«Штурм – кончина»

Гравюра С. Шифляра «Штурм Измаила 11(22) декабря 1790 года». Вид с речной сторонки. Выполнена по акварельному рисунку художника-баталиста М. М. Иванова

Неприступная крепость

В ходе кампании 1790 года русские войска осадили Измаил – самую вящую и мощную турецкую крепость на Дунае. Это был важный узел коммуникаций в Подунавье. Перед началом Русско-турецкой войны османы при поддержки европейских инженеров усовершенствовали укрепления Измаильской крепости. Она имела высокий вал (6-8 метров), широкий глубокий ров (ширина до 12 метров, глубина – 6-10 метров), на 11 бастионах стояло 265 орудий. Твердыню отстаивала целая армия – 35 тыс. человек (часть войск была иррегулярного ополченческого характера). В Измаил бежали остатки гарнизонов из иных павших турецких крепостей. Гарнизоном командовали Айдослу Мехмед-паша и брат крымского хана Каплан-Гирей с сыновьями. Турецкий султан приказал содержать Измаил любой ценой и подвергнуть смерти всех, кто сложит оружие.

Русскими войсками (свыше 30 тыс. солдат и 500 орудий, не находя корабельных) под Измаилом командовали генералы Гудович, Самойлов, Павел Потёмкин (родственник светлейшего князя). Русской флотилией на Дунае возглавлял де Рибас. Главного начальника фельдмаршал Потёмкин не назначил. Генералы совещались, сомневались, спорили, но так и не решились на общий штурм. А от главнокомандующего четких указаний не было. Русские смогли почти полностью уничтожить остатки турецкой флотилии на Дунае под стенами Измаила (до 100 кораблей), но успехов в деле захвата самой крепости не было. Наступила осень, близилась зима. Войска, как ранее под Очаковом, мучились от недостатков системы снабжения. Продовольствие кончалось, топлива не заготовили. В осадном корпусе процветали болезни. Солдаты быстро заболевали в влажных и холодных землянках. Турецкий же гарнизон имел большие запасы, жил в тепле и не испытывал особых проблем. Когда коменданту Измаила предложили отдать крепость, тот ответил: «Я не вижу, чего мне бояться». В конце ноября военный совет русского осадного корпуса решил сбросить осаду Измаила.

Потёмкину это не понравилось. Политическая ситуация была серьёзная. Австрия вышла из войны. Англия и Пруссия занимали чистосердечно враждебную позицию в отношении России. Франция помогала Порте. Польша угрожала восстанием. Нужна была крупная победа. Яснейший князь приказал Суворову возглавить осадный корпус. Александр Суворов в это время со своим отрядом стоял в Бырладе, в 100 верстах от Измаила, и томился безделием. Он немедля развернул бурную деятельность. Направил к крепости сформированный им Фанагорийский гренадёрский полк. Организовал снабжение войск. Весь имеющийся шанцевый инструмент устремил к Измаилу. Как и изготовленные штурмовые лестницы. В это время пришло известие, что войска под Измаилом начали снимать осаду. Первым удалился генерал П. Потёмкин. Речная флотилия собиралась под Галац. Главнокомандующий дал Суворову самому определиться: нужно ли продолжать осаду либо сбросить её. Александр Васильевич не стал медлить. Он приказал войскам Потёмкина вернуться к Измаилу и поскакал с конвоем из казаков туда же.

«Штурм – кончина»

Гравюра С. Шифляра «Штурм Измаила»

«Скорее Дунай потечёт вспять, и небосвод упадёт на землю, чем сдастся Измаил»

Ранним утром 2 декабря 1790 года Александр Суворов прибыл в русский стан у Измаила. Немедленно провёл совещание, изучил ситуацию. Русских войск под стенами крепости оставалось до 20 тыс. солдат, половина бывальщины казаки, многие из которых даже не имели огнестрельного оружия. Много больных, изнурённых лихорадкой. Провиант на исходе, боеприпасов немного. Осадные работы велись вяло или были вовсе брошены. Тяжелые орудия уже сняли и увезли. А турецкий гарнизон всем гарантирован и вполне боеспособен, опирается на систему мощных укреплений.

Александр Васильевич немедленно начал готовиться к штурму. Команды боец направлялись на заготовку сухого камыша на топливо. Русский лагерь сразу приобрёл жилой вид. Число дымов в русском стане умножилось. Турки решили, что с Топал-пашой («хромой генерал») прибыло большое подкрепление. Новый командующий направил под Измаил маркитантов (торговцы съестными припасами), улучшил снабжение. На путях сняли заставы, к русской армии потянулись возы местных жителей. Для закупки провианта распечатали полковые денежные ящики. Подальнее от глаз врага соорудили копию измаильского вала с глубоким рвом, перед ним подготовили волчьи ямы. Молодых солдат обучали, как застилать плетнём и фашинами ямы и ров, использовать штурмовые лестницы. У берега Дуная с обоих флангов поставили по батарее из 40 пушек в любой, чтобы создать у неприятеля видимость подготовки длительной осады.

5 декабря под Измаил вернулись полки генерала Потёмкина, численность армии возросла до 30 тыс. 6 декабря барыши фанагорийские гренадёры. 7 декабря Суворов направил коменданту крепости письмо Г. Потёмкина с предложением о сдаче, чтобы избежать большенный крови. Капитуляция была почётной: турецкие войска отпускались, как и все желающие мирные жители со всем имуществом. В противном случае Измаилу обещали удел Очакова. Сам Суворов добавил от себя: «Двадцать четыре часа на размышление – воля; первый выстрел – уже неволя; штурм – кончина». Айдос-Магомет отказался сдавать крепость. При этом он хотел потянуть время и предложил дать ему 10 дней на размышление. Однако Суворов легковесно разгадал турецкую хитрость.

9 декабря был собран военный совет. Александр Суворов кратко обрисовал ситуацию. Спросил командиров: «Осада или штурм?» По правилам военного статута первым высказывался младший командир. Это был донской казак, бригадир Платов. «Штурм!» – сказал он. Все повторили это слово. Командующий назначил штурм на 11 (22) декабря. Армии делились на три части, в каждой по три колонны. Войска генерала де Рибаса (9 тыс. человек) атаковали из-за реки; на правом крыле бывальщины полки Потёмкина (7,5 тыс.), они наносили удар с западной части крепости; на левом крыле войска Самойлова (12 тыс.) – с восточной. В резерве была конница Вестфалена (2,5 тыс. человек), которая должна была отразить вылазку врага из любых четырёх ворот Измаильской твердыни.

Из девяти штурмовых колонн трём надо было брать три вершины вражеского треугольника (крепость имела в плане вид треугольника), самые мощные точки Измаила. Эти три колонны были составлены из самых отборных батальонов суворовских полков, прославленных его победами. Команду Суворов возложил трём испытанным генералам. На левом фланге 1-я колонна Львова должна была взять старый редут Табия у реки. 3-я колонна генерала Мекноба штурмовала северо-западную верхушку треугольника, здесь высота валов и стен доходила до 24 метров. Восточную вершину штурмовала 6-я колонна Кутузова. Твердыня здесь примыкала к реке, выдаваясь вперёд тремя бастионами. Штурм назначался на раннее утро, чтобы в темноте добиться вала и взять его, избежав огня многочисленной вражеской артиллерии. Штурмовые отряды имели впереди лучших стрелков и пролетариев с топорами, кирками, лопатами и ломами. Позади был резервный отряд. Солдаты несли с собой вязанки хвороста и волокли плетни, чтобы победить волчьи ямы и рвы.

«Штурм – кончина»

Штурм

10 декабря 1790 года была проведена артиллерийская подготовка. Огонь вели около 600 орудий с береговых батарей острова Чатал на Дунае и кораблей флотилии. Турки отвечали из всех орудий. Пламя вели сотни орудий. Снарядов не жалели, так как осаду не планировали. Артподготовка велась почти сутки и завершилась за 2,5 часов до штурма. Русские снаряды причинили положительный вред крепости, пострадал и город. С русской стороны урон понесла флотилия. Одна бригантина удачным выстрелом неприятеля была взорвана. Больше ста членов экипажа сразу погибли в водах Дуная. В этот день русские потеряли свыше 370 человек уложенными и ранеными.

Штурм не стал неожиданным для врага, его ждали. О подготовке русской атаки турецкое командование известили несколько переметчиков. В три часа ночи взвилась сигнальная ракета, русские войска поднялись, по второй ракете заняли назначенные позиции, по третьей – кинулись к вражеской твердыне. Турки ответили ружейно-артиллерийским огнём. Русские стрелки били врага, целясь на вспышки ружейных выстрелов. Под их заслоном колонны преодолели ров, начали взбираться на валы. К каменным стенам ставили лестницы. Передние солдаты гибли, их сменяли иные. Ещё в темноте русские солдаты прорвались на вал, теснили противника. 2-я колонна Ласси в 6 часов первая преодолела вал. Редут Табия взять фронтальный атакой не удалось. Тогда апшеронские стрелки и фанагорийские гренадёры прорубили палисад между редутом и берегом и атакой в тыл захватили береговые батареи. Турки из редута кинулись в контратаку. Янычары дрались яростно. Львов был ранен. Фанагорийцы ответили штыковым ударом, отбросив врага, затем обогнули редут, захватили ворота, отворили их и впустили резерв. После чего соединились с бойцами Ласси. Хотинские ворота бывальщины открыты для конницы. Но османы ещё удерживали главную башню редута Табия.

Колонна Мекноба штурмовала угловой северный бастион твердыни. Ей пришлось хуже всех. Здесь глубина рва и высота вала были так велики, что штурмовые лестницы в 5,5 саженей (свыше 11,5 м) очутились коротки, их пришлось связывать в длину по две. Передовые смельчаки погибли. Их место занимали новые бойцы. Их атаку поддерживали стрелки, колотившие «по головам». Ожесточённое сопротивление османов вынудило Мекноба бросить в бой свой резерв. Генерал лично повёл солдат в бой, показался на бастион по штурмовой лестнице и получил тяжелое ранение (умер от него в 1791 году). Сломив упорное сопротивление неприятеля, русские солдаты взяли бастион и овладели соседними укреплениями.

Большие потери несли плохо вооружённые казаки 4-й и 5-й колонн Орлова и Платова. Вини были слабым подспорьем в ожесточённом ближнем бою. Бойцы Орлова смогли пробиться на вал. Однако тут открылись Бендерские ворота, и турки с воплями «алла» сделали вылазку. Янычары фланговым ударом разрезали штурмовую колонну. Казаки смешались, их опрокинули в ров. Только кавалерийский и пехотный резерв смогли выправить ситуацию. Гусары саблями и пехотинцы штыками прогнали неприятеля в крепость. Казаки пошли на новый штурм и снова провались на вал. Соседняя колонна Платова форсировала ров по грудь в ледяной воде, затем забиралась на крутой вал, одетый в камень. Казакам приходилось вбивать обломки пик в расщелины между камнями и упорно карабкаться под вражеским ружейным пламенем. Когда колонна Орлова оказалась под ударами, казаки Платова отступили. Их подкрепили батальоном пехоты. 5-я колонна возобновила штурм и захватила вал, вошла в связь с соседями.

6-я колонна Кутузова прорвала позиции противника одновременно с войсками Ласси и Львова. Авангардный батальон в жестоком бою потерял почти три четверти людей. Ситуация была критической. Кутузов с батальоном Суздальского полка кинулся в атаку. Бойцы Кутузова взяли бастион у Килийских ворот и вал до соседних бастионов. Войска де Рибаса действовали удачно. Под заслоном огня батарей с острова Чатал и кораблей флотилии все три колонны на судах форсировали Дунай и высадились на берегу. Десантники, несмотря на сопротивление 10 тыс. турок и татар, захватили береговые укрепления и батареи. Этому содействовал успех колонны Львова, которая захватила часть фланговых батарей противника.

Измаил наш!

После короткого отдыха и оценки ситуации суворовцы продолжили штурм. Вторая часть штурма оказалась не менее сложной, чем первая. Овладев всем внешним поясом укреплений крепости, русские армии были сильно растянуты, понесли значительные потери. Почти все офицеры были ранены, часто тяжело. Турки имели численное преимущество. Они занимали центральное поза, могли сконцентрировать силы против части русского войска. Большие каменные дома, казармы, высокие «ханы» (отели) – надо было штурмовать. Действовать на узких и кривых улочках было сложно. Из горящих конюшен вырвались тысячи коней, они в бешенстве мчались по улицам и увеличивали беспорядок.

Русские колонны с разных сторон начали наступление к центру города: с правого покрывала войска Потёмкина, с севера – казаки, с левого крыла – Кутузов, от берега – де Рибас. В Измаил ввели все оставшиеся резервы. Конница блокировала хода по линии укреплений, уничтожая те группы врага, которые пытались вырваться из Измаила. Завязались десятки кровавых рукопашных схваток. Вящие дома приходилось штурмовать, как малые крепости. Чтобы облегчить штурм, Суворов ввёл в город лёгкие орудия, какие картечью расчищали путь пехоте. Около полудни егеря Ласси дошли до центра города. Сам генерал был ранен, но до крышки боя был со своими солдатами. Здесь он разгромил отряд Максуд-Гирея. Татарский царевич бился храбро, но большая часть его воинов пала, и он уложил оружие.

Сераскир Айдос-Магомекд с 2 тыс. янычар засел в большом дворце. Первую русскую атаку османы отбили картечью. Наши бойцы подтянули пушки, выбили ворота. Батальон фанагорийцев ворвался внутрь и сломил сопротивление врага. Сераскир сдался. Заключительную сильную контратаку совершил Каплан-Гирей. Он собрал вокруг себя несколько тысяч самых отчаянных бойцов и попытался прорваться из города. Однако в кровавой схватке турки и татары бывальщины разбиты. Почти все погибли, включая пять сыновей Каплан-Гирея. В 2 часа дня все русские колонны прошли к центру крепости, к 4 часам все пенаты сопротивления подавлены. Измаил наш!

«Штурм – кончина»

Памятник Александру Суворову. Измаил

Полная победа

Суворов назначил комендантом города Кутузова. Ему пришлось немедля отражать «второй штурм» Измаила. Вокруг города собралось множество местных крестьян, которые пытались воспользоваться русской победой (свести счёты с турками, пограбить). Русским пришлось принимать меры по защите миролюбивого населения города.

Турецкий гарнизон был уничтожен (смог сбежать всего один солдат). Потери османов были огромны – 26 тыс. уложенными, 9 тыс. взяли в плен (вскоре часть умерла от ран). Убитых было так много, что не было возможности их похоронить. Пришлось скидывать тела в Дунай. Измаил был очищен от трупов только через 6 дней. Русские захватили огромные трофеи: 265 орудий, большенное количество боеприпасов, до 400 знамён, остатки турецкой Дунайской флотилии – свыше 40 судов и паромов, богатую добычу на сумму 10 млн. пиастров, тысячи коней. Русские потери – свыше 4,5 тыс. человек (включая 400 офицеров из 650). По другим данным – до 4 тыс. погибших и около 6 тыс. раненых.

Падение Измаильской твердыни стало шоком для Константинополя и его западных союзников. Русская армия открыла себе путь на Балканы. Турецкие войска в иных крепостях были деморализованы, разбегались. Штурм Измаила обеспечил мир на русских условиях.

Решаясь на тяжелый и опасный штурм Измаила, Александр Суворов поставил на карту всю свою военную карьеру. Неуспех могла стать закатом его звезды. Победа вознесла его ещё выше. Суворов ждал фельдмаршальского чина за эту победу. Но не дождался. Получил чин подполковника Преображенского полка (сделался 11-м таким подполковником). Суворова направили на границу с Финляндией на осмотр и укрепление крепостей. Хотя было бы разумно дать ему довершить разгром турецкой армии на Дунайском фронте. А Потёмкин получил шитый бриллиантами фельдмаршальский мундир стоимостью в 200 тыс. рублей (огромные по тем временам деньги) и Таврический дворец. Солдат отметили серебряной медалью «За отменную храбрость при взятии Измаила, офицеров – золотыми крестами «За взятие Измаила». Генералы отмечены орденами и иными наградами: П. Потёмкин награждён орденом св. Георгия 2-й степени, «дунайский Герой» – де Рибас, получил орден св. Георгия 2-степени и шпагу с бриллиантами, Ласси и Кутузов – ордена св. Георгия 3-й степени.

«Штурм – кончина»

Наградная медаль «За отменную храбрость при взятии Измаила. 11 декабря 1790 г.»

Самсонов Александр

>