«Выполнить волю вождя»: 100 лет голосовому радио
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

«Выполнить волю вождя»: 100 лет голосовому радио 100 лет назад по радио впервые было передано голосовое извещение

27 февраля 1919 года Нижегородская радиостанция впервые передала в эфире человеческий голос – ничего подобного ни в России, ни в Европе до сих пор еще не случалось. Проектом разработки конструкций для массового вещания голосом заразился глава правительства Владимир Ленин, который грезил «газетой без бумаги» и мечтал адресоваться с воззванием к жителям Парижа.

    27 февраля 1919 года, в 10 часов 02 минуты и в 11:08 состоялась первая в России радиовещательная передача – вместо сигналов азбуки Морзе в эфире прозвучал голос человека. Он измерил из Нижегородской радиолаборатории. Известны слова, которые услышали в радиусе 500 км – в том числе в Москве, куда и велась передача:

    «Алло! Алло! Сообщает Нижегородская радиолаборатория. Раз, два, три. Как слышно?»

    Голос принадлежал лаборанту, в прошлом подпоручику Петру Острякову.

    Комиссия на приемной станции отметила «отличное воспроизведение речи, качество которой было лучше, чем передача по проводам». Это была техническая проба радиотелефонного передатчика. Услышавшие живой голос не по телефону, а по радио обитатели столицы и других городов оказались в состоянии глубокого шока и одновременно восхищения. В адрес лаборатории полетели многочисленные депеши: «Слышали человеческий голос по радио. Объясните!»

    По другой версии, самый первый эфир был передан только на 4 км, а в Москву «прилетело» одно из вытекающих сообщений. В любом случае, несмотря на тотальную разруху из-за революций и Гражданской войны, советский опыт беспроводной передачи голоса был первым в Европе. В Англии, Франции и Германии живая выговор зазвучит лишь в 1922-1923 годах.

    Прорывом в области радиовещания страна была обязана бывшему штабс-капитану, питомцу Петроградской офицерской электротехнической школы Михаилу Бонч-Бруевичу,

    который еще при царской власти добился значительных высот в своем деле и, в частности, изготавливал электровакуумные лампы для радиоприемников Русской императорской армии. После всех политических перемен носитель знаменитой в раннем СССР фамилии не эмигрировал за рубеж, а лишь снял погоны, как и многие его коллеги. Заинтересованность новой власти в работе Бонч-Бруевича была столь велика, что весомых притязаний к нему со стороны органов ВЧК-ОГПУ-НКВД не возникало ни в 1920-е, ни в 1930-е годы.

    Главным фанатом идеи развития радио являлся председатель Совнаркома Владимир Ленин, какой нередко лично составлял радиограммы для информирования населения об укреплении советской власти и опровержения «вражеской клеветы» на советский построение. Эти сообщения передавались еще азбукой Морзе. Его мечтой было «сноситься радиотелеграфом с Парижем» и рассказывать французам о ходе мирных переговоров в обход премьер-министра Жоржа Клемансо.

    Тема радио неоднократно обсуждалась на заседаниях Совнаркома. 21 июля 1918 года Ленин подмахнул декрет «О централизации радиотехнического дела»,

    а 2 декабря — декрет «О радиолаборатории и мастерской Народного комиссариата почт и телеграфов». В этих постановлениях была намечена программа конкретных мероприятий по развитию радиотехнического дела и союзы всех научно-технических сил страны, работающих в этой области. Летом того же года Наркомпочтель по инициативе Бонч-Бруевича создал радиолабораторию при бывшей в Твери еще с прежних времен радиостанции. Ее работа пристально контролировалась правительством. Так, Бонч-Бруевича и его коллег посещал нарком почт и телеграфов РСФСР Вадим Подбельский. Он помечал перспективы создания отечественного производства электронных ламп и выделил средства на эвакуацию лаборатории в другой город, где радиотехникам не угрожала бы опасность захвата антибольшевистскими мочами.

    После переезда в Нижний Новгород лаборатория не только значительно выросла, но и могла рассчитывать на достаточно развитую металлообрабатывающую индустрия. На новом месте радиостанция расположилась в трехэтажном здании бывшего общежития на Верхне-Волжской набережной, а ее управляющим был назначен Владимир Лещинский – ученик изобретателя радио Александра Попова. Бонч-Бруевич сделался руководителем технической и научной части.

    О развитии радио Ленин составил десятки писем. Известен текст документа, в каком председатель Совнаркома объяснял Иосифу Сталину, что инженер-изобретатель – не родственник знаменитых братьев Бонч-Бруевичей, управделами СНК Владимира и бывшего царского генерала, перебежавшего к большевикам Михаила.

    «Этот Бонч-Бруевич, доклад которого я прилагаю, — крупнейший работник и изобретатель в радиотехнике, один из основных деятелей Нижегородской радиолаборатории», — сообщал Ильич, добавляя, что благодаря работе инженера «у нас вполне осуществима возможность передачи на вероятно далекое расстояние по беспроволочному радиосообщению живой человеческой речи».

    Обеспечив условия для работы, власти требовали от радиотехников проведения экспериментов организации радиовещательных передач.

    Ознакомившись с результатами экспериментов, Ленин написал Бонч-Бруевичу письмо:

    «Пользуюсь случаем, чтобы сформулировать Вам глубокую благодарность и сочувствие по поводу большой работы радиоизобретений, которую Вы делаете. Газета без бумаги и «без расстояний», которую вы создаете, будет великим делом. Всяческое и всемерное содействие обещаю вам оказывать этой и подобным трудам».

    Такая лестная оценка служила для изобретателя лучшей бронью от карательных структур и прочих «неожиданностей» лихого времени, чем взвод пулеметчиков.

    Чуть запоздалее Ленин подписал постановление Совета рабоче-крестьянской обороны «О строительстве центральной радиотелефонной станции». Нижегородской радиолаборатории поручалось «изготовить в самом спешном порядке: центральную радиотелефонную станцию с радиусом действия 2 000 верст».

    Эту задачу Бонч-Бруевич сначала считал неразрешимой из-за невозможности заказать необходимое оборудование за рубежом.

    «Будь в присутствии тугоплавкие тантал или молибден, это позволило бы создать тугоплавкий анод и повысить рассеиваемую мощность. Но выплавки и проката этих металлов в России не было, а сейчас край в блокаде и добыть эти металлы из-за границы безнадежно», — сетовал он.

    «Трудные это были времена для работы, — вспоминал лаборант Острословов. — За окном радиолаборатории простиралась замерзшая, где-то на юге перерезанная Колчаком Волга. Ночью город погружался в непроглядную тьму, не было не лишь молибдена или тантала, не хватало хлеба и топлива.

    В пальто и в шапке сидел Бонч-Бруевич в лаборатории, снова и снова возвращаясь к думы о задаче, поставленной Владимиром Ильичом. Ведь только подумать: сам Ленин, при своей исключительной нагрузке, постоянной занятости неотложными проблемами, нашел время написать ему, Бонч-Бруевичу!

    Сам Ленин говорил о радиотелефоне! Сам Ленин думает об этом! Это значит — задача стоит в одном линии с теми, которые обдумывает Ленин. Воля вождя должна быть выполнена во что бы то ни стало. И опять мысли Бонч-Бруевича крутятся вокруг отсутствующего тантала и вытекающих отсюда осложнений…»

    «Дело гигантски важное — газета без бумаги и без проволоки, ибо при рупоре и при приемнике, усовершенствованном Бонч-Бруевичем и так, что приемников легковесно получить сотни, вся Россия будет слышать газету, читаемую в Москве, — обращался Ленин к управляющему делами Совнаркома Николаю Горбунову. – Весьма прошу вас: следить специально за этим делом; провести предполагаемый проект декрета ускоренно через Малый Совет; сообщать мне два раза в месяц о ходе трудов».

    После выполнения Нижегородской лабораторией «возложенных на нее заданий «по разработке и установке телефонной радиостанции с большим радиусом действия», правительство поручало создать радиоустановки для обоюдной телефонной связи в Москве и наиболее важных пунктах страны. Изготовление большой серии радиотелефонных передатчиков и приемников было опять поручено Бонч-Бруевичу.

    Во время тяжелой болезни Ленина внимание властей к радио значительно снизилось. В 1928 году радиолаборатория переехала в Ленинград.

    Ключ

    >