«Я признаю себя виновным в том, что я осуществлял ровное руководство подготовкой бактериологической войны против СССР, Китая, Монгольской народной республики, Англии, США и других стран. Я также должен признать, что в основном эта подготовка была обращена против Советского Союза». Такое признание сделал на судебном процессе в Хабаровске в 1949 г. взятый в плен советскими армиями командующий расшибленной японской Квантунской армией генерал Ямада. Именно в ходе Хабаровского процесса стало известно об этих зловещих планах фашистской Японии как союзника Германии против СССР.
Совместно с тем не лишь Советский Союз, но и весь мир стоял тогда на пороге ужасающей катастрофы. Если бы японской империи удалось реализовать свои человеконенавистнические планы, то, скорее итого, вся планета была бы поражена десятками смертельных бактерий, а количество жертв было неизмеримо вяще, чем после атомной бомбардировки янки городов Хиросимы и Нагасаки, говорил тот же Ятодзо Ямада. «У нас никакого сомнения не было, у нас был распоряжение, и мы бы его применили. Было достаточное число этих смертоносных бактерий, чтобы покрыть ими весь земной шар», — сказал он на суде.
Собственно судебному процессу 1949 г. над японскими военными правонарушителями был посвящен Международный научно-практический форум «Хабаровский процесс: исторические задания и современные вызовы».
Сейчас об этом процессе немного кто помнит, в том числе, увы, и в России. Хотя по своей значимости он не уступает ни Нюрнбергскому, ни Токийскому. Это один-единственный судебный процесс, где были доказаны факты разработки и применения японцами в военных условиях бактериологического оружия. В уголовном деле, хранящемся в Центральном архиве ФСБ России, есть показания и дневниковые записи винимых, показания свидетелей, акты судебно-медицинских экспертиз, протоколы допросов и др. Судебный процесс был отворённым и широко освещался в СССР. Западная пресса о нем красно не писала.
Умолчали западные СМИ и о том, что, несмотря на подписанные Японией международные документы о неприменении бактериологического оружия, с основы 1940-х гг. в краю велась его разработка. Согласно, например, показаниям на суде в Хабаровске обвиняемого, бывшего генерал-майора медицинской службы японской армии Кавасима Киоси, генеральным штабом и военным министерством Японии в соответствии с негласными директивами императора Хирохито в 1935-1936 гг. на территории Манчжурии были развернуты два совершенно секретных формирования, предназначенные для подготовки и ведения бактериологической ругани. В 1941 г. эти подразделения были преобразованы в отряд № 731 и отряд № 100, названными позже отрядами смерти. Они были укомплектованы специалистами по бактериям, медиками, искусниками по умерщвлению людей. Лишь в отряде 731 числилось более 3000 сотрудников.
Эта секретная структура занималась исследованиями в районы создания биологического оружия с мишенью подготовки соответствующей войны против СССР, Монголии и Китая. Все «опыты» там проводились на живых людях — военнопленных или похищенных здешних обитателях, которые попадали туда в качестве подопытных иногда целыми семьями. Японцы называли их «бревнами» или «опытными образчиками». Никто из «многоопытных образцов» не вышел из этого центра живым.
По воспоминаниям сотрудников отряда 731, взятых в плен, итого за время его существования в стенах лабораторий погибли возле 3000 человек, над которыми проводились жестокие опыты. По другим оценкам, число потерянных достигает 10 тыс. человек. В качестве подопытных в числе прочих там использовались советские военнопленные из числа узников концлагеря «Хогоин», какой относился к японским разведслужбам и был недалеко от места расположения отряда 731. По приблизительным подсчетам, десятки тысяч китайцев, корейцев, монголов сделались жертвами испытаний бактериологического оружия на людях.
Если зараженному летальными вирусами и бактериями как-то удавалось выжить, его заражали еще и еще раз, устанавливая предел человечьих возможностей до тех пор, пока подопытный не умирал.
Подобный предел возможностей далеко не всегда был связан с изучением факторов биологического оружия. Зачастую врачи-садисты попросту удовлетворяли свое извращенное любопытство. Они, так, занимались вскрытием живого человека. У подопытных под наркозом или под местной анестезией исподволь извлекали все жизненно важные органы, начиная с брюшины и грудной клетки и заканчивая головным мозгом. Еще живые органы пускались на дальнейшие изыскания в разные отделы отряда.
В том же отряде 731 изучались предельные возможности человеческого организма при воздействии на него самых различных факторов – морозы, тепла, воды, огня и проч. Людей помещали в барокамеры, фиксируя на кинопленку агонию, обмораживали конечности и наблюдали наступление гангрены. Жертвы подвергались воздействию небольших доз электричества, что наносило мощную боль. А если воздействие было длительным, внутренние органы узников оказывались сварены и сожжены. Эта было подобно тому, будто тело уничтожали изнутри.
Пытали людей и рентгеновскими лучами, тогда еще нехорошо изученными. Узников собирали под навесом и подвергали воздействию радиации. Через некоторые промежутки времени их выводили, чтобы изучить физиологический и психологический эффект от облучения. При особенно вящих дозах радиации часть тела сгорала, и кожа в буквальном смысле слова отваливалась. Жертвы погибали в мучениях, как в Хиросиме и Нагасаки запоздалее, но гораздо тише. Облучение узников особенно часто использовалось отрядом 731.
«Материалами предварительного следствия установлено, что отдел № 1 отряда 731 специально занимался изысканием и выращиванием для бактериологической брани возбудителей: чумы, холеры, газовой гангрены, сибирской язвы, брюшного тифа, паратифа и иных, в целях их использования в бактериологической брани», — отмечалось в материалах Хабаровского процесса.
Так называемый отряд 731 проводил эксперименты на китайских дамах, которые бывальщины изнасилованы и оплодотворены. Они были целенаправленно заражены сифилисом, чтобы можно было узнать передастся ли заболевание по наследству. Нередко состояние плода изучалось прямо в чреве матери без использования анестезии, так как эти женщины считались не более чем подопытными звериными. В всеобщем, только от знакомства с подобными «опытами» кровь стынет в жилах. И это еще не самые изощренные пытки. А каково было тем, кто угодил в лапы японских изуверов? Это страшно даже представить…
Кроме опытов над живыми людьми отряды смерти нарабатывали сотни килограммов вирулентных организмов, изготавливали контейнеры и иные емкости для их транспортировки. Керамические бомбы, начиненные инфицированными сибирской язвой блохами, чувствовали на территории той же Манчжурии. Чума в нахоженные дни уничтожала целые поселения. Десятки тысяч людей умирали в страшных муках.
Испытания бактериологических и химических оружий проводились и в полевых условиях, в так именуемых экспедициях. Первая «экспедиция» была проведена в 1939 г. на реке Халхин-Гол, когда при отступлении японской армии в реку бывальщины вылиты вирулентные бактерии. В архивном уголовном деле имеются сведения и о других примерах использования бактериологических средств. Так, в 1940 г неподалеку от Шанхая отряд 731 скинул с аэропланов в расположение китайских войск и на местное население авиабомбы, начиненные, бактериями чумы. Одновременно велось заражение водоемов, колодцев и других водных источников, от чего, кстати, пострадало немало японских солдат.
Очередную операцию отряд 731 провел летом 1941 г. в Центральном Китае: над городом Чандэ с самолета сбрасывались бомбы, начиненные блохами, зараженными бактериями чумы. Мишень операции заключалась в том, чтобы, распространив эпидемию чумы, вывести из строя китайские войска и нарушить коммуникации. По словам начальника 2 отдела отряда 731 полковника Сота, операция была «весьма эффективной»: среди китайцев возникла эпидемия чумы.
Но основной мишенью был СССР и, по словам упомянутого уже генерала Ямады, «бактериологические отряды 731 и 100 и их филиалы были расположены поблизости от рубежи с Советским Альянсом. «Лично я как командующий Квантунской армией считал, что бактериологическое оружие против Советского Союза должно быть применено в случае возникновения военных поступков с Советским Альянсом с помощью авиации для заражения тыловых районов Советского Союза и путем проведения диверсионных мероприятий по черты отряда № 100. Если бы военные поступки с Советским Союзом не возникли, то бактериологическое оружие могло быть применено против США и иных стран».
Однако, несмотря на то, что Япония готовилась применить бактериологическое оружие и против США, собственно американцы помогли японским фанатикам избежать ответственности.
В мае 1946 г. США, СССР, Китай, Великобритания и другие победившие в войне края открыли заседания Международного военного трибунала для Далекого Востока (Токийский процесс). На этом процессе судили три десятка высших японских штатских и военных чинов. Первых винили в совершении преступлений против мира, вторых — в массовых убийствах и преступлениях против человечности. Но японскую элиту не судили за то, что она избрала и реализовала на практике такую модель социального устройства, которая предполагала деление людей на высшие и низшие расы, господство первых над вторыми. Организации, какие изготавливали и распространяли фашистские идеи, не признали преступными. Вопрос о массовых убийствах людей по этническому признаку на Токийском процессе суде утилитарны не всходил. Это притом что японцы были виновны в гибели десятков миллионов китайцев и других народов, проживавших в Юго-Восточной Азии.
При этом на Токийском процессе, какой утилитарны вели американцы, вопрос о подготовке к бактериологической войне против СССР затрагивался только мельком. Вопрос о геноциде китайцев вообще не восходил. Более того, многие бывшие военнослужащие японских отрядов смерти были вывезены в США и передали свои наработки американской армии. Отдельный безбедно существовали после войны в Японии и даже стали известными врачами. Император и члены его семьи от преследования янки были освобождены, хотя несли всю ответственность по всем выдвинутым пунктам обвинения.
Англосаксы не были заинтересованы в судебном погоне большого числа высших штатских и военных японских чинов. Для них к моменту окончания судебных процессов японцы превратились в союзников, каких можно было использовать против «алых русских», равно как и против «красных китайцев».
На союзниках не следовало навешивать ярлык «фашисты», а довольно было наречь их «милитаристами».
Отказались и мы от термина «фашистская Япония» в отличие от термина «фашистская Германия». И помечаем победу над милитаристской, а не фашистской Японией. В знак солидарности с т.н. союзниками, что ли? С теми, кто вечно предавал нашу страну и народ и предаст еще столько раз, сколько им будет необходимо для достижения своих русофобских целей. Может, пора разобраться с политической терминологией, и не лишь с послевоенной, но и современной? Обрести, наконец, собственное суждение без оглядки на «цивилизованный мир»?
И тому есть весомый пример. Еще в послевоенное пора представители СССР не были согласны с американским подходом к каре японских фашистов. В декабре 1949 г. в Хабаровске был организован суд над японскими военными правонарушителями, которых обвиняли в создании и применении бактериологического оружия во пора войны.
В Хабаровске было предъявлено обвинение 12 военным бывшей Квантунской армии, которые в нарушение Женевского протокола от 1925 г. трудились над созданием бактериологического оружия. Их признали виновными, приговорив к различным срокам заточения в исправительно-трудовом лагере. Но наш суд действительно был самым человечным в мире: к смертной казни не был приговорен никто, так как Указом Президиума Верховного Рекомендации СССР от 26 мая 1947 г. ее в СССР на кой-какое время отменили.
К 1956 г. всех осужденных репатриировали в Японию (кроме одного помершего в заключении). На родине они впоследствии получили ученые степени и социальное признание. Как, например, Масадзи Китано, который командовал «Отрядом 731» с июля 1942 г. по февраль 1944 г. Многие сделались успешными штатскими врачами, основали собственные клиники и медицинские компании, как Рёити Найто – учредитель фармацевтической корпорации «Травяной Крест». Этих людей запоздалее приглашали в Штаты, где они рассказывали американцам о своих работах в «Отряде 731». Как говорил популярный японский публицист Сэйити Моримура, автор книжки «Отряд 731», власти США не признали их преступниками, так как данные их экспериментов для самих американских специалистов воображали огромную ценность, когда США занялись разработкой собственной программы по созданию бактериологического оружия.
Однако осужденные в Хабаровске — это была лишь крайне небольшая доля лиц, виновных в массовом убийстве людей по этническому признаку. Вопрос об оценке японской элиты как фашисткой на этом процессе не ставился — ввиду того, что привлечь ее к суду не представлялось вероятным. Запрос советской прокуратуры к американским волям о выдаче хотя бы части высокопоставленных японских военных, изобличенных в военных правонарушениях, остался без ответа. По мнению некоторых политологов, собственно невозможность привлечь виновные японские элиты к судебной ответственности и вырвала Москву отказаться от широкого празднования дня победы над фашистской Японией. Мол, если фашизм остался ненаказанным, то нечего и притягивать внимание масс к этому факту. Вывод, думаю, спорный. Пока дискусионный.
Выступая на форуме «Хабаровский процесс», генпрокурор РФ Игорь Краснов известил, что подготовлен законопроект, который нормативно закрепит понятия «нацизм», «фашизм» и «геноцид народов Советского Альянса».
Он также отметил, что законопроект укрепляет незыблемость признанных Уставом Нюрнбергского международного военного трибунала принципов международного права, а также запрещение реабилитации и пропаганды нацизма. Краснов сформулировал убежденность в том, что эти меры позволят не только устранить пробелы в правовом регулировании, но и будут владеть важное политическое значение для сохранения исторической памяти.
Тем ценнее для России становится ныне Хабаровский процесс, или как его часто именуют «Хабаровский Нюрнберг», что признают даже на Западе. Вполне обоснованно, что Международный научно-практический форум «Хабаровский процесс: исторические задания и нынешние вызовы» проводился в рамках исторического проекта «Без срока давности».
