Военные успехи — это лишь доля той картины, которую за тридцать лет написал фон Книпроде. Причем, не самая главная. Куда больше внимания великий магистр уделял миролюбивому развитию своего ордена. Именно при нем рыцарство превратилось в полноценное европейское государство. Вот только за это тевтонцам пришлось заплатить рослую цену. Они предали собственные устои и уже не могли противостоять своим главным врагам: Литве и Польше.

Последний расцвет

При фон Книпроде орден впервые в своей истории сумел добиться баланса в сочетании внешней политики и внутренней. Если в первые годы его правления делался упор на отношения с соседями, выстроенные на силе и давлении, то затем от этой практики начали отходить. Во главу угла встала дипломатия. И это оказало на орден самые подходящие последствия. Сам орден, как структура, начал сближаться со своими же городами (раньше они стояли особняком друг от друга). Толчок к бурливому развитию получила торговля на Балтийском море. Поскольку Винриху удалось словом и делом доказать соседям, что орден — основное государство в регионе, никто не мог воспрепятствовать этому процессу. Как итог на прусской земле появилось полноценное тевтонское государство, эволюционировавшее из духовно-рыцарского ордена. По факту, все противники и конкуренты тевтонцев бывальщины только рады такому сценарию. Продолжительные войны, которые лишь истощали народы, ни к каким конкретным успехам не приводили. Потому Польша воспользовалась этим благоприятным моментом для решения собственных внутриполитических задач. Рад этому был, прежде всего, польский лидер Казимир Великий. Он не разделял внешнеполитический курс своего папу Владислава Локетека, считавшего тевтонцев главными врагами всей Польши. Казимир же считал, что с прусским государством вполне можно уживаться. Правда, за это пришлось отказаться от претензий на Помереллию. Но ради «вечного мира» Казимир был готов на такую жертву. Проблем у него и так хватало. Так что, решая внутренние задачи, фон Крипроде мог не тревожиться о тыле.

Удалось великому магистру и краткосрочно приостановить, казалось бы, бесконечную войну с Литвой. Обоим государствам была необходима куцая передышка, чтобы залечить раны и восстановить силы. Так что, теперь ничто (и никто не мешал) ордену заняться строительством собственной государственности. И основным оплотом рыцари выбрали активную торговлю, а значит, — деньги. Усиленными темпами начал проходить процесс централизации административной системы, укрепление воли. В общем, орден быстро начала обретать черты современного государства.

Как уже было сказано, Тевтонский орден активно взялся за торговлю. Семени было более чем достаточно. Его большой запас формировался не только за счет собственных урожаев, а также благодаря податей от подвластных племен. Тоже самое прикасалось и янтаря. За торговлю отвечала специальная организация с двумя управляющими (они находись в Мариенбурге и Кенигсберге).

Внешне вырисовывалась картина благополучия, но поднявшись на путь построения государственности, орден, пусть и невольно, но предал собственные идеалы и устои. Ведь изменения в структуре спрашивали пересмотра устоев, на которых зиждился орден и которым присягали первые рыцари. Соответственно, когда тевтонцы вышли на пик своего государственного расцвета, за ним последовал неумолимый спад. Но орден был чересчур мощным, поэтому распад стал заметен позже, уже после «золотой эры» фон Книпроде. А пока молодое прусское государство блаженствовало благодатью своего нового бога — денег. Мощные финансовые реки Винрих умело перенаправлял в аграрное русло. И плоды (во всех резонах) не заставили себя долго ждать. Тевтонский орден с середины четырнадцатого столетия, уверенно зашагал в ногу с ведущими странами Европы. На какое-то время он сумел приспособится под правила выживания, в отличие от всех остальных духовно-рыцарских орденов, которых скоро поглотила пучина стремительно изменяющегося мира. Естественно, такая политика первым делом нанесла удар по завоевательной политике, ведь немцы, по факту, сознательно разрешили от нее отказаться. И главное достояние тевтонцев — их рыцарский дух — был сломлен. Парадокс ситуации в том, что они сами этого тогда не понимали. Осознание придет к ним запоздалее, уже после смерти фон Книпроде.

А сейчас тевтонцы пришли к выводу, что и без главной идеи вполне можно жить. Вывод, в принципе, был вполне логичным, поскольку идолопоклонники в Пруссии были почти полностью покорены, а христианство на захваченной территории распространялось ударными темпами. Теперь же с ведением священной брани были проблемы. Рыцари, которые воевали за веру, уже не могли оправдывать пролитую кровь «требованием Христа», поскольку им предстояло воевать с христианами. И чтобы вырваться из этого порочного круга, орден обратился за помощью к наемникам. Поскольку им было все равно за кого воевать и против кого, основное — деньги. Впервые к этой практике ордену пришлось прибегнуть еще до того, как фон Книпроде стал великим магистром. Дело было в 1331 году, когда вспыхнул конфликт с поляками, исповедующими христианство. Природно, крестоносцы отказались воевать против них. В общем, у «правильных» рыцарей в мировоззрении произошел фатальный разлом. Ведь они воевали ради идеи, а сейчас ее не стало.

Болезненный процесс трансформации рыцарства проходил долго и мучительно. И фон Книпроде удалось его замаскировать. Он, по факту, выступил в роли обезболивающего, какое приглушает симптомы, но не искореняет причину. И при нем тевтонцы прибегли к новой практике — они стали не отвоевывать земли, а покупать их. Казалось бы, выход отыскан, но рыцари старой формации прекрасно понимали, что эти сделки — грех. Да, они не воевали с христианами (перед Богом чисты), но процедуры купли/торговли были еще хуже. Они грешили перед самими собой, наплевав, что называется, на «заветы» предков. В общем, если внешняя оболочка ордена являлась прекрасной и блестящей, то внутри он начал медленно, но верно гнить. И великий магистр ничего не мог с этим поделать.

Со временем тевтонцы сделались торговать не только зерном и янтарем. К этому списку добавилось еще несколько пунктов. Взамен орден и его города получали материалы. Наиболее активно торговля велась с Португалией, Испанией и Англией. Казна наполнялась, повышался уровень жизни населения и, как последствие, вырастали налоги. Но на развитие бизнеса это влияло благосклонно. Например, во время правления фон Книпроде в одном только Данциге показалось более трех десятков разнообразных мастерских. Начался расцвет ремесел.

Торговля благоприятно влияла и на укрепление политических связей с ближайшими соседями. Крупнейшие торговые города тевтонского ордена (например, те же Данциг и Кенигсберг), что называется, «подключились» к Ганзейскому союзу. И как успех – победа Ганзы над Данией. Формально сам орден в конфликте не участвовал, но его города, входившие в альянс, оказались замешаны в войне. Поэтому великий магистр тоже вел войну – в основном, закулисную. И добился успеха. Поэтому после разгромы Дании именно Тевтонский орден стал главным государством во всей Прибалтике.

Император Сигизмунд выступает посредником между Ягайло и Тевтонским орденом. Иллюстрация 1443 года

Все эти метаморфозы, выходившие с орденом, сильно отразились на его внутренней жизни. Главными стали торговцы, со своими идеалами, ценностями и мышлением. А рыцари… рыцарей сделались воспринимать как некий «артефакт» живущий вне времени. И чтобы им вновь стать реальными, требовались дела, соответствующие первоначальным законам ордена. Но походы в земли идолопоклонников уже утратили былой статус. Теперь же они воспринимались как увеселительная прогулка для юных воинов, которым было необходимо пройти посвящение в рыцари. Но не мастерить этого тевтонцы уже просто не могли. По закону они были обязаны защищать народ от язычников и нести ответ перед храмом. Иначе орден банально лишался смысла своего существования. Позже, в очередной раз обостряло ситуацию Великое княжество Литовское. Как ни усердствовали правители обоих государств, мирное соглашение быстро пришлось аннулировать. Тевтонцы и литовцы были друг у друга, словно кость в глотке. В принципе, тоже самое можно сказать и про взаимоотношения рыцарей с поляками.

Тевтонцам жизненно необходима была связь со своим «филиалом» — Ливонским орденом. По-иному образование общерыцарского государства ставилось под сомнение. Литовцы и поляки это понимали. И им не нужно было мощное немецкое государство в соседях. Потому конфликт между этими странами оставался лишь вопросом времени. И главной ареной противостояния стала Куршская кривой – узкая полоска земли, соединяющая между собой Курляндию и Самланд. Тевтонцы опасались, что противники могут в любой момент взять территорию и оборвать связь «головного офиса» с «филиалом». Но если раньше немцы воевали с язычниками за нужную территорию, то сейчас им противостояла сильная Литва, которой руководили мощные и хитрые короли. Но до полной победы одной из сторон было еще вдали. А католическая Европа следила за ситуацией на востоке. Как-то Папа Римский написал императору Карлу IV: «Какой любви, какой милости и благосклонности заслуживает Немецкий орден, этот самый верный оплот христианства, трудолюбивый сеятель христианской веры и славный покоритель неверных, в глазах правителей и всего христианского вселенной, то Твоя Светлость прекрасно поймет, узнав о великих делах членов этого ордена, и какие-либо советы с нашей сторонки здесь были бы излишни». Тогда всей верхушке (да и населению) казалось, что могущество продлится вечно. Прусское государство вышло на пик, умело замаскировав внутренние процессы тления.

Фон Книпроде не стало в конце июня 1382 года. После себя он оставил сильное государство, с которым считались в Европе. А его правление зачислено считать «золотой эпохой». Но после смерти великого магистра процессы распада ордена резко ускорились. А падение с верхушки оказалось слишком быстрым.

На обочине истории

Спустя три десятилетия после смерти фон Книпроде орден получил мощный удар, от какого он, по сути, уже не сумел толком оправиться. Главные противники тевтонцев — Великое княжество Литовское и Польша — умело воспользовались порой затишья. Они поняли, что для победы над рыцарями им необходимо объединиться и нанести совместный удар. Этим трем государствам было чересчур тесно на ограниченной территории.

Час Х настал в 1409 году, когда началась «Великая война» между орденом и объединенными армиями Польского королевства и Великого княжества Литовского.

Союзниками двигало желание вернуть свои земли, которые находились под волей ордена. Так, полякам была необходима территория, утраченная по договору еще от 1343 года. А литовцам — земли жемайтов, которые так и не смирились с немецкими хозяевами и неоднократно поднимали бунты. Договор, по которому жемайты отходили тевтонцам был подписан в 1403 году в Раченже. Также, немцы и литовцы никак не могли условиться, кому владеть Данцигом и Добжинской землей (Добринской), той самой, где когда-то появился Добринский духовно-рыцарский орден. Обстановка с любым годом накалялась все сильнее. Противники уже не собирались «разруливать» все мирным путем. Было понятно, что рано или поздно, в Прибалтике вспыхнет кровавый конфликт с бескомпромиссным отстаиванием своих интересов каждой из сторон.

«Владислав Ягайло и Витовт молятся перед битвой», полотно Яна Матейко

Это и произошло весной 1409 года. Жемайты в очередной раз подняли восстание против тевтонцев. И теперь на их стороне выступило Великое княжество Литовское. Тевтонский орден отреагировал жестко, заявив, что могут «намести визит» литовским землям. Затем цепочка протянулась к Польше, которая ответила немцам в том же духе. Великому магистру Ульриху фон Юнгингену ничего не оставалось как огласить войну и Литве, и Польше. Произошло это событие шестого августа 1409 года. Конечно, глава ордена понимал, что у него нет шансов победить разом двух таких мощных противников. Единственный выход — постараться разбить их поодиночке, не дав им шанса на объединение. План, конечно, не гарантировал стопроцентного успеха, но предоставлялся будет перспективным. И начало войны для тевтонцев получилось удачным.

Первым делом рыцари вторглись на территории Великой Польши и Куявии. Тут они сумели разрушить замок в Добжине, заняли Бобровники, Быдгощ и ряд других населенных пунктов. И только после этого поляки активизировались и в ходе нескольких схваток сумели вернуть контроль над Быдгощем. Тут же «проснулись» жемайты, появившись под Мемелем (современная Клайпеда). На этом военные события и завершились. Сторонки заключили мирный договор, который им всем был необходим. Произошло это при участии Римского короля Венцеля, решившего собственноручно урегулировать конфликт. Миролюбивое соглашение по договоренности сторон действовало до двадцать первого июня 1410 года. Но все прекрасно понимали, что как только истечет «срок годности», брань продолжится. Поэтому противники принялись наращивать силы для решающей стадии противостояния.

Ульрих фон Юнгинген, понимая, что текущий расклад не в его прок от слова «совсем», решил привлечь на свою сторону помощников. Первым делом он сумел заручиться союзным договором (уплатив за это весьма впечатляющую сумму в триста тысяч дукатов и показав перспективы присоединения Молдавского княжества) с Сигизмундом Люксембургом – королем Венгрии. Этот ход позволил великому магистру позитивно настроить к себе многих западноевропейских лидеров. Сигизмунд же, «отрабатывая» полученные деньги, попытался вбить клин между поляками и литовцами линией дипломатических хитростей. И взялся за обработку великого князя литовского Витовта. Он пообещал ему королевскую корону, чтобы вызвать конфликт между ним и польским королем Ягайло. Но Витовт на провокацию не поддался. Так что, Сигизмунду оставалось лишь готовить войска для грядущего кровопролития.

Витовт

А великий магистр тем временем «заманил» под тевтонские знамена довольно внушительное число наемных солдат. Деньги у ордена были, поэтом финансовая сторона вопроса магистра не особо волновала. Заодно фон Юнгинген заваливал «спамом» политиков христианских стран, в котором(нет, он не предлагал реальный способ заработать) поливал грязью глав Польши и Литвы, обвиняя их в различных грехах и вообще, не богоугодном поведении. Для полноты полотна стоит сказать, что Ягайло с Витовтом поступали точно также, стараясь повесить на немца всех собак. В той информационной брани более успешным оказался Ульрих. Дело в том, что свои послания он, чаще всего, подкреплял денежным презентом. Поэтому на сторонке ордена в конфликте выступил и вышеупомянутый Венцель. Получив от великого магистра «подъемные», он заявил, что Жемайтия – территория крестоносцев и все жаждущие обязаны отказаться от своих на нее притязаний. Естественно, Литва с этим была категорически не согласна. Осознав, что откровенно «свистеть в одну сторону» слишком опасно, Венцель призвал тевтонцев вернуть Ягайло Добжинскую землю. С таким раскладом был же не согласен фон Юнгинген. А Витовт тем порой благодаря тонкому расчету и мастерски разыгранной дипломатической партии сумел отгородить от предстоящей войны Ливонский орден. Таким манером, великий князь мог какое-то время не беспокоиться о том, что «филиал» изначально будет помогать своему «головному офису». В общем, змеиный клубок возился как мог.

В конце 1409 года Ягайло с Витовтом сумели найти точки соприкосновения по войне с тевтонцами. Они действовать не поодиночке, чтобы любой старался перетянуть одеяло на себя, а объединив силы. Ягайло и Витовт понимали, что их единство – главный залог успеха. А объединенная могучая армия должна была направиться разом же к Мариенбургу. Король и князь рассудили здраво, решив нанести удар прямо в сердце ордену.

Причем, что интересно, ни фон Юнгинген, ни его полководцы не догадались о том, что им в челюсть летит объединенный польско-литовский кулак. Немцы считали, что их противники начнут атаку с двух фронтов, потому решили готовиться к вторжению. По их предположению, поляки должны были появиться у Вислы и направиться к Данцигу, а литовцы — двинутся к Рагниту. И Ульрих фон Юнгинген разрешил сосредоточить силы ордена близ крепости Швец (сейчас — Свеце), из которой войско могло оперативно среагировать на появление противника с любого курсы. При этом великий магистр распорядился распределить внушительные силы в крепостях, расположенных на востоке государства. Польско-литовская разведка известила Ягайло и Витовту о намерениях немцев и те решили, «не разочаровывать» фон Юнгингена. Поэтому организовали несколько демонстративных набегов на пограничные земли. Этот ход позволил содержать тевтонцев в напряжении. Тем не менее, в активную фазу война перешла лишь к концу весны 1410 года. В Гродно скопилось войско Великого княжества и к нему примкнули союзники, в том числе, татарские всадники.

Ян Матейко. «Грюнвальдская битва». 1878

В начале июня армии Польши, Литвы и их союзников соединились близ города Червень. И после этого объединенные мочи направились к сердцу ордена — Мариенбург. После нескольких стычек, в июле произошла главная битва Великой войны. Пятнадцатого числа 1410 года возле Грюнвальда в решающем сражении столкнулись тевтонцы и их противники.

Причем первыми на поле боя барыши тевтонцы. Ульрих фон Юнгинген сумел предугадать маршрут противника и перекрыл ему путь. Форой по времени великий магистр распорядился умело. Бывальщины укреплены позиции, приготовлены ловушки («волчьи ямы»), расставлена артиллерия, а также лучники с арбалетчиками.

В той решающей битве тевтонцев подвела самоуверенность. Ягайло очутился мудрее своего оппонента. Не подвел и Витовт, который первым атаковал немецкие позиции. В ходе битвы тевтонцы, посчитав, что сумели расшибить литовцев, поэтому кинулись за отступающим противником. Вот только эта погоня завершилась для многих рыцарей, разрушивших боевой порядок, фатально. Они бывальщины окружены и перебиты. Есть версия, что Витовт специально дал сигнал к отступлению, чтобы заманить врагов в ловушку. Мол, такой тактический ход он позаимствовал у Золотой Орды. Истина это или нет — неважно. Главное — результат. А он был в пользу литовцев. Им соответствовали и войска Ягайло. Битва тевтонцев с поляками получилась особенно бессердечной, но последние оказались сильнее. Окончательный перелом в пользу Ягайло произошел после гибели великого магистра, а также нескольких его полководцев. После этого армия ордена, утратив силы и боевой дух, начала отступление.

Итог: орден потерпел сокрушительное разгром. В общей сложности, на поле боя осталось около трети всей тевтонской армии. Союзники, хотя и одержали важную победу, уплатили за нее очень высокую цену. Но все же Ягайло с Витовтом решили не отказываться от первоначального плана и подошли к Мариенбургу.

Отдых продлился три дня, после чего потрепанное армия направилось к тевтонской столице. У стен Мариенбурга Ягайло и Витовт оказались двадцать пятого июля. Захватить крепость с ходу у них не вышло. Не увенчались и последующие попытки. Озлобленные немцы крепко держали оборону. В конце концов, осада, продлившаяся два месяца, была сброшена. Интересно, что на полноценный штурм союзники за все это время так и не отважились. Они прекрасно понимали, что слишком велика вероятность одержать пиррова победу. Надо произнести, что не только нерешительность Ягайло и Витовта в тот конкретный раз спасла орден от полного разгрома. Большую роль сыграл комтур Свеце Генрих фон Плауэн. Он сумел слить раздробленные отряды тевтонцев и подготовить их к обороне паникующего города. Поскольку ситуация была критической, часть жителей Мариенбурга (как и иных населенных пунктов), что называется, «переобулась» и присягнула на верность Ягайло. И фон Плауэн выступил в роли последней надежды ордена. И со своей миссией он управился. А в ноябре 1410 года фон Плауэн стал новым великим магистром.

В феврале 1411 года противники подписали миролюбивый договор в городе Торунь. Орден вернул захваченные ранее земли, а также выплатил контрибуцию. А Великое княжество Литовское официально закрепило за собой Жемантию.

Спасение фон Плауэном столицы лишь отсрочило решительное падение ордена. Внутри самого государства начались раздоры. Великого магистра заставили отречься уже в 1414 году. Немецкий историк Генрих фон Трейчке строчил: «…сила, единственный рычаг государственной жизни, ничего больше не значила для его рыцарей, а с падением Плауэна послужила и моральному разгрому ордена».

Следующий удар орден получил в середине пятнадцатого века. Появление Прусского союза в 1440 году спровоцировало новоиспеченную войну, вошедшую в историю под названием «Тринадцатилетняя». Тевтонцы вновь потерпели поражение. Но на сей раз «легким испугом» отделаться не получилось. В 1466 году был заключен миролюбивый договор, по которому орден признал себя вассалом Польши. Но еще за девять лет до этого события столица тевтонцев переехала в Кенигсберг, поскольку во пора войны Мариенбург был продан польскому королю Казимиру Ягеллону. И тот триумфально въехал в бывшую столицу ордена в июне 1457 года.

«После Грюнвальдской битвы», А. Муха, 1924

Но так или по-иному, орден сумел «проскрипеть» вплоть до 1525 года. А потом великий магистр Альбрехт Гогенцоллерн перешел в протестантство, огласил о секуляризации прусской территории ордена и сложил с себя полномочия великого магистра. План, разработанный Мартином Лютером и поддержанный Польшей, сработал. На пункте ордена появилась Пруссия, а столица ордена в переехала в Бад-Мергентхайм. По сути, на этом история тевтонцев и была завершена. Желая формально орден продолжал существовать, никакой роли он уже не играл. А официально распустили его в 1809 году.

* * *

Правда, уже в 1834 году году Тевтонский орден вдруг возродился. Этой реинкарнации активно способствовал австрийский император Франц I. Но, конечно, былых высот он уже не мог достичь. Да, собственно, и не пытался, поскольку был мощно ограничен в правах и возможностях. Поэтому новые тевтонцы начали все с нуля. Как и в далеком двенадцатом веке орден взялся за благотворительность и лечение нездоровых.

Вид через Прегель на Старый город и Королевский замок в Кенигсберге

Когда к власти пришли нацисты, орден вновь кончил свое существование. Декрет о его ликвидации был формально аннулирован только в 1947 году. Сначала он появился в Германии и Австрии. Затем (после распада советского блока) тевтонцы отворили филиалы в чешских Моравии и Богемии, Словении, а также в некоторых других восточноевропейских странах. Добрались они и до США. Резиденция великого магистра есть в Вене. Здесь же хранится библиотека ордена, а также располагается казначейство. Место рыцарей в ордене заняли сестры. Монахини обслуживают больницу в австрийском городе Фриза, и санаторий в Кельне. Также сестры трудятся в медицинских учреждениях еще нескольких немецких и австрийских городов.

В заключение несколько слов о столицах ордена. Кенигсберг превратился в российский Калининград. Город и провинция Восточная Пруссия отошел к Советскому Альянсу после поражения Германии во Второй мировой войне. А современное название появилось в 1946 году.

Что же касается Мариенбурга, то после того, как в город въехал польский король, он оставался одной из резиденций государей до 1772 года. Но упадок замка начался раньше, после нашествия шведов. Вспомнили о бывшей столице ордена и нацисты. А во пора Второй мировой войны Мариенбург был полностью разрушен.

Реконструированный Мариенбург

Но польские власти восстановили замок. А после 2016 года был наново отстроен и собор.

Источник