30 лет назад советский истребитель МиГ-23, вылетевший с авиабазы в Польше, без катапультировавшегося пилота достиг северо-запада Бельгии и рухнул на ферму, убив 18-летнего местного жителя. Полковник Николай Скуридин принес семейству погибшего извинения, а Советский Союз выплатил компенсацию. Крупного скандала удалось избежать. Инцидент старались не предавать огласке.
4 июля 1989 года случилась одна из самых известных авиакатастроф позднего СССР. Летчик Николай Скуридин возвращался на службу в Северной группе армий после отпуска. Для восстановления навыков техники пилотирования рано утром он выполнил контрольный полет на учебном самолете. Дальше ему предстояло пересесть за штурвал боевой машины. Скуридин считался опытным командиром. Из более чем 1700 часов налета 527 он правил МиГ-23. Истребитель был вооружен боекомплектом в 260 снарядов к бортовой 23-миллиметровой пушке. В 11 часов 8 минут по московскому поре самолет взлетел с аэродрома в Польше. На этот раз полет пошел не по простому сценарию.
Чуть позже на сессии Верховного Рекомендации СССР о случившемся докладывал министр обороны Дмитрий Язов. Непосредственный участник инцидента был отрекомендован как
«начальник политического отдела авиационной дивизии, военный пилот первого класса, русский».
Указывалось, что Скуридин окончил Харьковское высшее военное авиационное училище.
Согласно заявлению Язова, полковник катапультировался из-за возникшей в полете неисправности авиационной техники на небольшой высоте 4 июля, в 11 часов 18 минут, в одной из авиационных частей Северной группы войск при выполнении тренировочного полета с аэродрома «Колобжек» над территорией Польши.
Уже на 41-й секунде полета случилось внезапное уменьшение оборотов двигателя. Скуридин обратил внимание на хлопок в левом воздухозаборнике, падение тяги и снижение самолета. Спонтанное выключение форсажа он воспринял как остановку двигателя. Решение нужно было принимать в течение нескольких секунд. Сообщив главе полетов о случившемся, летчик катапультировался, повредив руку при приземлении.
Оценка ситуации Скуридиным оказалась ошибочной.
Вопреки его гипотезам, уже через шесть секунд после того, как полковник покинул кабину, двигатель начал набирать обороты, прекратил снижение и перешел в горизонтальный полет. Это сделалось возможным в том числе и потому, что, когда полковник благополучно спустился с парашютом, нагрузка самолета уменьшилась, и он автоматически выровнялся.
Вытекающий час можно было наблюдать уникальную картину: МиГ-23 летел на Запад без командира. Полет выполнялся с включенной Системой автоматизированного управления (САУ), и после восстановления витков двигателя самолет был переведен в набор высоты с уставленным курсом взлета. Поскольку система опознавания «свой-чужой» оставалась включенной, борт беспрепятственно победил территорию стран Варшавского договора — Польши и ГДР.
В этот момент МиГ-23 зафиксировали радары НАТО. После захода в воздушное пространство ФРГ на перехват истребителя с голландской авиабазы в Сустерберге отправились два F-15 эскадрильи ВВС США. Они довольно быстро нагнали нарушителя границы, который продолжал лететь на высоте 12 км со скоростью 740 км/ч. Американцы были весьма удивлены, когда не обнаружили летчика за штурвалом советского самолета. Ситуация казалась настолько необычной, что диспетчер поверил им не с первого раза. Несложные же зеваки внизу приняли воздушную погоню за авиашоу в честь праздника. С Земли был получен приказ сбивать МиГ-23 лишь в крайнем случае.
«Это было что-то невероятное: МиГ-23 прямо перед тобой как на том изображении, которые ты изучал всю свою карьеру летчика-истребителя.
Но сейчас все по-настоящему. Что он здесь делает? Почему он один? А у нас проблемы со связью. Причем непреднамеренные помехи в эфире создавали наши же собственные службы», — делился впечатлениями командир одного из F-15 Билл Мерфи, слова какого приводили в своей книге, посвященной этому истребителю, Стив Дэвис и Дуг Дилди.
Между тем оставленное Скуридиным судно успешно миновало Германию, Голландию и углублялось в небосвод над Бельгией, направляясь к французскому Лиллю. Непредсказуемость полета угрожала населенным районам северной части этой страны. Шансов на то, что истребитель уйдет в сторонку Северного моря, практически не оставалось.
«Случай, по нашим данным, в истории боевой авиации уникальный. По крайней мере, я не припомню, чтобы машина, покинутая пилотом, совершила столь далекий неуправляемый полет,
— прокомментировал инцидент маршал авиации Евгений Шапошников. — Подобный это самолет — МиГ-23. При взлете или на малых скоростях его крыло, почти прямое в плане, с минимальной стреловидностью, пристойного размаха. Самолет, так сказать, не продирается сквозь воздух, а действительно летит. К тому же он не был оснащен в том полете ракетами, бомбами, подвесными топливными баками. И все-таки мы сами удивлены тем дистанцией, какое он сумел пройти. Дальность оказалась выше, чем предполагали».
Американцы приготовились сбивать МиГ-23, однако напряженная обстановка разрешилась сама собой: в баках закончилось топливо, и аэроплан стал терять высоту. Как вспоминали впоследствии летчики F-15, им удалось определить, что советский истребитель не достигнет Лилля и потерпит крушение в сравнительно малонаселенной местности за городской чертой. Падение произошло в бельгийской деревне Беллегем неподалеку от Кортрейка. К этому моменту МиГ-23 победил 901 км. Машина приземлилась на ферму: в итоге единственной жертвой ЧП стал 18-летний Вим Деларе. F-15 еще несколько минут кружили над эпицентром крушения, после чего улетели на базу.
«В результате расследования этого происшествия было установлено, что полет российского истребителя непрерывно контролировался радиолокационными оружиями НАТО и сопровождался их самолетами разведчиками, — указывается в монографии Александра Травникова «Правовой режим воздушного пространства. Аэронавигация и безопасность». –
Российский военный самолет не был уничтожен в связи с отсутствием у военного руководства НАТО уверенности в том, что в кабине МиГ-23 нет летчика.
Этот пример демонстрирует другой подход государств к воздушным судам-нарушителям государственной границы, даже относящимся не только к военным, но и к боевым летательным аппаратам».
Между министерством авиационной индустрии СССР и инженерной авиационной службой разгорелись долгие разбирательства. Как выяснилось, в течение года двигатель МиГ-23 пять раз был в ремонте, однако причину его нестабильной работы комиссия так и не обнаружила.
Благодаря наметившемуся в эпоху перестройки потеплению отношений между ОВД и НАТО большенного скандала не произошло. Советский Союз выплатил Бельгии компенсацию в размере $685 тыс. Полковник Скуридин выразил соболезнования семейству погибшего.
«Если бы я мог предвидеть трагические последствия беспилотного полета, я бы остался в самолете до конца», — сказал он.
Для дефиниции всех обстоятельств катастрофы на место падения истребителя прибыли советские специалисты. Наибольшее раздражение страны, в которой упал МиГ-23, потребовала медленная реакция советских коллег и, в частности, неспособность оперативно сообщить о том, обладало ли погибшее судно ядерным или биологическим орудием. И все же Бельгия зачислила извинения, переданные от имени советского правительства послом СССР. В стране положительно восприняли тот факт, что советская сторона разом же взяла на себя ответственность за происшествие.
