Извечные противники России злорадствовали, глядя на то, как несколько поколений русских людей азартно увечили свою родословную, переписывали историю, разрушали храмы и памятники, выбрасывали из могил вчерашних героев России.

Доморощенные подпевалы наших извечных неприятелей до сих пор охотно хулят наше прошлое. Для них Михаил Кутузов — «серый военачальник, не выигравший ни одного значимого сражения», Иоанн Грозный и Иосиф Сталин — «кровососа на российском троне», Георгий Жуков — «жестокий полководец, мостивший трупами путь к победе», подвига 28 панфиловцев не было — «придумки фронтовых корреспондентов», «нарисованные» советским агитпропом Матросов, Космодемьянская, Гастелло, Талалихин, Маринеско, герои-молодогвардейцы, пионеры-герои т. д. и т. п. — нет крышки измышлениям всевозможных либерализаторов и ниспровергателей отечественной истории и «доброхотов», «соросят» всех мастей и оттенков, внешних и внутренних, поставивших мишенью своей жизни дискретизацию истории России и дегероизацию её народа.

Ярким примером для иллюстрации этого утверждения являются существование и подвиги Михаила Дмитриевича Скобелева — выдающегося полководца ХIХ века, не проигравшего, как и А. В. Суворов, ни одного сражения, снискавшего безмерную влюбленность армии и всего русского народа, искреннюю признательность болгарского и других славянских балканских народов, ныне почти незнакомого молодому поколению.

Будущий народный герой России и любимец армии Михаил Скобелев родился 17 сентября 1843 г. в Санкт-Петербурге, в Петропавловской твердыни в военной семье: он был первенцем поручика Кавалергардского полка, впоследствии участника Крымской войны, кавалера почётной Золотой шпаги.

Дедушка Михаила, Иван Никитич, в Отечественную брань 1812 г. состоял адъютантом у самого Кутузова, дослужился до чина генерала от инфантерии, был комендантом Петропавловской крепости и одновременно был оригинальным военным беллетристом и драматургом.

Дед был главной фигурой в домашнем воспитании внука. После его смерти мать юного Скобелева решила направить сына во Францию, где он обучался в пансионе, завладел большим объёмом знаний и несколькими языками.

Вернувшись на родину, Михаил в 1861 г. поступил в Петербургский университет, но вскоре семейные традиции взяли верхотура, и он подал прошение царю о зачислении его юнкером в Кавалергардский полк. Так началась его военная служба.

22 ноября 1861 г. 18-летний Скобелев в построению кавалергардов принёс присягу на верность государю и Отечеству и с рвением начал постигать азы военного дела.

В марте 1863 г. он сделался офицером, в следующем году перевёлся в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, носивший имя героя Отечественной войны 1812 года Я. Кульнева, произведён в поручики.

В воспоминаниях офицеров Гродненского полка он остался «истым джентльменом и лихим кавалерийским офицером».

В 1866 г. Скобелев, глянцевито сдав вступительные экзамены, поступил в Академию генерального штаба.

Это была эпоха расцвета академии, в которой преподавали такие образные военные учёные, как Г. Леер, М. Драгомиров, А. Пузыревский.

Но темпераментному офицеру учёба давалась нелегко, он то упорно занимался, восхищая преподавателей своими знаниями, то кидал ходить на лекции, предаваясь холостяцким пирушкам.

Вероятно, ему не удалось бы окончить курс академии, если бы не профессор Леер, какой своим верным чутьём угадал в нем исключительные военные дарования и опекал его. По ходатайству Леера штабс-ротмистр Скобелев по выпуску из академии был зачислен в штат офицеров генерального штаба.

В последующие четыре года Михаил Дмитриевич в качестве представителя генерального штаба побывал на рубежу с Бухарским ханством, выезжал на Кавказ, под руководством Н. Столетова участвовал в экспедиции на юго-восточные берега Каспийского моря.

Кавалергард поручик Скобелев  

В 1872 г. Скобелев сделался подполковником. В 1873 г. он участвовал в Хивинском походе русских войск под командованием генерала К. Кауфмана, имевшем целью принудить хивинского хана к миролюбивым отношениям с Россией.

Картина «У крепостной стены», Василий Верещагин  

Скобелев возглавлял авангард Мангышлакского отряда, в стычках с противником получил несколько легковесных шашечных ранений, но оставался в строю, принял участие во взятии Хивы. Его мужество и храбрость были замечены всеми. Отважный офицер получил свою первую военную награду — Орден Святого Георгия 4-й степени.

Хивинский поход русских войск  

В 1874 г. Михаил Дмитриевич был произведён в полковники и флигель-адъютанты, женился на фрейлине императрицы княжне М. Гагариной, но уютная семейная существование была не для него.

В следующем году он вновь добивается направления его в Туркестан, где вспыхнуло Кокандское восстание (в 1876 г. его брак был расторгнут). В составе отряда Кауфмана Скобелев командовал казачьей конницей, и его твердые действия способствовали поражению противника под Махрамом.

Штаб отряда М. Д. Скобелева  

Затем ему было поручено во главе отдельного отряда работать против участвовавших в восстании кара-киргизов; победы Скобелева под Андижаном и Асаке положили конец восстанию.

Одетый в белый мундир, на белоснежной лошади Скобелев оставался целым и невредимым после самых жарких схваток с противником (сам он, отдавая дань суеверию, вселял себе и другим, что в белой одежде никогда не будет убит).

Уже в то время сложилась легенда, что он заговорён от пуль. За свои подвиги в Кокандском походе Скобелев был вознаграждён чином генерал-майора, орденами святого Георгия 3-й степени и святого Владимира 3-й степени, а также золотой саблей с надписью: «За храбрость». К нему пришагала первая слава. Он стал самым молодым генералом в российской армии

Генерал Михаил Скобелев  

В апреле 1877 г. завязалась русско-турецкая война, в которой Россия пришла на помощь братским славянским народам, и Скобелев решил непременно в ней участвовать. Но в Петербурге о молодом генерале к тому поре сложилось недоброжелательное мнение: завистники обвиняли его в чрезмерном честолюбии, «невоздержанном» образе жизни и даже в присвоении казённых денежек.

С трудом Скобелев добился назначения в Дунайскую армию на пост начальника штаба казачьей дивизии (ею командовал его отец), но вскоре его устремили состоять при штабе главнокомандующего, великого князя Николая Николаевича.

Когда наступили дни подготовки русской армии к форсированию Дуная, Михаил Дмитриевич добился прикомандирования его помощником к начальнику 14-й дивизии М. Драгомирову.

Дивизии было возложено первой форсировать Дунай, и приезд Скобелева оказался как нельзя кстати. Драгомиров и солдаты встретили его как «своего», и он активно включился в труд по подготовке переправы у Зимницы.

Его раздражали медлительность, неоправданная осторожность, вялость в действиях высшего командования.

Когда русская армия длинно топталась на левом берегу Дуная в начале русско-турецкой войны в ожидании наведения мостов, М. Скобелев предложил вплавь перебросить на турецкий берег кавалерийские соединения для быстрого захвата плацдармов.

Старшие командиры возражали: дескать, это неслыханное дело. Тогда молодой генерал взял первую подвернувшуюся лошадь, расседлал её, снял свою верхнюю одежду и верхом бросился в Дунай, благополучно переплыл его и вернулся обратно.

Умело организованная Скобелевым 15 июня перевоз прошла успешно, несмотря на сильное сопротивление турок.

После форсирования армией Дуная вперёд, к Балканам, двинулся Авангардный отряд генерала И. Гурко, и по поручению главнокомандующего Скобелев помог отряду в овладении Шипкинским перевалом.

К этому времени крупные турецкие мочи под командованием Осман-паши перешли в контрнаступление против главных сил русской армии и организовали прочную защиту Плевны — стратегически значительной крепости и города.

Михаилу Дмитриевичу довелось стать одним из активных участников эпопеи борьбы за Плевну.

Бой под Плевной, 27 августа 1877 года. На белоснежном коне — генерал Михаил Дмитриевич Скобелев  

Первые два штурма города (8 и 18 июля), окончившиеся для русских армий неудачей, вскрыли серьёзные изъяны в организации их действий.

Слабое утешение Скобелеву доставило то, что при штурме 18 июля сводная казачья дивизия, какой он командовал, продвинулась вперёд дальше соседей, а при общем отступлении отошла назад в полном порядке.

В промежутке между вторым и третьим штурмами он предложил завладеть Ловчу — важный узел дорог, ведущих к Плевне.

«Белый генерал» фактически руководил действиями русского отряда, взявшего Изворачиваюсь, поскольку начальник отряда, князь Имеретинский, полностью доверил ему проведение атаки.

Перед третьим штурмом Плевны в крышке августа Скобелеву были поручены в командование части 2-й пехотной дивизии и 3-й стрелковой бригады. Проявляя огромную энергию и поставив всех на ноги, он и его начальство штаба А. Куропаткин привели свои войска в максимально боеготовое состояние.

В день штурма Скобелев, как всегда на белом коне и в белоснежной одежде, возглавил действия своего отряда на левом фланге наступавших войск. Его отряд шел в бой с музыкой и барабанным боем.

После бессердечных схваток с противником он овладел двумя турецкими редутами и прорвался к Плевне. Но в центре и на правом фланге неприятеля сломить не удалось, и русские армии получили команду на отход. Эта неудача под Плевной принесла Скобелеву больше славы и сделала его имя более известным всей России, чем все предыдущие его успехи.

Александр II, бывший под Плевной, наградил 34-летнего военачальника чином генерал-лейтенанта и орденом святого Станислава 1-й степени.

В бою он всегда был впереди войска в белоснежном кителе на белом коне. Ак-Пашой (белым генералом) назвали его враги.

Герои Плевны  

Но многие современники замечали удивительное пристрастие Скобелева к белому цвету. Художник В. В. Верещагин объяснял это так: «Он верил, что будет более невредим на белой, чем на лошади иной масти, хотя в то же время верил, что от судьбы не уйдешь».

Существует легенда, что, ещё будучи слушателем военной академии, он производил съёмку места на берегу Финского залива. Возвращаясь, он увяз в болоте.

Старая белая лошадь спасла жизнь Михаилу Дмитриевичу: «Я её влево забираю, она меня направо тянет. Если где придётся мне на лошади ездить, так, чтобы эту сивку помнить, всегда буду белоснежную выбирать».

Возможно, после этого случая у Скобелева возникло мистическое пристрастие к лошадям белой масти. А белый мундир был как бы продолжением белизны его коня.

Скобелев находил, что в белом он заговорен от пуль и не может быть убит неприятелем. Очень часто от смерти его спасало только умелое обращение с конем и саблей — он был семь раз ранен в сражениях.

Резкий рост популярности Скобелева во многом объяснялся неординарностью его личности и умением завоевать сердца солдат.

Своим святым длинном он считал заботу о подчиненных, которых он обеспечивал горячей пищей в любых условиях боевой обстановки.

Искренними и эмоциональными патриотическими лозунгами и живым обращением к армиям бесстрашный генерал воздействовал на них, как никто другой.

Его сподвижник и бессменный начальник штаба Куропаткин вспоминал:

В октябре 1877 г. Михаил Дмитриевич зачислил под Плевной в командование 16-ю пехотную дивизию.

Три полка этой дивизии уже находились под его началом: Казанский — под Ловчей, Владимирский и Суздальский — при штурмах Плевны.

В этап полного окружения и блокады города он привёл в порядок свою дивизию, расстроенную большими потерями в предыдущих боях. После капитуляции Плевны, не вынесшей блокады, Скобелев принял участие в зимнем переходе русских войск через Балканы.

Скобелевский парк-музей в Плевене, нынешний вид  

В его приказе перед выступлением в горы говорилось:

Если у генерала Гурко солдаты замерзали на перевалах Шипки, то у Скобелева не застыл ни один. Перед балканской кампанией он заготовил сапоги, фуфайки, полушубки, фураж и продовольствие, не полагаясь на интендантские войска.

Михаил Скобелев после победы на Шипке  

По его распоряжению каждый солдат, выходя в поход, должен был иметь сухое полено. Как же его за это полено осмеивали в Петербурге! А солдаты на привале разом раскладывали костры, грелись и варили солдатскую кашу.

В ходе военных действий Скобелев покончил с тяжёлыми прусскими ранцами в российской армии.

Он раздобыл холст и велел пошить солдатам вещевые мешки. После войны на холщовые мешки перешла вся армия.

В Великую Отечественную у наших боец тоже был практически такой «сидор», с которым они прошли Великую Отечественную до самого Берлина.

В составе Центрального отряда генерала Ф. Радецкого Скобелев со своей дивизией и присоединёнными к ней мочами преодолел Иметлийский перевал, справа от Шипки, и утром 28 декабря пришёл на помощь колонне Н. Святополк-Мирского, обошедшей Шипку слева и вступившей в сражение с турками у Шейново.

Штурм колонны Скобелева, произведенная почти с ходу, без подготовки, но по всем правилам военного искусства, закончилась окружением турецкого корпуса Вессель-паши.

Турецкий полководец сдал русскому генералу свою саблю. За эту победу Скобелев был награждён второй золотой шпагой с надписью «За храбрость», желая, по мнению многих, заслуживал большего. Поражение под Шеиново стало решающим в войне.

В начале 1878 г. Михаил Дмитриевич был подчинён начальнику Западного отряда генералу И. Гурко и, возглавив авангардный корпус, гарантировал занятие Адрианополя (Эдирне).

После непродолжительного отдыха его корпус выступил на Стамбул (Константинополь), 17 января ворвался в Чорлу, что в 80 километрах от турецкой столицы.

Когда армия Скобелева стояла под Константинополем и не могла туда взойти из-за отсутствия приказа на штурм вследствие политических соображений высшего командования, Скобелев едва не рыдал от бешенства.

У него было жажда самому захватить столицу Оттоманской империи, пусть даже ценой головы за непослушание царскому запрету на штурм Стамбула.

Михаил Дмитриевич был чистосердечно возмущён трусостью начальников, которые вроде бы опасались внезапного нападения Австро-Венгрии на русскую армию.

Он даже говорил своим прямым командирам:

В это время под его началом было 40 тыс. закалённых в боях бойцов.

Обессиленная Турция запросила мир. Помешать взятию столицы Османской империи помешало заступничество и интриги западных содержав, в первую очередь Англии и Германии, которые вынудили Россию подписать мирный договор.

Подписанный в Сан-Стефано мирный соглашение был вполне выгоден для России и балканских народов, по договору Сербия, Черногория, Румыния получили независимость и было создано новоиспеченное княжество Болгария.

Турция согласно Сан-Стефанскому договору выплатила России 310 миллионов рублей контрибуции.

Скобелев вернулся в Петербург национальным героем, был вознаграждён золотой шпагой с брильянтами с вычеканенной надписью «За переход через Балканы».

Однако через полгода под давлением европейских содержав договор был пересмотрен на берлинском конгрессе, что вызвало резко отрицательную реакцию Скобелева. Ордена и новые воинские звания не утешили Михаила Дмитриевича.

Генерал Михаил Дмитриевич Скобелев

Он остро почувствовал, что набиравшая мочь Германская империя под руководством Бисмарка и её союзница Австро-Венгрия будут главными врагами России в обозримое время, что и случилось в Первую и Вторую всемирные войны.

К концу 70-х гг. обострилась борьба России и Англии за влияние в Средней Азии, и в 1880 г. Александр II поручил Скобелеву возглавить экспедицию русских армий в Ахалтекинский оазис Туркменистана.

Главной целью похода стало овладение крепостью Геок-Тепэ (в 45 километрах северо-западнее Асхабада) — основной опорной базой текинцев.

После пятимесячной войны с песками и мужественными текинцами 13-тысячный отряд Скобелева подошёл к Геок-Тепэ, и 12 января после штурма крепость пала. Затем был взят Асхабад, к России были присоединены и другие районы Туркмении.

Каждая победа добавляла популярности Михаилу Дмитриевичу Скобелеву и подавала ещё один повод для сплетен его врагам. Ему приписывали и чрезмерное честолюбие, и невоздержанный образ жизни, и даже присвоение казённых денежек.

К тому же молодой и популярный генерал давал повод думать о том, что он когда-нибудь может возглавить Российский престол.

Постоянно в столичных отелях перешёптывались о том, что государь-император очень боится Скобелева и хочет от него избавиться. Хотя это было гнусной клеветой. Александр II с бездонным уважением относился к Михаилу Дмитриевичу, но частенько ругал его за излишнюю лихость и неосмотрительность.

В 1881 году по случаю завершения туркменской кампании 38-летний Скобелев был произведён Александром II в генералы от инфантерии и вознаграждён орденом Святого Георгия 2 степени.

Но враги и завистники не могли смириться с его славой. Они жестоко расправились с родителями Михаила Дмитриевича.

Вначале вдруг умер его отец при невыясненных обстоятельствах, а затем в Болгарии была убита мать, сестра которой была замужем за Александром Адлербергом, министром двора, самым ускоренным человеком к российскому императору.

Ольга Николаевна Скобелева, мать Белого генерала  

Ольга Николаевна Скобелева в Болгарии занималась благотворительностью. Она привезла денежки на помощь болгарам, тяжело пострадавшим от турецких зверств: в стране были тысячи сирот, родители которых были вырезаны башибузуками, царил голодание.

Немалые деньги двор доверил ей, но эти деньги принесли ей смерть.

В Пловдиве (тогда это был город Филиппополис) Ольга Николаевна существовала довольно продолжительное время, основала детский приют для 250 болгарских сирот, во многих местечках и селениях — благотворительные приюты и школы.

Раз во время очередной поездки, неподалёку от Чирпана, несколько черногорцев по сговору с бывшим ординарцем Михаила Скобелева капитаном румелийской полиции Алексеем Узатисом налетели на карету, убили её, служанку, кучера и похитили вверенные ей деньги, личные средства и драгоценности.

На месте убийства и в Пловдиве признательные болгары установили памятники О. Н. Скобелевой — матери Белого генерала.

Памятник О. Н. Скобелевой в Пловдиве и памятный крест на месте смертоубийства матери Белого генерала  

Ещё один смертный грех не могли простить Скобелеву — увлечение славянофильским движением. После того как Александр II был уложен, на трон взошёл Александр III, который тоже был увлечён славянофильством.

Царь славянофил, лучший русский генерал тоже славянофил — кошмар!.. Это было непереносимо для западников, преклоняющихся перед «прогрессивной Европой», которая неуклонно и «благоразумно» утрачивала христианские ценности.

В начале, да и в середине XIX столетия многие на Западе рассматривали Россию как страну азиатскую, варварскую, скифскую, и потому не было недостатка в предложениях о вытеснении русских за Уральский хребет. Закат никогда не понимал Россию, и сама мысль, что она может стать цементирующим центром, вызывала яростный протест.

Генерал М. Д. Скобелев во главе русских армий вступает в болгарский город  

Успех, достигнутый Россией в войне на Балканах, полагал Скобелев, требовалось закрепить. Но вот каким способом? Эту головоломку в одиночку разрешить было невозможно, и Скобелев вступил в живую переписку по этим вопросам с Аксаковым.

Обмен посланиями привёл в итоге к личному знакомству, которое переросло в крепкую мужскую товарищество. И не беда, что Белый генерал был на добрых двадцать лет моложе своего убелённого сединами друга, разница в возрасте не в счёт, когда выговор шла о наболевшем, о перспективах обустройства России.

Для Аксакова этот вопрос, можно утвердительно сказать, был главным смыслом бытия. «Покуда мы живы, будем трудиться и предпринимать такие труды, как будто мы вовсе не должны умирать» — вот принцип, который он положил в основу своей деятельности.

Можно положительно сказать, что под влиянием Аксакова взгляды Скобелева на славянский мир и место, которое Россия должна занять в нем, обрели стройность и четкость.

Русская идея, в понимании Скобелева, должна трудиться не только внутри самой России, но и стать привлекательной для братских народов. Вскоре у Михаила Дмитриевича появилось ещё одно кличка — Славянский Гарибальди.

В качестве противовеса германской угрозе он отстаивал идею панславянского единства. Один из его близких друзей беллетрист Василий Иванович Немирович-Данченко (родной брат известного театрального деятеля) отмечал, что идеалом М. Скобелева была могучая неделимая Россия, обступленная славянскими странами-союзницами, свободными и независимыми, но спаянными единой кровью, единой верой.

Эту мысль он неоднократно высказывал публично во пора выступлений в Европе, что вызывало к нему ненависть европейских властей и прессы.

Из европейских столиц лишь в Париже его принимали с пониманием, там помнили чудовищный разгром, какой пруссаки учинили французам в войне 1871 года.

Как считал советский историк В. Велинбахов, Скобелев имел собственную программу изменения всех сторонок жизни в России. Над ней он много работал, оттачивал мельчайшие детали.

В одном из своих писем И. Аксакову Скобелев писал:

«Для вас, разумеется, не осталось незамеченным, что я оставил всё, более чем когда-либо проникнутый сознанием необходимости служить активно нашему общему святому делу, какое для меня, как и для вас, тесно связано с возрождением пришибленного ныне русского самосознания. 

Более чем прежде, ознакомясь с нашею эмиграцией, я уверился, что основанием общественного недуга в значительной мере является отсутствие всякого доверия к положению наших дел. Доверие это мыслимо будет тогда, когда правительство даст положительные гарантии, что оно бесповоротно ступило на путь народный, как внешней, так и внутренней политики, в чём пока и друзья, и недруги имеют полное основание слабо сомневаться».

В августе 1881 года Скобелев писал М. Каткову: «До сих пор наше отечественное несчастье главным образом, как мне представляется, происходило не от ширины замыслов, а от неопределённости и изменчивости нашего политического идеального предмета действий. Эта неопределённость об руку с денежной недобросовестностью тяжким бременем легла на всём строе государства…»

12 января 1882 года на банкете в ресторане Бореля в Петербурге М. Скобелев произнёс горячую выговор, направленную против Австро-Венгрии.

Он, в частности, отметил, что «великие патриотические обязанности наше железное время налагает на нынешнее поколение. Произнесу кстати, господа: тем больнее видеть в среде нашей молодёжи так много болезненных утопистов, забывающих, что в такое время, как наше, первенствующий долг любого — жертвовать всем, в том числе и своим духовным я, на развитие сил отечества… 

Несколько позднее 5 февраля 1882 года, выступая в Париже перед сербскими студентами, М. Скобелев сообщал:

Мы настолько подчинены и парализованы его бесконечным, гибельным влиянием, что если когда-нибудь, рано или поздно, мы освободимся от него — на что я надеюсь, — мы сможем это сделать не по-иному как с оружием в руках!»

Скобелев выделял особую значимость русского народа в мировой истории, его нравственное превосходство над теми нациями, какие, казалось, ушли далеко вперед.

Размышления о будущем России навели Скобелева на мысль, что без поддержки народных масс ни одна даже самая ослепительная личность не в состоянии решить ни одной задачи даже с самыми радужными перспективами. Скобелев был далёк от идеализации быта и нравов допетровской патриархальной Руси и не отрекался от восприятия опыта других народов.

«Учиться и заимствовать у них (у Запада) все, что можно, — говорил он, — но у себя дома устраиваться, как нам спокойнее».

Российское самодержавие, по взглядам Скобелева, нуждалось в изменении, хотя твердая государственная власть бесспорно признавалась им.

Это было стяг борьбы против внутреннего и внешнего подавления славянских народов. Славянский Гарибальди часто произносил строфы из стихотворения Хомякова «Орёл»:

Скобелевский парк-музей в Плевене, открытка  

«И это будет, будет непременно, — добавлял Скобелев, — когда у нас будет так много „пищи сил духовных“, что мы будем в состоянии поделиться с ними ею; а во-вторых, когда „свободы нашей яркий свет“ подлинно будет ярок и целому миру ведом… А до тех пор надо надеяться, верить, не опускать голову и не терять своего сродства с народом, разумы своей национальности».

Между тем в огромной почте Скобелева все чаще и чаще стали появляться письма с анонимными угрозами. Из какого станы они исходили, так и осталось загадкой.

Во время одного из торжественных и многолюдных банкетов Скобелев выступил с речью, возмутившей всех ненавистников России, всех западников, благоговеющих перед «прогрессивной Европой».

Генерал Скобелев с офицерами  

Генерал говорил: «Опыт последних лет убедил нас — если русский человек невзначай вспомнит, что он благодаря истории все-таки принадлежит к народу великому и сильному, если, Боже сохрани, тот же человек случайно припомнит, что русский народ составляет одну семью с племенем славянским, ныне терзаемым и попираемым, тогда в среде доморощенных и зарубежных иноплеменников поднимаются вопли негодования, что этот русский человек находится лишь под влиянием причин ненормальных, под влиянием каких-либо вакханалий… 

После этого выступления показалось четверостишье: «И вот — один не раб из всех вверху стоящих, один наш Скобелев смел правду вслух сказать. О язвах, издавна житье русскую мертвящих! О том, где корень зла — и в чем лекарств искать».

Ладно бы только прославленный генерал, но генерал, становящийся народным трибуном, — это для «доморощенных и зарубежных иноплеменников» было уж слишком! Дни Славянского Гарибальди были сочтены.

Александр III после наветов на боевого генерала со стороны завидущих придворных несколько настороженно относился к громкой славе Белого генерала.

В свою очередь, Скобелев не стремился завоевать доверие новоиспеченного царя и позволял себе говорить все, что он думал о царствующем доме, о политике России и ее взаимоотношениях с западными державами.

Увлечённый идеями славянизма, православия и подъёма национального самосознания, генерал неоднократно и публично заявлял об опасности, угрожающей России с Запада, чем вызвал переполох в Европе. Особенно резко генерал высказывался о Германии, «тевтонах».

23 марта 1882 года он строчил И. С. Аксакову: «Я получил несколько вызовов (на дуэль), на которые не отвечал. Очевидно, недругам Русского народного возрождения весьма желательно этим путём от меня избавиться. Оно и дёшево, и сердито. Меня вы настолько знаете, что, конечно, уверены в моём покойном отношении ко всякой случайности. Важно только, если неизбежное случится, извлечь из факта наибольшую пользу для нашего святого общенародного дела».

В марте и апреле 1882 г. Скобелев имел две аудиенции у царя и хотя содержание их бесед оставалось неизвестным, по подтверждению очевидцев, Александр III стал относиться к генералу терпимее.

Скобелев писал своему другу генералу Куропаткину: «Если будут ругать, не весьма верьте, стою за правду и за Армию и никого не боюсь».

Необычно часто в последние месяцы жизни Михаил Дмитриевич заводил беседы о недолговечности жизни.

И неожиданно для всех стал продавать ценные бумаги, золотые украшения и недвижимость. Тогда же им было составлено духовная, по которому родовое имение Спасское должно было перейти в распоряжение инвалидов войн.

К несчастью, дома он тоже не находил поддержки. Его супружество оказался на редкость несчастливым. Детей, о которых он так мечтал, у него не было. А молодая учительница — Екатерина Александровна Головкина, какую он полюбил незадолго до смерти, не ответила ему взаимностью, увлечённая суфражистскими идеями.

Могилы Ольги Николаевны и Дмитрия Ивановича Скобелевых — родителей Белоснежного генерала  

По окончании манёвров 22 июня 1882 года Михаил Дмитриевич Скобелев выехал в Москву.

О мишени своей поездки он доложил начальнику штаба Духонину: «Собираюсь навестить могилы родителей и проверить ход строительства школы и больницы в своём поместье».

Разговор их закончился тревожно.

«Все на свете — ложь! Даже слава…» — сказал Скобелев.

Белый генерал Михаил Скобелев  

Кончина 38-летнего генерала вызывает много толков и сегодня. Официально признано, что генерал Скобелев умер от разрыва сердца в Москве, куда приехал в отпуск 25 июня 1882 г. Он стал в гостинице «Дюссо».

По приезде в Москву Скобелев встретился с князем Д. Д. Оболенским, который отмечал в своих воспоминаниях, что генерал был не в духе, не отвечал на проблемы, а если и отвечал, то как-то отрывисто.

Было видно, что он чем-то встревожен. 24 июня Скобелев пришёл к И. С. Аксакову, принёс вязку документов и попросил сохранить их, сказав: «Боюсь, что у меня их украдут. С некоторых пор я стал подозрительным».

На другой день состоялся обед, организованный бароном Розеном. После обеда, вечером Скобелев отправился в гостиницу «Англия», первый этаж которой снимался кокоткой Вандой (популярной как Шарлотта Альтенроз).

Поздно ночью девица прибежала к дворнику и сказала, что у неё в номере скоропостижно умер офицер. В покойном разом опознали Скобелева. Прибывшая полиция переправила тело Скобелева в гостиницу «Дюссо», в которой он остановился.

Вокруг известия о кончины генерала Скобелева разрастались, как снежный ком, слухи и легенды, не прекращающиеся до сегодняшнего дня. Говорили даже, что это был акт самоубийства.

Большинство же склонялось к версии, что «Скобелев был уложен», что «Белый генерал» пал жертвой германской ненависти. Присутствие при его смерти «немки», из Австро-Венгрии (Шарлотта Альтенроз, а по другим сведениям — её призывали Элеонора, Ванда, Роза) придавало этим слухам большую достоверность.

Существовало мнение, что «Скобелев пал жертвою своих убеждений, и русские люд в этом не сомневаются».

Вскорости Ванда-Роза пропала, и след её затерялся на европейских дорогах…

«Белый генерал» М. Д. Скобелев на смертном одре  

Кушать множество версий о причинах его смерти. Большинство склонялось к версии, что это было убийство, мол, «Белого генерала» убили агенты кайзеровской Германии, к какой, как всем было известно, Скобелев относился без симпатий и предрекал будущие проблемы России с этой самолюбивой страной, германцев же в беседах называл не иначе, как «тевтонцами».

В смерти Скобелева, приведшей к ослаблению военного руководства России, была заинтересована и Англия, какая до смерти была напугана недавним присутствием российской армии у Константинополя и прекрасно осознавала, благодаря чьему полководческому дарованию были одержаны многие громкие победы Балканской компании…

Недоброжелателями Скобелева запускались в общество также слухи, что Скобелев замышлял взять царя и заставить его подписать конституцию, и по этой причине он якобы был отравлен подосланными в ресторан по указу великих князей Романовых полицейскими агентами под обликом загулявших купцов.

Смерть Скобелева стала громом среди ясного дня для многих и многих русских людей разного позы и разных сословий. Она потрясла всю Москву.

Император Александр III направил сестре Скобелева Надежде Дмитриевне письмо со словами: «Жутко поражён и огорчён внезапной смертью вашего брата. Потеря для русской армии труднозаменимая и, конечно, всеми истинно военными мощно оплакиваемая. Грустно, очень грустно терять столь полезных и преданных своему делу деятелей».

Панихида 26 июня скопила в церкви Трёх Святителей, что у Красных Ворот (до наших дней не сохранилась), заложенную его дедом Иваном Никитичем Скобелевым, огромное число военных и народа. Люди шли прощаться со Скобелевым весь день, церковь утопала в цветах, венках и траурных лентах.

На венке от Академии генерального штаба серебрилась надпись: «Герою Скобелеву, Суворову равновеликому».

Траурный поезд из 15 вагонов с сопровождавшими прибыл 29 июня на станцию Ранненбург, где его встретили крестьяне села Спасское.

Крестьяне на дланях 20 вёрст несли гроб Михаила Дмитриевича до села Спасское Рязанской губернии, в котором располагалось родовое поместье Скобелевых.

К месту последнего упокоения гроб с телом Михаила Дмитриевича сопровождала воинская команда, руководимая генералом Дохтуровым. День выпал ненастный, накрапывал серый дождь.

Шествие шло степной дорогой среди зеленых полей. Проходили селами, крестьяне стояли вдоль пути, мяли шапки в руках, подставив непокрытые головы под дождь, служили литургии.

Из соседних усадьб выезжали навстречу здешние помещики. Когда проходили мимо усадьбы Скобелевых, тёмные тучи разорвали золотые лучи солнца, осветили центральную клумбу, на какой вспыхнули выложенные в честь Скобелева из красных цветов слова: «Честь и слава».

В родовой усадьбе Заборово села Спасское он был траурен в Спасо-Преображенской церкви рядом с отцом и матерью. Смерть генерала потрясла всю Россию.

Спасо-Преображенская церковь 1763 г., в которой похоронены родители Михаила Скобелева и сам «Белоснежный генерал»  

В своей речи при погребении Михаила Дмитриевича епископ Амвросий сказал: «Мы видели, какие массы народа наполняли улицу перед домом, где залежало тело его первое время после смерти; на всех лицах были написаны скорбь и отчаяние; народ, казалось, желал вырвать его из самих челюстей смерти. Это — любовь за любовь!»

Надгробие на могиле М. Д. Скобелева  

Солдаты, воевавшие вместе со Скобелевым, не желали верить в смерть своего любимца. Немирович-Данченко приводит в своей книге такие слова солдата:

Во время похорон, глядя на невиданное скопление скорбящего народа, некто из скорбящих граждан остроумно с горечью заметил:

— Знаете, какая разница между Скобелевым и всеми этими людьми? Порвись тут граната, эти упадут — а он встанет.

Парад при открытии памятника в г. Москве  

Много сделало для увековечивания памяти Михаила Дмитриевича царское правительство. Город Новоиспеченный Маргелан (теперешняя Фергана) был переименован в Скобелев, и это при том, что в то время ещё не существовало такой моды на переименования городов и это, возможно, чуть ли не единичный случай.

Тверская площадь в середине Москвы также получила новое имя — Скобелевская.

Именно на ней в 1912 году на собранные народом средства был воздвигнут величественный монумент Скобелеву работы А. П. Самонова — целый скульптурный ансамбль, включающий в себя не только грандиозную конную статую генерала, рвущегося в бой с саблей росло над головою, но и фигуры солдат и офицеров на двух нижних уровнях, который был установлен как раз напротив дома генерал-губернатора.

Открытие монумента генералу М. Скобелеву в г. Москве  

Памятник изображал Белого генерала на скачущей лошади среди боя. Под ногами — оружие, расшибленные пушечные лафеты. Скобелев с обнажённой шашкой как бы мчится впереди войск в атаку — сюжет заимствован из знаменитого боя на Зелёных горах под Плевной 27 августа 1877 г., когда на Скобелева обрушились все армии Осман-паши.

Несколько ниже Скобелева размещены были его «чудо-богатыри» — солдаты, идущие в атаку. Лица у всех серьёзные, сосредоточенные. На лицевой стороне была надпись:

«Михаилу Дмитриевичу Скобелеву. 1843-1882», тут же и барельефы: «Штурм Геок-Тепе, 12 января 1881 г.», «Штурм Зелёных гор» и «Сражение при Шейново-Шипка 28 декабря 1877 г.».

На оборотной стороне выгравированы были слова из одного из приказов Скобелева: «Напоминаю армиям, что скоро и нам может предстоять боевое испытание; прошу всех об этом знать и крепить дух молитвою и размышлением, дабы свято до крышки исполнить, что требуют от нас долг присяги и честь русского имени».

Около приказа этого был ряд барельефов: «Скобелев под Хивой 26 мая 1873 г.», «Штурм Андижана 8 января 1876 г.» и др. По бокам гранитного пьедестала иные барельефы: «Переход через Дунай у Зимницы 15 июня 1877 г.», «Скобелев под Плевной».

Сражение при Шейново-Шипка, 28 декабря 1877 г.  

Монумент красноречиво свидетельствовал о том, что Скобелев был неотделим от преданной ему армии. Памятниками Скобелеву украсилась и Болгария, тогда еще искренно благодарная России.

Лютые ненавистники Отечества нашего преследовали и саму память о великом полководце. Выходили гнусные книжонки о пьяных похождениях генерала. Подло и пошло склонялась его славная фамилия.

А сразу после революции Ленин и деятели советского правительства первым делом издали декрет о сносе монументов русским царям и героям русского народа.

В пункте четвёртом декрета «О снятии памятников царей и их слуг и выработке проектов монументов Российской социалистической революции», этого по-настоящему варварского документа, принятого в 1918 году, говорилось: «Совет Народных Комиссаров выражает жажда, чтобы в день 1 мая были уже сняты некоторые наиболее уродливые истуканы и выставлены первые модели новых памятников на суд масс».

В число «наиболее уродливых истуканов» первым делом угодил именно памятник Михаилу Дмитриевичу Скобелеву, герою многих войн, участнику семидесяти сражений, отцу солдатам, бесстрашному полководцу и его геройским солдатам.

«А это хамское, несказанно-нелепое и подлое стаскивание Скобелева! Сволокли, повалили статую вниз лицом на грузовик… Хоть бы их гроза уложила, потоп залил!» — с горечью записал в эти дни Иван Алексеевич Бунин.

Скобелевская площадь стала Советской, а город Скобелев — Ферганой. Нигде в России не осталось упоминаний имени великого полководца. Имение Спасское подверглось разграблению, а могилы Скобелевых — осквернению.

Варварское разрушение памятника народному герою  

Лишь в 1945 году в советской прессе сделались появляться статьи, в которых говорилось о подвигах полководца, в том числе из-за впечатлений, полученных в освобождённой Болгарии, где наши полководцы и бойцы увидели множество сохранившихся монументов, памятных мест, посвящённых памяти героев Балканской войны 1877–1878 годов, на себе почувствовавших, как ценят болгары память о генералах Скобелеве, Столетове, Гурко, Тотлебене, о героях Плевны и Шипки, о несложных русских солдатах и офицерах, и повсеместно относившихся к воинам Красной Армии именно как к прямым потомкам своих освободителей в бессердечной схватке с Османской империей в конце прошлого века.

До революции на территории Российской империи было 6 памятников М. Скобелеву. Все монументы были уничтожены и утрачены в первые годы революции.

Усадьба Скобелева в селе Заборово Рязанской губернии была разорена в 1917 году крестьянами близлежащих сёл. Погромщики добрались даже до захоронений обладателей. На гробницах родителей и самого Скобелева отчётливо видны результаты их «усилий».

В 1922 году из церкви были изъяты все ценности. В описи изъятия, кроме духовной утвари, значились и скобелевские реликвии — ордена, медали, серебряная лампада в форме гильзы снаряда. Позднее Преображенский святилище был закрыт и просто чудом не был утрачен.

В 1992 году начались восстановительные работы на малой родине знаменитого генерала в селе Заборово. Бюст в бывшей усадьбе Скобелева был введён в 1995 году.

Бюст генерала Скобелева в г. Рязани  

28 сентября 2003 года во время празднования 160-летия со дня рождения М. Д. Скобелева в с. Заборово Александро-Невского зоны Рязанской области в здании земской школы, построенной в имении Скобелева на его средства в 1881 году, был открыт мемориальный музей и памятный комплекс выступающего полководца, генерала от инфантерии, национального героя России и Болгарии.

Земская школа, построенная в имении Скобелева на его средства в 1881 году  

Мемориальный комплекс вводит в себя отреставрированную Спасскую церковь, в пределах которой похоронены родители Скобелева и сам М. Д. Скобелев, бронзовый бюст и музей М. Д. Скобелева.

Бюст М. Д. Скобелева в Музее-усадьбе «Мемориальный комплекс М. Д. Скобелева» в с. Заборово введён в 1995 году  

В музее ведётся экспозиционно-информационная работа, которая направлена на военно-патриотическое воспитание молодёжи. Проводятся выставки, отданные памяти М. Д. Скобелева.

Постоянно ведется исследовательская работа по выявлению новых материалов по родословной и жизнедеятельности М. Д. Скобелева. Налаживаются контакты с историческими клубами и обществами как Рязанской районы, так и за её пределами.

В музее ежегодно проводятся мероприятия, посвящённые дню рождения и смерти — «День памяти» М. Д. Скобелева. Два раза в год проходит мероприятие «День призывника», на каком будущие воины дают клятву у памятника М. Д. Скобелеву. Стало уже традицией принятие присяги у могилы Михаила Дмитриевича юных кадетов-скобелевцев города Рязани.

Музейный фонд всегда пополняется новыми экспонатами, предметами, посвященными М. Д. Скобелеву и русскому воинству.

В настоящее время в музее находится 377 экспонатов основного и научно-вспомогательного фонда. Охота сказать слова благодарности людям, благодаря которым пополняется музейный фонд новыми экспонатами.

В 1995 г. состоялось торжественное открытие монумента генералу Скобелеву в Рязани, которое было включено в перечень мероприятий по празднованию 900-летия города Рязани. Монумент Скобелеву в Рязани был создан скульптором Б. Ф. Горбуновым и архитектором В. Л. Сытых. Памятник располагается в микрорайоне Дашково-Песочня на улице Новоселов.

Ни одинешенек из разрушенных памятников Белому генералу в России не восстановлен. Но благое дело начато, стали появляться новые памятники!

12 апреля 2014 года в городе-герое Севастополе был отворён памятник М. Д. Скобелеву.

Памятник М. Д. Скобелеву в г. Севастополе  

Московские власти долго судили-рядили с выбором места для нового монумента великому патриоту России — генералу Скобелеву, начиная ещё с времён градоначальника Лужкова.

9 декабря 2014 года, в день Героев Отечества в сквере возле Военной Академии Генштаба Вооружённых Сил Российской Федерации был введён памятник любимцу русского народа — Белому генералу Михаилу Дмитриевичу Скобелеву. Автор памятника — скульптор, народный художник России Александр Рукавишников

9 декабря 2014 года монумент генералу Скобелеву открыт в сквере у Военной Академии Генштаба Вооружённых Сил России  

В Болгарии воздвигнуто и сохраняются болгарским народом, несложными болгарскими гражданами в достойном состоянии свыше 200 памятников освободителям Болгарии от османского ига, в том числе генералу Скобелеву, сотни улиц и площадей наименованы его именем и именами его соратников.

Бронзовый памятник герою Болгарии генералу Скобелеву в городе Козлодуй, Болгария 07.09.2013 г.  

И всё это несмотря на непрерывные происки прозападных и проамериканских властей Болгарии, заискивающих перед своими новыми хозяевами, которые своим русофобством надеются завоевать признание вершителей и организаторов нового глобального мироустройства.

Хотя невозможно обойти вниманием тот факт, что молодое поколение болгар в порядочной степени подверглось тлетворному влиянию прозападной пропаганды, свидетельством чего является бедственное состояние памятника советским воинам-освободителям в Софии.

Образцом подлинной дружбы болгарского и русского народа является история памятника Алёше в Пловдиве и новый бронзовый памятник Белоснежному генералу Михаилу Скобелеву, сооружённый на народные деньги и открытый 7 сентября 2013 года в честь 135-летия освобождения Болгарии от османского владычества в городе Козлодуе. Автор монумента — художник Ангел Спасов и литейщик Тодор Ганарев.

И возвращаясь к основной теме нашего повествования, хочется отметить, что обращение к существования и взглядам М. Д. Скобелева поможет нам, нынешним гражданам России, лучше понять свою страну, разобраться в мотивах различных сил, работающих на политической сцене нашей Отчизны как в былые годы, так и в наше неспокойное переломное время.