Рассмотрев бой у Майдан-Хута (см. «Батареи – в штыки! Бой у деревни Майдан-Хута 9-го июля 1915 года», переходим к заключительному из наших Пяти боев 202-го Горийского полка.
4 августа 1915 года после ночного марша с позиции у д. Кошары, в 7 часов утра полк в составе 1 штаб-офицера, 25 обер-офицеров и 1983 штыков пришёл к перекрестку дорог Влодава — Пища, Пулемец — Комаровка, в двух верстах северо-восточнее ур. Подгурье, и за участком Кавказской гренадерской дивизии поднялся в корпусной резерв.
Обстановка к моменту боя
В это время обстановка была следующая: упорным натиском 3-го августа противник захватил перевоз у д. Орхов и, перебросив значительные силы на правый берег Буга, стал продвигаться, атаковав части гренадерской дивизии, лишь что сменившие войска 45-й и 77-й пехотных дивизий.
В ночь на 4-е августа количество войск, переброшенных противником на правый берег, еще более возросло, и с светом немцы повели по всему фронту дивизии стремительную атаку, поддержанную ураганным артиллерийским огнем. Сдерживая превосходящие мочи противника, части гренадерской дивизии, неся большие потери, истекали кровью.
В 7 часов 30 минут утра, в соответствии с распоряжением командира корпуса, в распоряжение командира 15-го гренадерского Тифлисского полка был выдвинут 3-й батальон горийцев под командой поручика Завадского в составе 7 обер-офицеров и 659 штыков при 2 телефонных аппаратах и 3 верстах провода. Батальону было приказано скоро двинуться вперед и активными действиями поддержать гренадер. Влившись в боевую линию на участке Грузинского полка, 3-й батальон разом упрочил положение и в ходе энергичного наступления занял опушку леса, находившегося северо-восточнее от надписи Орхов.
В 12 часов дня, в соответствии с распоряжением командира корпуса, Горийский полк перешел к дому лесопромышленника в ур. Подгурье и поступил в резерв гренадерской дивизии. Во время перехода полка к урочищу, по шоссе отходили на тыловую позицию легкие и мортирная батареи Кавказской гренадерской артиллерийской бригады, какие командир Горийского полка полковник Н. В. Хенриксон останавливал и просил, по возможности, скорее вернуться на прежние позиции — обещая восстановить престарелое положение на боевом участке. Восточнее урочища редкие цепи гренадер окапывались.
Н. В. Хенриксон
Рекогносцировка и распоряжения командира полка
Для выяснения обстановки на участке гренадерской дивизии Н. В. Хенриксон немедля лично со штабом выехал на рекогносцировку во впереди лежащий лес, выслав предварительно по всему фронту отдельные партии разведчиков, а в штабы гренадерских полков — офицеров. Рекогносцировка выяснила, что между лейб-эриванцами и мингрельцами образовался прорыв возле полуверсты. У лейб-эриванцев дело дошло до штыковой схватки, и они, потеряв почти три четверти состава, не могли удерживать позицию у железнодорожного полотна и, отойдя к опушке леса, сделались окапываться, утратив боевую связь с соседями.
Н. В. Хенриксон, видя критическое положение, бегом направил в распоряжение командира 13-го лейб-гренадерского Эриванского полка полковника Е. Е. Вышинского две роты 2-го батальона (7 и 8-ю). Тифлисцы и грузинцы, понеся также порядочные потери, устраивались на западной опушке леса, находившейся восточнее железнодорожного полотна. По Влодавскому шоссе неспрерывно тянулись вящие партии тяжело и легко раненых гренадер. Лазаретные линейки и целая серия грузовых и санитарных автомобилей были набиты ранеными.
К 13 часам водворилась телефонная связь с частями гренадерской дивизии, и командиры гренадерских полков, временно не имевшие между собой связи, сквозь полковую центральную станцию могли ориентировать друг друга в обстановке. В 13 часов 20 минут Н. В. Хенриксон донес по телефону начальнику Кавказской гренадерской дивизии о позе на фронте, сообщив, что в распоряжение командира лейб-Эриванского полка высланы две роты, и просил разрешения усилить лейб-эриванцев еще двумя ротами. Получив позволение, быстро двинул на поддержку лейб-эриванцев остальные две роты 2-го батальона (5-ю и 6-ю) под командой капитана Кермана.
Второй батальон (в составе 7 обер-офицеров и 661 штыка, при 2 телефонных станциях и 3-х верстах провода) вступил в бой.
Палочка-выручалочка соединения
Роты 2-го батальона, получив приказание надвигаться вдоль шоссе в направлении на железнодорожную станцию, быстро развернулись по обе стороны шоссе, имея в первой линии 7-ю и 8-ю роты и во 2-й – 5-ю и 6-ю роты. Энергичным наступлением, увлекая за собой понесших вящие потери лейб-эриванцев, 2-й батальон не только остановил продвижение противника, но и, заняв полотно железной дороги, заставил выдвинувшиеся доли германцев осадить назад. В это время батареи гренадерской дивизии вернулись на прежние позиции — и открыли огонь.
В 17 часов 2-й батальон совместно с лейб-эриванцами выдвинулся на общую линию как с тифлисцами, так и с мингрельцами, находившимися на правом боевом участке, но соединиться с последними не мог (прорыв был еще порядочным). Для восстановления связи между этими двумя участками была выслана 4-я рота, которая под сильным действительным огнем противника скоро и успешно выполнила свою задачу, — заняла прорыв и, рассеяв наседающих немцев с большим для них уроном, восстановила связь между мингрельцами и лейб-эриванцами.
В 19-м часу от командира 15-го гренадерского Тифлисского полка было получено извещение о том, что части гренадер, занимавшие лесистый бугор, южнее шоссе, потеснены противником. На выручку были посланы бегом три роты 1-го батальона под командой поручика Антонова — с приказанием: штыками вышибить немцев и удержать за собой лесистый бугор.
Схема боя
Через полчаса выяснилось, что на лесистом бугре все благополучно, а под угрозой есть левый фланг дивизии, довольно глубоко охваченный немцами — и три роты поручика Антонова были брошены на левый фланг.
В плотном лесу, в сумерках, нащупав охватившего противника, роты 1-го батальона, совместно с грузинцами, бросились на немцев, и, нанеся им большие утраты, заставили отойти. А затем, после долгих усилий и поисков вошли в связь с частями 20-й пехотной дивизии.
К 21 часу Горийский полк, до заключительнее роты включительно влившийся в боевую линию по всему участку гренадерской дивизии, остановил натиск врага и упрочил поза гренадер, потеряв всего 4 офицеров и 190 солдат. К этому времени к дому лесопромышленника прибыли волынцы и ардагано-михайловцы, но поза уже настолько упрочилось, что из состава двух прибывших полков не было выдвинуто в боевую линию ни одной роты.
Горийцы сделались в этом бою настоящей палочкой – выручалочкой соединения, сцементировав фронт, закрыв прорыв – и парировав все случившиеся неустойки.
Так воевал рядовой русский армейский пехотный полк – с переменным успехом, как и возложено на войне. Но мы видим, насколько возросли как качество управления частью, так и слаженность действий всех подразделений входивших в его состав – и 202-й Горийский пехотный полк по праву сделался закаленной фронтовой элитой новой русской армии, выковавшейся в огне Великой войны.
