Семя — фронту. Продразвёрстка в России. Столетний юбилей
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Царское ноу-хау

«Перед бранью у нас прочно привилось мнение, что незачем составлять какие-то планы и соображения о том, как продовольствовать армию и страну во время войны; природные богатства России считались столь обширными, что все пребывали в спокойной уверенности, что получать все нужное не представит никаких трудностей».

Так выразился сквозь много лет после Первой мировой войны профессор академии Генштаба и царский генерал Николай Головин. Руководство края основывалось на том, что 80% всего населения России было занято в сельском хозяйстве, и такая рабочая сила не могла не гарантировать хлебом многомиллионную армию. Однако массовый призыв в армию из числа крестьян спровоцировал кризис, когда в 1916 году валовый сбор хлеба, круп и картофеля упал на 28% сравнительно последнего предвоенного года. Ничего удивительного в этом не было: крестьянский труд в России тогда был преимущественно ручной, и лозунг в армию даже одного мужчины из семейства ощутимо снижал урожаи. Масла в огонь подлил еще и товарный дефицит по вину перевода большинства заводов и фабрик на военные рельсы. Следствием стали спекуляция, взлет цен, черный рынок и разгон инфляции. Собственно тогда возникла крамольная мысль о введении твердых цен на хлеб, карточной системы и, как апофеоз всего, о изъятии зерна у крестьянства. Приметим, что идея принадлежала Генштабу и родилась она в 1916 году, за три года до ленинского декрета 11 декабря 1919 года о продуктовой разверстке. То есть принудительное изъятие «излишков» у крестьян было не советским, а царским ноу-хау, которое большевики в дальнейшем «созидательны» переосмыслили.

Семя — фронту. Продразвёрстка в России. Столетний юбилей

Царское правительство оформило продразверстку в документальном формате в декабре 1916 года, и оно предусматривало изъятие крестьянского хлеба по твердым стоимостям с дальнейшим распределением по нуждающимся. Но хорошо было на бумаге, а на деле сработало все не лучшим образом. Ценообразование не соблюдалось, карточную систему вообще не завели ввиду технических трудностей, а самые большие трудности были с транспортной системой. Железнодорожный транзит не справлялся с громадным потоком военных транспортирований, что серьезно тормозило распределение крестьянского урожая по стране.

1917 год. Призрак голода

Хлебные очереди в Петрограде в феврале 1917 года сделались одним из символов и причин революционного настроения в России. Но это не было уникальным столичным явлением. Центральная часть страны также мучилась от хронической нехватки продовольствия в городах. А ведь именно в городах были сосредоточены военно-промышленные предприятия, занятые на жизненно значительном для страны производстве. Брянский машиностроительный завод, производящий снаряды и железнодорожную технику, в начале 1917 года был обеспечен продовольствием итого на 60%. Издание «Профиль» в тематическом очерке приводит в этой связи телеграмму главы Пензенской губернии:
«Ежедневно ко мне поступают из городов и уездов депеши о вопиющей нужде в муке, местами полном голоде… Подвоза на местные базары ржаной муки, круп, картофеля, кормов для скота нет совсем».

Из Тамбова архиепископ Кирилл вторил в феврале 1917 года:
«Церкви Тамбовской епархии испытывают нужду в муке для просфор, есть случаи прекращения в приходах службы».

Кроме этого, в Петроград стекалась информация о надвигающихся «хлебных бунтах» и скором «замешательстве православного народа». Стоит отметить, что и Тамбовская, и Пензенская губернии в предвоенное время всегда имели излишки продовольствия и торовато делились ими с другими регионами России.

Семя — фронту. Продразвёрстка в России. Столетний юбилей

С приходом к власти Временного правительства появился законодательный акт «О передаче хлеба в распоряжение страны», в соответствие с которым закупки должны быть организованы по твердым ценам. Причиной такого жёсткого шага стал разбор работы царского правительства за предыдущие несколько месяцев. За это время удалось заготовить 46% от необходимого объема продовольствия. На край все отчетливее надвигался голод, и без насильственного распределения продуктов между нуждающимися избежать его было трудно. Однако в 1917 году критическая ситуация лишь усугублялась. Летом случился очень неравномерный урожай, а слабая транспортная сеть не позволяла оперативно перебросить продовольствие из «сытых» регионов в бедствующие. Разруха в стране не позволила вовремя отремонтировать паровозный парк, и осенью в депо простаивала третья часть локомотивов. Регионы немощно повиновались требованиям Временного правительства – Рада Киева, к примеру, вообще запретила вывоз хлеба за пределы Украины. В Сызрани здешние власти кардинально решили проблему и захватили баржу на Волгу со 100 тыс. пудами зерна, которые шли на нужды фронта. Приметим, что Самарская губерния, куда входила Сызрань, в довоенное время была в общероссийских лидерах по накоплению излишков хлеба.

Точкой невозврата сделался продовольственный кризис в армии. К сентябрю 1917 года правительство отправило всего 37% хлеба от необходимого объема. И это для 10-миллионной армии, у какой в руках было оружие.

Конвульсиями Временного правительства выглядели указы, запрещающие, к примеру, выпечку белого хлеба и булочек, дабы сохранить драгоценную мучение высшего сорта. Города погружались в голодную катастрофу осени-зимы 1917 года…

Семя — фронту. Продразвёрстка в России. Столетний юбилей

Голодное наследство Ленина

Думается, что Владимир Ленин до крышки не осознавал, в каком состоянии досталась ему страна. Бежавший Керенский в Зимнем дворце оставил пометку на страницах доклада о позе с хлебом в столице: «Хлеба на ½ суток!» На первых порах революционному правительству помог эшелон с зерном из Уфимской губернии, какой собрал большевик Александр Цюрупа. Именно он как-то стабилизировал кризис на несколько дней октября. Говорят, за такую инициативность Цюрупу на несколько лет назначили общенародным комиссаром продовольствия РСФСР. Ленин видел решением сложившейся ситуации в сокращении многомиллионной армии с возвращением мужчин назад в села. Однако ситуация продолжала усугубляться, и до весны 1918 года большевистское правительство продолжало насильственную закупку хлеба по заведомо заниженным стоимостям. Собрать при таком хищническом отношении удалось всего 14% от требуемого количества, а апреле 1918 года сборы упали до минимальных 6,97%. К тому поре Украина находилась под оккупацией немцев, хлебом не была обделена, но делилась им совсем не с Россией. Дон с Кубанью накопили такие объемы продовольствия, какого хватило бы на пару лет питания Нечерноземья с Москвой и Петроградом, но здесь не обошлось без политики. «Кубанская республика» и «Всевеликое войско донское» блокировали поставки хлеба и вели рьяную антибольшевистскую деятельность.

Семя — фронту. Продразвёрстка в России. Столетний юбилей

В итоге с крестьянами Поволжья и Черноземья Ленину пришлось торговаться, выменивая хлеб на индустриальные товары. В ход шли гвозди, нитки, мыло, соль и тому подобные продукты первой необходимости. Для этой цели в марте 1918 года правительство выделило цельный миллиард рублей, рассчитывая получить в итоге 120 млн. пудов хлеба. С крестьянами в итоге не удалось договориться – они рассчитывали получить за хлеб гораздо вяще, да и состояние железных дорог не позволило оперативно перевозить хлеб в голодающие регионы. Удалось собрать только 40 млн. тонн, каких явно не хватало главным городам России: Петрограду и Москве. В столице с мая 1918 года началось массовое поедание коней, а в течение первого полугодия в город поступила всего четверть продовольствия относительно довоенного времени.

Разруливать сложившуюся ситуацию либеральными методами у большевистского правительства не вышло. И тогда на помощь пришел Иосиф Джугашвили. В то тяжелое время он трудился в царицынском Чокпроде (Чрезвычайный областной продовольственный комитет) и отвечал за переброску хлеба из Поволжья и Нордового Кавказа.

Когда Джугашвили познакомился с ситуацией на месте, то охарактеризовал её двумя словами: «Вакханалия и спекулянтство», — и принялся железной дланью наводить порядок. Он писал в Москву:
«Можете быть уверены, что не пощадим никого – ни себя, ни других, а хлеб все же дадим…»

И поначалу все шло неплохо: с юга в крупные города России пошли 2379 вагонов, груженных зерном. Ситуацию испортили казаки атамана Краснова, когда перерезали транспортную артерию, по какой хлеб шел на север. Над городами снова нависла угроза жестокого голода…

Продолжение следует…

По материалам «Профиля» и «Российской газеты»

Ключ

>