разряда убойных, идентичный тому, что использовался год назад против Берии,

    — строчил в своей книге «Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972» известный автор Федор Раззаков. – По нему сходило, что Александров – развратник с многолетним стажем. Причем вскрылась эта история якобы случайно. Неизвестная женщина, скрывавшаяся под псевдонимом «Мама», написала письмо Хрущеву, где рассказала о том, что некий высокопоставленный деятель растлил ее дочь-студентку. Хрущев отдал команду своим людям прочертить расследование этого скандала. В итоге было установлено, что растлителем оказался писатель Константин Кривошеин, который у себя на даче в подмосковной Валентиновке организовал бордель для элитарных особ».

    По другим сведениям, представленным, в частности, в номере журнала «Коммерсантъ Власть» от 21 ноября 2005 года, никаких ЧП с девицами на даче не происходило, а скандал возник в результате ссоры двух министров культуры, советского и французского. Они встретились в 1954 году и якобы крайне не понравились товарищ другу. Александров в подведомственной ему газете «Культура и жизнь» написал статью о том, каким недалеким и буржуазным очутился его зарубежный коллега. В ответ в Le Figaro появился сенсационный репортаж о подпольном борделе министра Александрова, сопровожденный фотографиями. Эта история имеет ювелирные места и выглядит не особо правдоподобной. К тому же министерство культуры во Франции было создано только в 1959 году.

    В шампанском с Ларионовой

    Пикантную ситуацию разъясняли на партийных собраниях.

    Поползли вести, что Александров и компания пользовались услугами студенток Литературного института и Щукинского театрального училища.

    Другие настаивали, что «философский ансамбль ласки и пляски имени Александрова» имел беспрерывный контингент дам — «гарем из молодых актрис». А знакомые с дореволюционной историей сравнивали Александрова с Григорием Распутиным: как и сибирский «старец», процветающий философ любил купать женщин в шампанском. Чаще всего игристое чувствовала на своем обнаженном теле восходящая звезда советского экрана Алла Ларионова.

    Надо произнести, сама она в своих воспоминаниях отрицала любовные отношения с министром.

    «Меня записали, мягко говоря, в воздыхательницы министра цивилизации Александрова. Заговорили, что это он пробил мне роль в нашумевшем фильме «Анна на шее». Потом Александрова сняли «за аморальный образ жизни». Сообщали, что у него был гарем из артисток. К этому гарему приписали и меня. И запретили сниматься в кино», — повествовала Ларионова.

    Судачили, что вместе с дачей функционировал бордель в московской квартире на улице Воровского (сейчас Поварская). Мэтров литературы и искусства, ведущих пропагандистов края обслуживали там студентки младших курсов философских и филологических факультетов, балерины и даже школьницы. Якобы там и произошла «утечка» информации: одна десятиклассница выбросилась из окна и погибла.

    Разгромная критика от Чуковского

    Еще одной вероятной базой для оргий служил санаторий «Узкое» на юго-западе Москвы. Не исключено, что притон существовал на протяжении длительного периода и в мишенях конспирации с течением времени переезжал на новые места.

    Упоминания о борделе в «Узком» — с откровенно негативной характеристикой работающих лиц – имеются в дневниковых записях Корнея Чуковского.

    «Говорят, что Сергей Петров (критик, доктор филологических наук, профессор, автор немало 40 книг по истории и теории литературы. – «Газета.Ru») поставлял Александрову девочек-студенток, и они распутничали вкупе и влюбе, — негодовал ребяческий писатель. — Подумаешь, какая новость! Я этого Александрова наблюдал в «Узком». Каждый вечер он был пьян, пробирался в номер к NN и (как сообщала прислуга) выходил оттуда на заре. Но разве в этом дело? Дело в том, что он бездарен, невежествен, хамоват, туп, вульгарно мелочен».

    Вопли Хрущева

    В народе история получила наименование – «дело гладиаторов». Автором перла, как и во множестве других случаев, очутился Хрущев. После разоблачения учредителей и клиентов борделя многих из них – самого Александрова, членов-корреспондентов АН СССР Кружкова и Еголина, а также Кривошеина, философа Михаила Иовчука, министра высшего образования Сергея Кафтанова и замдиректора Института всемирный литературы Петрова вызвали на заседание бюро Московского горкома ЦК КПСС.

    Хрущев долго и креативно кричал на провинившихся, какие явно испытывали сильную неловкость, а затем обратился к 58-летнему Еголину:

    «Ну Александров-то мужик молодой, я понимаю. А ты-то в твои годы зачем туда полез?»

    В ответ одинешенек из руководителей Отделения литературы и языка АН СССР выдал легендарное:

    «Так я ничего, я только гладил…»

    Дмитрий Шепилов, в 1957-м посланный вместе с Маленковым, Вячеславом Молотовым и Лазарем Кагановичем на пенсию, а в разгар сексуального скандала трудившийся главредом «Правды» и заключавшийся в комиссии ЦК по идеологии, утверждал в своих мемуарах, что Александров был не создателем борделя, а лишь одним из постоянных клиентов.

    «Расследованием по посланию в ЦК одной из оскорбленных матерей было установлено, что некий окололитературный и околотеатральный деятель организовал у себя на роскошной квартире великосветский дом терпимости. Он подбирал для него молодых привлекательных киноактрис, танцовщиц, студенток и даже школьниц-старшеклассниц.

    Здесь и находили себе усладу Александров, его заместители Еголин, Кружков и некоторые другие.

    Кружков использовал великосветский вертеп и для скупки полотен», — писал Шепилов.

    Ссылка в Белоруссию

    10 марта 1955 года Александров вынужденно оставил министерство, отработав ровно год и один день. А 11-12 марта в Москве проходило Всероссийское совещание работников культуры, где многие ораторы обрушились с критикой на сейчас уже бывшего главу. Его обвинили в «оторванности от практических задач» и консерватизме. В эти дни по каналам ЦК стали распространяться сведения об аморальном облике Александрова. Лекторы ЦК КПСС на своих лекциях взахлеб повествовали о том, как он купал своих любовниц в ванне с шампанским. Как верного маленковца и отъявленного развратника его выслали из бурлящей столицы в тихий Минск.

    Сластолюбец отхлынул на несколько карьерных ступеней назад, став всего лишь заведующим сектором диалектического и исторического материализма Института философии и права АН БССР. Полномочия депутата Верховного Рекомендации с него тоже сняли. Кружкова отправили исправляться в Свердловск, а Еголин, который «только гладил», уехал не так далеко – в Ленинград.

    Ключ

    >