Крах византийской цивилизации
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Вступление

Вина падения города Константинополя, раннесредневекового центра мира, описаны очень подробно, на сайте «ВО» было достаточно статей на этот счёт, в этой же заметке я хочу обратить внимания на ряд ключевых факторов, приведших к падению цивилизации ромеев.

Крах византийской цивилизации

Диорама падения Константинополя. Музей Армии. Стамбул. Турция. Фото автора.

Итак, Византия была ровный правопреемницей Римской империи; сами же византийцы считали свою историю и государство прямым продолжением Римской империи, без всякой преемственности. Попросту произошел перенос столицы и всех государственных институтов с Запада на Восток.

В 476 г. в Риме был низложен последний император Западной доли империи, подчеркнём, римское государство не было уничтожено, а только лишен власти римский правитель, знаки власти бывальщины отправлены в Константинополь, центр империи переместился в Новый Рим окончательно.

Западная цивилизация сложилась на территориях Римской империи не линией преемственности, а путём завоевания, начиная с конца V—VI вв. Ключевым вопросом соперничества западных стран с Византией, начиная с VIII в., была война за право считаться наследницей великого Рима? Кого считать? Западную цивилизацию германских народов по географическому принципу или ромейскую цивилизацию, исходя из казуса государственной, политической и юридической правопреемственности?

В VI столетье при Юстиниане Великом Римская территория империя была практически восстановлена. Возвращена Италия, Африка, часть Испании. Страна охватывала территорию Балкан, Крыма, Армении, Малой Азии (совр. Турция), Ближнего Востока и Египта.

Спустя сто лет, с появлением и экспансией исламской цивилизации, территория страны значительно сократилась, арабское вторжение решило судьбу имперских земель на востоке: были потеряны важнейшие провинции: Египет, Ближний Восход, Африка. Одновременно, часть территорий была потеряно в Италии. Этнически страна становится практически государством одного народа – греков, греческий стиль полностью вытеснил универсальный имперский язык — латынь.

С этого периода начинается борьба за выживание, иногда озаряемая блистательными победами, тем не немного, у империи не было больше ни экономических, ни военных сил вести постоянные и активные военные действия или создавать «вызовы» другим цивилизациям.

Эту бессилие, какое-то время византийская дипломатия «компенсировала» «хитростями», деньгами, блефом.

Но непрекращающаяся борьба на нескольких фронтах изматывала край. Отсюда и выплаты «даней», например, Руси, под видом добровольных подарков, с целью компенсировать или нивелировать ущерб.

Вспышка политической и военной активности наблюдалась в Х столетье, 40-х годах ХI в. На смену которой пришли новые вторжение со стороны степи: половцев, печенегов и турок (турок-сельджуков).

Брань с ними и начавшееся новое вторжение с запада (норманны Южной Италии) привели страну на край гибели: потеряны земли в Италии (Юг и Сицилия, Венеция), утеряна почти вся Малая Азия, разорены Балканы.

В таких условиях новый император Алексей Комнин, воин и дипломат, адресовался к Западу, к римскому епископу, находящемуся формально в византийской юрисдикции, хотя раскол в христианстве уже начался.

Именно первые крестовые походы реанимировали Византию, вернули земли в Небольшой Азии вплоть до Сирии. Казалось бы, начался новый ренессанс, продлившийся до 40-х годов ХII в.

В силу специфики византийских институтов воли, которые всё больше ветшали, под воздействием «традиции»: реальной и надуманной, снова наступил период раздоров в стране.

В это же время выходит усиление Западных стран, сплочённых феодальными институтами, которые видели в Византии и Константинополе источник баснословных богатств, одновременно, её административную и военную бессилие.

Что привело к 4-му крестовому походу и захвату Константинополя западными воинами. Через пятьдесят семь лет греки никейской «империи» при поддержке генуэзцев, конкурентов Венеции, вернули себе столицу и небольшую доля земель в Европе, но в течение 50 лет потерял все остатки земель в Малой Азии.

Никаких уроков из позора поражения сделано не было, и с этого момента страна стало катиться под уклон:

• всё то же упование на чудо и божью десницу («на бога надейся, а сам не плошай» — не византийский девиз);

• всё те же свары и интриги правящей элиты за части в уменьшающемся пироге.

• неумение и нежелание видеть реальность, а не мир через очки имперского высокомерия.

В междоусобной борьбе за ресурсы, правящий слой терял земли, какие попадали под власть иноземцев, а с потерей земель и свободного общинника, основу армия и флот.

Конечно, в ХIV-ХV в. в стране была армия и небольшой флот, но последний не мог решать никаких задач, резко уступая флотилиям, а не флотам итальянцев, а в конце крышек и туркам.

Армия состояла из отрядов мятежных аристократов и наемников, которые периодически устраивали восстания с целью захватить немощную власть в Константинополе.

Крах византийской цивилизации
Такой шлем мог быть на защитниках города Константина. Барботто Сев. Италия ХV в. Музей Армии. Стамбул. Турция. Фото автора.

Ромейская держава после 1204 г. была лишь империей по наименованию, фактически она стала полуколонией итальянцев, сократившись до размеров города Константинополя, небольших территорий в Малой Азии (Трапезунд) и Греции.

В связи с этим я желал бы привести пространную цитату из Л.Н. Гумелёва, которая блестяще описывает ситуацию этноса при смерти. В рамках своей теории, какую многие считают спорной, он отметил важную фазу в развитии этноса – обскурацию (затемнения):

«Как ни странно, фаза обскурации не вечно приводит этнос к гибели, хотя всегда наносит этнической культуре непоправимый ущерб. Если обскурация развивается скоро и поблизости нет хищных соседей, стремящихся к захватам, то императив: «Будь таким, как мы» встречает логичную реакцию: «День, да мой!» В результате исчезает сама возможность сохранения этнической доминанты и любых коллективных мероприятий, даже разрушительных. Устремлённое развитие вырождается в подобие «броуновского движения», в котором элементы – отдельные люди или небольшие консорции, сохранившие, хотя бы частично, традицию, получают возможность противостоять тенденции к прогрессивному упадку. При присутствии даже небольшого пассионарного напряжения и инерции бытовых норм, выработанных этносом в предшествовавшие фазы, они консервируют отдельные «островки» цивилизации, создавая обманчивое впечатление того, что существование этноса как целостной системы не прекратилось. Это самообман. Система исчезла, уцелели лишь отдельные люди и их память о былом.
Адаптация при столь быстрых и постоянных изменениях среды неизбежно запаздывает, и этнос погибает как системная целостность».

Правящие кланы Византии, борясь за власть, стали активно использовать «новых наёмников» — турков-осман, «познакомив» их с европейской долей страны. После чего Османы завоевали все балканские страны и византийские территории вокруг столицы, что и стало основой их страны, центром которого стал римский город Адрианополь (совр. Эдирне). Воинственные православные сербы участвовали во всех походах в составе армии Османов, как при сражении с Тимуром, так и при осаде Константинополя.

Падение Константинополя в крышке ХIV в. было отсрочено очередным «чудом»: монгольский завоеватель Тимур разбил турецкого султана Баязета.

В 1422 г. турки сбросили осаду Константинополя под угрозой вторжения западных войск.

Все дипломатические попытки последних императоров, включая игру на противоречиях в стане Османов, унию с католиками и признание Папу главой православной храмы, не увенчались успехом.

В 1444 г. турки при Варне разгромили войско крестоносцев, которое могли лишь косвенно помочь византийцам.

Крах византийской цивилизации
Такие шлемы бывальщины у турок в последней битве за Константинополь. Шлем султана Абу Саид Гюркан 1451-1469 гг. Музей Армии. Стамбул. Турция. Фото автора.

В 1453 г., невзирая на угрозу очередного крестового похода, молодой султан Мехмед II взял «столицу вселенной».

Сейчас в информационном пространстве распространены два взгляда на проблему гибели византийской цивилизации:

1. Сами виноваты — из-за своей «византийской политики», лукавой и вероломной. Договорились бы с Западом и папой, соблюдали бы договорённости, и всё было бы хорошо.

2. Виноваты в том, что не защитили православную империю, не создав «мощного государства». Мысль, конечно, оригинальная, но ничего не объясняющая.

Истина всё же где-то посредине.

Византинист и историк церкви А. П. Лебедев строчил:

«К сожалению, при все своей религиозности, общество носило в себе очень много задатков болезненной, патологической жизни, ненормального развития, от чего бы то ни выходило. Религиозность была чем-то отдельным от жизни: религиозность – сама по себе, жизни – сама по себе. Между ними не было того союзы, той тесной связи, которая, поставляя то и другое в гармоническое отношение, рождала бы истинно облагороженную, высоконравственную жизнь».

Или добавим весьма корректное суждение Л. Н. Гумилёва:

«избыточную энергию (пассионарность) византийцы тратили на теологические споры и раздоры».

Эту характеристику ромейского общества прежде итого надо отнести на счёт её верхушки, которая, совмещая необузданную корысть и нежеланием вносить изменения в одряхлевшие институты управления, увлекалась западными веяниями, не осознавая сути явления («рыцарство», турниры, «рыцарские» пиршества, конное поло и т. п.).

Чрезмерная консервация социума вошла в противоречие с военными технологиями. Что не позволило на определенном этапе провести «модернизацию» и повергло к гибели страны.

Когда мы говорим «военные технологии», мы имеем в виду не только пушки или ракеты как таковые, а всю систему построения обороны: от подготовки бойца, его качество и здоровья, до тактики и стратегии в войны. Если на определенных этапах развития страны с теоретической «военной наукой» в Византии было всё в распорядке, собственно вооружение было на высоком уровне (чего стоит один «греческий огонь»), то с системой комплектации вооруженных сил и высшего офицерского состава вечно была проблема. Пока были деньги, можно было иметь наемников, но когда деньги кончились, кончились и бойцы. А в конце ХII в. Константинополь потерял и технологические преимущества на суше и море, теоретическая военная наука отстала и тормозила развитие тактики. С утратой территорий и финансов это проблема резко усугубилась.

Идеологические споры, периодически сотрясавшие Византию, не способствовали консолидации общества, это был какой-то «препирательство во время чумы».

Попытки модернизации системы или хотя бы её элементов, натыкались на агрессивный консерватизм. Так, в Х веке, когда император-воин Никифор II Фока, соображавший потребности в идеологических стимулах и лично видевший, как себя ведут воины-арабы в бою, предложил

«издать закон, чтобы тех воинов, какие погибли на войне, причислять к лику святых только за то, что пали на войне, не принимая во внимание ничего иного. Он принуждал патриарха и епископов зачислить это как догмат. Патриарх и епископы, храбро оказав противодействие, удержали императора от этого намерения, делая упор на канон Василия Великого, какой гласит, что воин, убивший на войне врага, должен быть отлучен на три года от причастия».

В конце концов осталась одна тупиковая парадигма: «лучше чалма, чем папская тиара».

Перефразируем В. И. Ленина: любая цивилизация, как и всякая революция, лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться, гарантировать систему защиты. Читаем — система защиты, понимаем — система развития.

Ромейская империя, или христианская византийская цивилизация, пала под напором западной цивилизации и была поглощена исламской цивилизаций из-за вытекающих причин: консервация системы управление и, как следствие её, исчезновение цели (куда нам плыть?). Цивилизация перестала формировать «вызовы», а «ответы» бывальщины всё слабее. В то же время вся энергия византийской знати, впрочем, как и столичного общества, была направлена на личное обогащение и постройку системы управления страной только под эти цели.

В этой связи знаковой является судьбе попавшего в плен к туркам Великого дуки (премьер-министра) Луки Нота́ра, приверженца «чалмы». Его малолетний сын понравился султану Мехмеду II, который потребовал его в свой гарем. Когда же отец отказался отдать сына на поругания, султан приказал казнить всю семейство. Лаоник Халкокондил писал, что дети перед казнью просили отца отдать взамен на жизнь все богатства, которые были в Италии! Псевдо-Сфрандзи по-другому описывает ситуацию, рассказывая о том, что после взятия Константинополя Великий дука Лука принёс несметные обеспеченности Мехмеду, султан, возмущенный его хитростью, спросил: «Почему ты не захотел помочь своему императору и родине своей и дать им те несметные обеспеченности, что у тебя были…?»

Ситуация как нельзя лучше характеризует своекорыстие высших представителей византийской власти, которые, имея обеспеченности, не готовы были использовать их на защиту страны.

Впрочем, в ситуации 1453 г. правящий класс уже ничего поделать не мог, система мобилизации дала сбой еще в 1204 году, и воссоздать ее было утилитарны невозможно. И последнее: инертность и пассивность народных масс, особенно в столице, нежелании прилагать усилий в борьбе с врагами и чаянию на чудо, все эти факторы привели империю ромеев к гибели. Как писал солдат Прокопий Кесарийский еще в VI в. о константинопольцах: «Они хотели быть свидетелями новоиспеченных приключений [войны], хотя и сопряженных с опасностями для других».

Главный урок падение византийской цивилизации состоит, как ни странно, в том, что… цивилизации тленны.

Источник

>