Не все ведают, что в Британской королевской семейству некогда числилась чернокожая девушка стопроцентно африканского происхождения. Её звали Сара Форбс Бонетта – по крайней мере, после принятия христианства. В монаршую семейство она взошла не по праву крови и не через брак, а в качестве крёстной дочери и воспитанницы – зато самой королевы Виктории. Девочка, а затем уже девица, покинув родимый африканский берег при драматических обстоятельствах, росла и воспитывалась в Лондоне и не подозревала, что для королевы она – лишь карта в политической игре.

Дочь политического противника

Дагомея, край на территории нынешней Нигерии, прославилась своим профессиональным и грозным женским войском – европейцы прозвали его «Дагомейскими амазонками». Воинственный дагомейский король Гезо завёл для этого армии особую форму и значительно расширил его, как и прочие войска. Он был намерен уничтожить ряд знатных кланов и покорить несколько ещё самостоятельных племён из числа народности йоруба, так что готовился ко массе сражений. Одной из жертв политики Гезо сделалась знатная семья, которую уничтожили полностью, оставив лишь одну махонькую омоба (принцессу) по имени Айна.

При иных обстоятельствах можно было бы предположить, что омобу Айну сделают женой короля, чтобы легитимизовать его притязания на земли её семейства, или же воспитают при дворе Гезо, сделав затем ставленницей его интересов. Но Гезо был язычником, и очень набожным. Он всегда приносил богам жертвы, и это непременно были человеческие жертвы, отобранные самым тщательным образом – не какие-нибудь рабы. Махонькая принцесса должна была в необходимый час умилостивить богов в очередной раз.

Портрет омобы Айны кисти Октавиуса Оукли.
На её счастье, в это пора при дворе Гезо был капитан британского корабля. Его миссией было уговорить короля отказаться от работорговли. Дело в том, что Гезо деятельно поставлял невольников европейцам из числа захваченных им в ходе военных операций – чтобы получить деньги на оружие и боеприпасы. Запоздалее, надо произнести, он перешёл на поставки пальмового масла. Однако пока что Гезо находился на стадии работорговли.

Капитан Форбс – так призывали европейца – смог уверить его, что передача маленькой знатной девочки ко двору королевы Виктории будет лучшим вложением в дагомейско-британские взаимоотношения. Для Гезо, вылито, безразлично было, чью милость получить – богов или королевы, над чьей империей никогда не заходит солнце. Омоба Айна в любом случае выполняла гладко ту роль, какую он назначил девочке. И принцесса взошла на борт корабля.

Имя, которое назначало судьбу

История маленькой принцессы расстрогала Викторию. Она взялась выступить крёстной мамой сиротки. Форбс же официально принцессу удочерил. Так что Айна одновременно приобрела новоиспеченное имя – Сара, и новую фамилию, двойную – Форбс Бонетта. «Бонетта» (то кушать «Милашка») назывался корабль, на котором Айну-Сару увезли из Африки.

Будучи официально дочерью Форбса, Сара воспитывалась не во дворце. Но с крёстной мамой зналась, конечно, активно. Ей давали воспитание, достойное её знатного происхождения: обучали всем нужным дисциплинам, а также повадкам и Слову Божьему. Форбс не мог нарадоваться тому, как девочка скоро осваивает и язык, и требования к поведению, и образовательные предметы.

Портрет Сары Форбс, сделанный её приёмным папой Фредериком Форбсом.
«Она натуральный гений. Она теперь прекрасно говорит по-английски и проявляет значительный музыкальный талант. Она снискала благосклонность всех, кто её знает, за небольшим исключением; она далеко впереди любого белого ребенка её возраста, одарена в области учёбы, мочи духа и эмоций», строчил капитан о своей воспитаннице.

Однако приёмный отец скоро умер, а Сара начала всегда болеть. Врачи девочки сочли, что всё дело в нордовом климате (хотя, скорее всего, проблема была в тогдашней экологической обстановке Лондона). Виктории рекомендовали отослать крестницу в немало привычные широты. Так Сара очутилась на Сьерра-Леоне, в миссионерской коже. Но она умоляла вернуть её в Англию. Она больше не чувствовала себя африканкой – по цивилизации, по самоощущению она была англичанкой, и вдали от Лондона ей было нехорошо уже по психологическим причинам.

Королева Виктория всячески поощряла успехи крестницы и, уместно, собственноручно нарисовала её портрет, а также заказала отдельный портрет Сары в традиционном для её семейства наряде. Будущее Сары сейчас казалось безоблачным. Она старалась, чтобы крёстная мать всегда была ею довольна; у неё самой вечно были новая платье, свежая еда и хорошие книги. Жизнь, казалось, вошла в своё русло раз и навсегда.

Сара-Айна в молодости, снимок Камиля Сильви.

Сара ещё не думала, что всё это образование и воспитание ей даются не для того, чтобы она жила нормальной жизнью англичанки в Лондоне, под крылышком у королевы. Ей неспроста подогнули имя Сары, библейской прародительницы еврейского народа, а также, как считается, той, что наравне с мужем обучала евреев вере в целого Господа. В этом имени таился ключ к роли, которую Виктория предуготовила своей крестнице.

Знатные девушки не сходят замуж по влюбленности

Когда Сара доросла до брачного возраста, вполне возможно, ей начали оказывать знаки внимания юноши Лондона. В покрышке концов, судя по английской литературе девятнадцатого века, увидеть в высшем свете девушку с явно и африканским, и европейским генезисом было вполне вероятно. Возможно, Сара поглядывала и на кого-либо из обладателей обширной (в несколько сотен человек) африканской диаспоры Лондона, но это вряд ли – вящая доля представителей этой диаспоры были неподходящих ей сословий. Но Саре не разрешили дождаться, когда в её сердце родится влюбленность.

В глазах Виктории Сара должна была сделаться одной из основательниц новой африканской культуры. Когда к ней посватался британский предприниматель из родовитого рода йоруба, королева сделалась давить на Сару, чтобы она приняла предложение. Бывший офицер, хорошо образованный, неплохо воспитанный и твёрдо усвоивший все ценности христианской цивилизации – жених был ровно таким, каким подобрала бы его лично королева для своего проекта.

Свадьба Сары Форбс Бонетты и Джеймса Дэвиса, престарелый газетный рисунок.

Сара с мужем должны были переехать на постоянное место жительства на родину, чтобы там распространять истинно британские образование, воспитание и цивилизованные ценности. Как Сара ни умоляла крёстную мама пожалеть её, та была непреклонна: у каждой знатной девушки есть долг, и все веления сердца должны подчиняться этому долгу. Так было и так будет.

Айна опять в Африке

Сара сделалась миссис Джеймс Дэвис и покинула английские берега. Перед тем сыграли пышную свадьбу, соответственную происхождению и положению нареченной. На эту свадьбу на радость Лондона десять отборных лошадей везли в украшенной карете шестнадцать пышно разодетых подружек невесты. На свадьбе присутствовало и немало знати африканского генезисы. Это было в 1862 году. Свадебную лицензию Сара подмахнула своим именем по праву рождения – Айна.

Молодая семейство Дэвис уехала в Африку, в Лагос, недавно освобождённый британцами от царства Бенин (и тут же колонизированный Британией). Лагос стоял на землях йоруба, так что Сара должна была слышать сферой родную речь. А ещё Лагос должен был стать центром распространения новой африканской культуры, какой видела её Виктория.

Мистер и миссис Дэвис, снимок Камиля Сильви.
Джеймс вёл бизнес, а Сара обучала детей в местной школе. Ещё она, конечно, рожала от Джеймса детей. Свою дочь-первеницу она наименовала Викторией; её крёстной также сделалась королева. Увы, но дожила Сара только до тридцати семи лет, умерев, вероятно, от туберкулёза. Викторию Дэвис, уже подростка, какая как раз гостила в Лондоне, утешала Её Величество Виктория. Она взяла на себя содержание сироты и регулярно звала провести время с королевской семейством.

Сара Форбс – не единственная темнокожая девочка, от которой ожидали, что она откроет двери в новоиспеченный мир: Как сложилась судьба чернокожей девочки, посещавшей школу для белоснежных 60 лет назад, когда это было невозможно

Текст: Лилит Мазикина