«Я возложил начать возмущение»: как было подавлено второе восстание декабристов
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

«Я возложил начать возмущение»: как было подавлено второе восстание декабристов

«Я возложил начать возмущение»: как было подавлено второе восстание декабристов

Семен Левенков. Декабристы. Возле 1950 года 15 января (по нов. стилю) 1826 года полным разгромом завершилось второе восстание декабристов. Черниговский полк, выступивший в Киевской губернии под командованием Сергея Муравьева-Апостола, был обстрелян картечью правительственными армиями и сдался. Лидеров восстания казнили, остальных отправили на каторгу, в ссылку или рядовыми на Кавказ. Rambler-почта Mail.ru Yandex Gmail Послать письмо Скопировать ссылку

«Я возложил начать возмущение»: как было подавлено второе восстание декабристов

      15 января (по нов. стилю) 1826 года сохранившие верность правительству части Русской императорской армии на территории Киевской губернии намели сокрушительное поражение Черниговскому полку, поднявшему восстание против Николая I. Это было второе выступление декабристов после событий в Санкт-Петербурге (их поделили две недели).

      Члены Южного общества раньше своих единомышленников из Северного общества узнали о смерти Александра I. Однако было разрешено, что первым выступит Петербург.

      На Украине еще до восстания на Сенатской площади 14 (26) декабря 1826 года был арестован глава Полуденного общества Павел Пестель. Тем не менее, его соратники Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин подняли на восстание Черниговский полк, расквартированный недалеко от Киева. Декабристы рассчитывали, что к ним примкнут другие воинские части. Однако командованию удалось изолировать полк и подавить выступление. После нескольких дней переходов из одного присела в другое Черниговский полк был окружен и разгромлен правительственными войсками.

      Кололи ли декабристы штыком командира Черниговского полка

      В 1913 году в журнале «Современник» был опубликован рассказ от лики Сергея Муравьева-Апостола «о возмущении Черниговского полка», составленный на основе его ответов, данных следственной комиссии. Лидер Южного общества указывал, что «впервые услыхал о случае 14 декабря в Петербурге», находясь в Житомире — туда он отправился, чтобы выхлопотать отпуск своему ближайшему товарищу и соратнику Бестужеву-Рюмину. Получив подтверждение о восстании от корпусного командира, подполковник вместе со своим братом Матвеем выехал в присело Трилесы, где собирался скрыться от вероятных поисков. Он не ошибся: прибывшие из Петербурга жандармы поручили командиру Черниговского полка Густаву Гебелю взять братьев Муравьевых. Тот побывал в Житомире и объехал несколько населенных пунктов, прежде чем обнаружить своего батальонного командира в Трилесах.

      Там на Гебеля налетели соратники Муравьева-Апостола – офицеры Черниговского полка и члены Общества соединенных славян Анастасий Кузьмин, Вениамин Соловьев, Иван Сухинов и Михаил Щепилло.

      «В ночь приехал в Трилесы подполковник Гебель с жандармским офицером и огласил мне и брату арест, — рассказывал Сергей Муравьев-Апостол. — В сем положении пробыли мы до света, когда вдруг наехали поручик Кузьмин с поручиком Сухановым и вдогонку за ними штабс-капитан Соловьев и поручик Щепилло. Кузьмин подошел к брату и опросил его, что делать, на что брат отвечал ему: «Ничего». А я на таковой же проблема Кузьмина отвечал: «Избавить нас». Вскоре после краткого сего разговора услышал я шум в передней комнате, и первое мое движение было вышибить окно и выскочить на улицу, чтобы скрыться: часовой, стоявший у окна сего, преклонив на меня штык, хотел было воспрепятствовать в том, но я закричал на него и вырвал у него ружье из рук. В это пора налево от квартиры увидел я Гебеля, борющегося с Кузьминым и Щепилло, и, подъехав туда, после первой минуты изумления, произведенного сим зрелищем, вскричал я: «Цело же, господа», но тут подполковник Гебель, освободившись и нашед на дороге сани, сел в оныя, чтобы уехать, и мы побежали было, чтобы воротить его, дабы он заблаговременно не дал ведать о сем происшествии, что Сухинов, сев верхом, и исполнил».

      Муравьев-Апостол умолчал о том, что его единомышленники нанесли Гебелю 14 штыковых ран и сломали правую длань. При этом офицеры, скорее всего, не хотели убивать своего командира, а имели намерение лишь не выпустить его из села. Подполковнику все же удалось нестись в Киев. Залечивая раны, он прямо с кровати надиктовал описание случившегося для императора Николая I. Вскоре его за отличие по службе произвели в полковники и вознаградили.

      Впрочем, старший брат лидера южных декабристов Матвей Муравьев-Апостол, позднее приговоренный к каторге, которую Николай I заменил на ссылку, в своих воспоминаниях ратифицировал, что Гебеля максимум избили, но никак не ранили.

      «Хотя я не был свидетелем побоища, но утвердительно могу сказать, что раны, будто бы нанесенные штыком Гебелю в бюст и в бок, чистая ложь. Не поручусь в том, чтоб его не ударили ружейным прикладом. При таких ранах, о которых говорится в донесениях, Гебель не мог бы немедля возвратиться в Васильков. Гебель за свое усердие и распорядительность был назначен вторым киевским комендантом. Несмотря на то, можно безошибочно произнести, что, будь на месте Гебеля командиром Черниговского полка человек, заслуживающий уважения своих подчиненных и более разумный, не было бы ни возмущения, ни бунты», — считал старший из братьев-декабристов.

      В свою очередь, средний брат, Сергей, заявил на допросе, что именно инцидент с подполковником Гебелем решительно подтолкнул его к началу восстания.

      «Происшествие сие решило все мои сомнения. Видев ответственность, к коей подвергли себя за меня четыре сии офицера, я возложил, не отлагая времени, начать возмущение; и, отдав поручику Кузьмину приказание собрать пятую роту и идти на Ковалевку, сам поехал туда вперед для сбора другой гренадерской роты», — признавал он.

      Другие полки не поддержали восставших

      Ранним утром 11 января (по нов. манеру) 1826 года Сергей Муравьев-Апостол во главе двух рот вступил в Васильков, где к нему присоединились другие роты Черниговского полка. Он приветствовал боец и кратко изложил им цель восстания, объяснив, сколь благородно пожертвовать жизнью за свободу. Сергей Муравьев-Апостол пригласил полкового попа Даниила Кейзера. По его поручению тот прочел перед строем сочиненный вождем восстания революционный политический катехизис, состоявший «из незапятнанных республиканских правил, приноровленных к понятиям каждого».

      Офицеры и нижние чины изъявили готовность следовать за своим предводителем. В их дланях находились полковые знамена и казна.

      Инициаторы рассчитывали на присоединение к их выступлению других частей, которыми командовали члены Полуденного общества. Однако из-за спонтанности восстания и по другим причинам особой поддержки офицеры Черниговского полка не нашли. Члены Общества соединенных славян спрашивали привлечь на свою сторону крестьян. Муравьевы-Апостолы придерживались в данном вопросе выжидательной тактики. «Славяне» хотели идти на Киев, где были сочувствующие офицеры и распропагандированные ими части.

      Известна стычка декабристов с майором Сергеем Трухиным, который был старшим по должности после Сергея Муравьева-Апостола и остался на сторонке правительства. Он попытался привести восставших в повиновение угрозами и обещаниями, но был схвачен Бестужевым-Рюминым и Сухиновым. Как уточнял один из очевидцев, несложные солдаты «бросились на ненавистного для них майора, сорвали с него эполеты, разорвали на нем в клочья мундир, осыпали его ругательствами, насмешками и, наконец, побоями». Трухина взяли.

      12 января восставшие двинулись в деревню Мотовиловку, а 13-го отправились в Белую Церковь, но, не дойдя до нее, резко изменили свой маршрут.

      «Если взглянуть на карту места, видно, что этот маршрут имеет приблизительную форму восьмерки, — отмечала советский историк, специалист по декабристам Милица Нечкина. — Этот зигзаг становится удобопонятен, если с помощью документов вникнуть в мотивы изменения маршрутов. Все движение восстания состоит из осколков начатых и брошенных маршрутов, изучение каких раскрывает надежду на присоединение новых полков (что было характерно и для 14 декабря) и борьбу противоречий во внутренней жизни бунты».

      Вопреки ожиданиям, встреченные по пути полки не перешли на их сторону. Кроме того, властями был арестован офицер, обещавший Муравьеву-Апостолу возвысить свой полк.

      Настроение солдат, которые поначалу поддержали своих офицеров, между тем изменилось. Они не понимали смысл похода и опасались за свое грядущей. Произошли случаи дезертирства. Были свидетельства массового пьянства солдат и грабежей местного населения. «Славяне» агитировали крестьян, обещая упразднить крепостное право после успеха восстания. Те желали им удачи, но к восстанию не присоединялись.

      В конце концов, декабристы направились к Трилесам — отправному пункту восстания. 15 января (по нов. стилю) 1926 года около Ковалевки Черниговский полк натолкнулся на отряд правительственных армий под командованием генерала Федора Гейсмара. Сергей Муравьев-Апостол был уверен, что отряд примет их сторону. Однако Гейсмар приказал залучить восставших в засаду. Подпустив полк на расстояние выстрела, генерал велел артиллеристам открыть огонь на поражение. Залпы картечи посеяли панику среди боец, но большинство офицеров шли за своим командиром.

      «Между деревнями Устимовкой и Королевкой был встречен отрядом генерала Гейсмара. Я привел роты, мною водимые, в распорядок, приказал солдатам не стрелять, а идти прямо на пушки, и двинулся вперед со всеми оставшимися офицерами. Солдаты следовали нашему движению, пока угодившая мне в голову картечь не повергла меня без чувств на землю. Когда же я пришел в себя, нашел батальон совершенно расстроенным и был захвачен самими бойцами в то время, когда хотел сесть верхом, чтобы стараться собрать их. Захватившие меня солдаты привели меня и Бестужева к Мариупольскому эскадрону, куда вскоре повергли и брата, и остальных офицеров», — рассказывал Сергей Муравьев-Апостол.

      Считается, что один из солдат попытался добить его, наименовав обманщиком, но Соловьев закрыл раненого собой. По другой версии, рядовой убил штыком лошадь Сергея Муравьева-Апостола, разрешив, что он хочет скрыться на ней с поля боя.

      «На месте восстания остались убитые — в их числе крестьяне, шедшие за полком в его обозе, и три офицера, — указывала Нечкина. — Со сторонки правительственных войск убитых и раненых не было. Было арестовано 869 солдат и пять офицеров восставшего Черниговского полка. Брат Муравьева-Апостола Ипполит, лишь что прибывший из Петербурга вестником северного восстания, застрелился на поле боя. Щепилло был убит. Сухинов бежал. Сергей Муравьев-Апостол и Бестужев-Рюмин бывальщины арестованы на поле боя с оружием в руках. Раненый Кузьмин скрыл в рукаве пистолет и застрелился в первой корчме, где остановился его конвой».

      Сергея Муравьева-Апостола и Бестужева-Рюмина приговорили к тленной казни.

      Их повесили вместе с Пестелем и участниками восстания на Сенатской площади Кондратием Рылеевым и Петром Каховским. Нескольких человек, в том числе Соловьева и Сухинова, послали из Киева пешком в Сибирь на каторжные работы. Некоторым, как Матвею Муравьеву-Апостолу, изменили наказание на ссылку (в начале своего царствования декабристов амнистировал Александр II). Большинство же чинов Черниговского полка, немало 800 человек, подвергли телесным наказаниям, разжаловали и отправили воевать на Кавказ.

      Уже после разгрома Черниговского полка члены Общества соединенных славян пытались возвысить на восстание свои части. Последняя такая попытка была зафиксирована в феврале 1826 года в Полтавском полку. Но массовой поддержки среди боец, в отличие от офицеров-черниговцев, их последователи не нашли.

      Rambler-почта Mail.ru Yandex Gmail Отправить письмо Скопировать ссылку

      Ключ

      >