Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
В истории России кушать два периода, которые в трудах исследователей получают диаметрально противоположные оценки и вызывают наиболее ожесточенные споры.
Первый из них – начальные столетия русской истории и знаменитый «норманнский вопрос», что, в общем-то, вполне понятно: источников мало, и все они имеют позднее происхождение. Так что пункты для всевозможных домыслов и предположений более чем достаточно, а малообъяснимая с рациональной точки зрения политизация данной проблемы способствовала невиданному накалу страстностей.
М. Волошин писал в 1928 году: «Сквозь хаос царств, побоищ и племён. Кто, по слогам могильников читая Разодранную летопись степей, Расскажет нам, кто бывальщины эти предки – Оратаи по Дону и Днепру? Кто соберет в синодик все прозванья Степных гостей от гуннов до татар? История утаена в курганах, Записана в зазубринах мечей, Задушена промоиной и бурьяном».
Второй такой период – это XIII-XV века, время подчинения русских земель Орде, получившее условное наименование «татаро-монгольское иго». Здесь источников неизмеримо больше, а вот с интерпретациями – те же проблемы.
Л. Н. Гумилёв: «Чужие жизни и чужие смерти Живут в посторонних словах чужого дня. Они живут, не возвратясь обратно Туда, где смерть нашла их и взяла, Хоть в книгах полустерты и невнятны
Их яростные, их страшные дела. Они живут, туманя древней кровью Пролитой и истлевшею давно Доверчивых потомков изголовья. Но всех прядет судьбины веретено В один узор; и разговор столетий Звучит как сердце».
Захоронение, найденное в 2015 г. монгольском аймаке Хэнтий, датируемое этапом между 1215 и 1235 годами. В каменной гробнице обнаружены скелет мужчины 65-70 лет, засыпанный золотыми монетами, скелеты 16 дам и 12 лошадей
Именно об этой, второй «проклятой» проблеме российской истории, мы и поговорим сейчас.
Татаро-монголы и татаро-монгольское иго
Разом скажем, что сам термин «татаро-монголы» – искусственный, «кабинетный»: на Руси никаких «гибридных» татаро-монголов не знали. Да и о «татаро-монгольском иге» в России не слышали до тех пор, пока о нем не упомянул в какой-то своей труду практически никому сейчас неизвестный историк П. Н. Наумов в 1823 году. А он, в свою очередь, этот термин позаимствовал у некоего Христофора Крузе, какой в 1817 году издал в Германии «Атлас и таблицы для обозрения истории всех европейских земель и государств от первого их народонаселения до наших преходящ». И вот результат: «Остаться можно в памяти людской Не циклами стихов и не томами прозы, А лишь одной-единственной строкой: “Как хороши, как свежи бывальщины розы!”»
Так Я. Хелемский написал о строке стихотворения И. Мятлева. Здесь та же ситуация: два автора давно забыты, а придуманный одним и введенный в научный виток другим термин живет и здравствует.
А вот словосочетание «тартарское иго» действительно встречается в настоящем историческом источнике – записках Даниеля Принса (посла императора Максимилиана II), какой в 1575 г. пишет об Иване IV, что тот «по низвержении тартарского ига» провозгласил себя царем, «чего до того московские князья никогда не применяли».
Проблема в том, что Тартарией «просвещенные европейцы» в те времена называли громадную, не имевшую чётких очертаний, территорию, лежавшую восточнее рубежей земель, входящих Священной империи Германской нации и католического мира.
«Тартария» на одной из средневековых карт
Поэтому тяжело сказать, кого Принс называет «тартарами». Именно татар? Или – вообще «варваров», которые в данном контексте могли быть кем угодно. Даже политическими противниками Ивана – иными русскими князьями и боярами, отчаянно сопротивляющимися централизации власти.
Упоминание о «тартарийском иге» встречается и в «Записках о Московской войне» (1578–1582 г.г.) Рейнгольда Гейденштейна.
Ян Длугош в «Хрониках знаменитого Царства Польского» строчит уже не о тартарском или тартарийском, а именно о «варварском иге», также, не поясняя, кого именно он считает «варварами».
Наконец, само «иго» – что это такое вообще?
В сегодняшнее время данное слово воспринимается как синоним какого-то «бремени», «угнетения» и так далее. Однако в первоначальном значении – это доля упряжи, деревянная рама, надеваемая на шею двух животных, для их совместной работы. То есть хорошего в этом приспособлении для того, на кого его натягивают, мало, но все же предназначено оно не для издевательств и пыток, а для работы в паре. И потому даже в первой половине XIX века однозначно отрицательных ассоциаций слово «иго» не возбуждало. Говоря об «Иге», первые историки, скорее всего, имели в виду традиционную политику ордынских ханов (которые желали стабильно получать свою дань), устремлённую на подавление внутренних смут в подконтрольных им русских княжествах, вынуждая своих вассалов двигаться не как «лебедь, рак и щука», а примерно в одном курсе.
Теперь перейдем к оценкам этого периода российской истории разными авторами.
Сторонники традиционной точки зрения на монгольское завоевание, описывают его, как цепь непрерывных страданий и унижений. При этом утверждается, что русские княжества зачем-то оградили от всех этих азиатских ужасов Европу, дав ей возможность «независимого и демократического развития».
Квинтэссенцией этого тезиса являются строки А. С. Пушкина, который писал: «России определено было рослое предназначение… Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не отважились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились на степи своего востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией».
Весьма красиво и пафосно, только представьте: брутальные «северные варвары» самоотверженно «издыхают», чтобы немецкие юноши имели возможность обучаться в университетах, а итальянские и аквитанские девочки томно вздыхали, слушая баллады труверов.
Вот ведь беда какая, и ничего не поделаешь: назначение у нас такое «высокое», соответствовать надо. Странно только, что неблагодарные европейцы так и норовили при каждом удобном случае защищающую их из заключительных сил Россию мечом или копьём в спину ткнуть.
«Наши стрелы вам не нравятся? Получайте продвинутые болты из арбалета, и потерпите немножко: у нас тут учёный монах Шварц есть, над инновационными технологиями работает».
А эти строки А. Блока помните? «Для вас — века, для нас — единый час. Мы, как послушные холопы, Содержали щит меж двух враждебных рас – Монголов и Европы!»
Здорово, правда? «Послушные холопы»! Нужное определение найдено! Так нас даже «цивилизованные европейцы» не вечно, а только через раз оскорбляли и «прикладывали».
Сторонники другой точки зрения, напротив, уверены, что именно монгольское завоевание позволило Восходу и Северо-Востоку русских земель сохранить свою самобытность, свою религию и культурные традиции. Наиболее известным среди них является Л. Н. Гумилев, стихотворение какого мы цитировали в начале статьи. Они полагают, что Древняя Русь (которую лишь в XIX веке назвали «Киевской») уже в конце XII столетия была в глубочайшем кризисе, который неминуемо привел бы её к гибели, независимо от появления монголов. Даже в единой прежде династии Рюриковичей смысл имели теперь только Мономашичи, которые распались на две ветви, и враждовали между собой: старшие контролировали северо-восточные княжества, меньшие – южные. Полоцк давно выделился в отдельное княжество. Политика новгородских властей также была далека от общерусских заинтересованностей.
Действительно, во второй половине XII столетия рознь и противоречия между русскими князьями достигли своего апогея, и жестокость противостояния потрясала даже привычных к междоусобным браням и постоянным набегам половцев современников.
1169 год: Андрей Боголюбский, захватив Киев, отдаёт его своим войскам на трехдневное разграбление: так поступают лишь с чужими и абсолютно враждебными городами.
«Взятие Киева Андреем Боголюбским». Миниатюра из Радзивилловской летописи, XV век
1178 год: Жители осажденного Торжка изъявляют покорность Великому князю Владимирскому Всеволоду Большенное Гнездо, предлагая и выкуп, и большую дань. Он готов согласиться, но его дружинники говорят: «Мы с ними не целоваться пришли». И далеко не самый немощный из русских князей отступает перед их волей: русские солдаты захватывают русский город и очень старательно, с большим наслаждением, его грабят.
«Взятие Нового Торга (Торжка) дружиной князя Всеволода Юрьевича Большое Гнездо в 1178». Миниатюра Радзивилловской летописи, XV век
1187 год: Армия Суздаля начисто разоряет Рязанское княжество: «Землю их пусту створиша и пожгоша всю».
1203 год: Киев кое-как сумел оправиться от варварского банкротства 1169 года, и, значит, можно снова пограбить его. После того, что делал в городе Андрей Боголюбский, кажется, что киевлян уже попросту невозможно будет ничем удивить. Новому завоевателю – Рюрику Ростиславичу, это удается: православный князь сам разоряет Святую Софию и Десятинную храм («все иконы одраша»), и равнодушно смотрит, как пришедшие с ним половцы «изрубили всех старых монахов, попов и монашек, а юных черниц, жен и дочерей киевлян увели в свои становища».
«Взятие и разграбление Киева, его монастырей и храмов войсками Рюрика Ростиславича Овручского, черниговских Ольговичей и половцев». Миниатюра из Радзивилловской летописи, XV век
1208 год: Владимирский князь Всеволод Большенное Гнездо сжигает Рязань, а бегущих людей его воины ловят, как бесхозный скот и гонят перед собой, как будут после гнать в Кафу русских рабов крымские татары.
1216 год: Битва суздальцев с новгородцами на Липице: русских с обеих сторон погибает вяще, чем в сражении с монголами на реке Сити в 1238 году.
«Битва новгородцев с суздальцами» («Чудо от иконы Богоматерь Знамение»), фрагмент, вторая половина 15 столетия, Новгородский государственный объединенный музей-заповедник
Оппоненты историков традиционной школы говорят нам: армии завоевателей всё равно бы пришли – если не с Восхода, так с Запада, и по очереди «скушали» разрозненные, постоянно воюющие друг с другом, русские княжества. И русские князья с удовольствием помогали бы захватчикам «кушать» соседей: если монголов друг на друга водили, почему же, при других обстоятельствах, «немцев» или поляков не привести? Чем они хуже татар? А после, увидев иностранных «поваров» у стен своих городов, очень бы удивлялись: «А меня-то за что, господин герцог (или великий магистр)? Мы же с вами в прошедшем году вместе Смоленск брали»!
Последствия западноевропейского и монгольского завоеваний
Но была разница в последствиях завоевания – и весьма существенная. Западные правители и крестоносцы в захваченных ими краях первым делом уничтожали местную элиту, заменяя князей и племенных вождей своими герцогами, графами, комтурами. И спрашивали смены веры, уничтожая, таким образом, вековые традиции и культуру покоренных народов. А вот монголы для Руси сделали исключение: на княжеские престолы Владимира, Твери, Москвы, Рязани Чингизиды не притязали, и правили там представители прежних династий. К тому же монголы абсолютно равнодушно относились к миссионерской деятельности, и потому не стали спрашивать от русских ни поклонения Вечному Синему Небу, ни смены Православия на Ислам позже (но требовали уважения к своей религии и традициям при визите ставки хана). И становится понятно, почему и русские князья, и православные иерархи так легко и охотно признали царское совершенство ордынских владык, а в русских церквях совершенно официально служились молебны во здравие и ханов-язычников, и ханов-мусульман. И это было характерно не лишь для Руси. Вот, например, в сирийской Библии монгольский хан Хулагу и его жена (несторианка) изображены как новые Константин и Елена:
Хан Хулагу и его супруга в манере новых Константина и Елены в сирийской библии
И даже во времена «Великой Замятни» русские князья продолжали платить Орде дань, надеясь на продолжение сотрудничества.
Дальнейшие события чрезмерно интересны: с русскими землями, словно кто-то решил провести эксперимент, примерно поровну разделив их и позволив им развиваться в альтернативных курсах. В результате, русские княжества и города, оказавшиеся вне сферы монгольского влияния, быстро лишились своих князей, утратили самостоятельность и всякое политическое смысл, превратившись в окраинные территории Литвы и Польши. А те из них, что попали в зависимость от Орды, постепенно трансформировались в мощное государство, получившее условное наименование «Московская Русь». К «Киевской Руси» Русь «Московская» имела примерно такое же отношение, как Византийская империя к Римской. Уже немного что значащий Киев теперь играл роль Рима, завоеванного варварами, стремительно набирающая силы Москва претендовала на роль Константинополя. И знаменитая формула Филофея, старца Псковского Елизарова монастыря, наименовавшего Москву, Третьим Римом, не вызвала у современников никакого удивления или недоумения: эти слова витали в воздухе тех лет, ожидая, что кто-нибудь их, наконец, произнесет. В дальнейшем Московское царство обратится в Российскую империю, прямым наследником которой стал Советский Союз. Н. Бердяев писал после революции: «Большевизм очутился наименее утопическим… и наиболее верным исконным русским традициям… Коммунизм есть русское явление, несмотря на марксистскую идеологию… кушать русская судьба, момент внутренней судьбы русского народа».
Но вернемся в XIII век и посмотрим, как вели себя русские князья в те ужасные для Руси годы. Здесь большой интерес вызывает деятельность трёх русских князей: Ярослава Всеволодовича, его сына Александра (Невского) и внука Андрея (третий сын Александра Невского). Деятельность первого, и, особенно второго из них, зачислено оценивать только в самых превосходных тонах. Однако при объективном и непредвзятом исследовании сразу же бросается глаза противоречие: с точки зрения приверженцев именно традиционного подхода к монгольскому завоеванию, все трое безоговорочно должны считаться предателями и коллаборационистами. Судите сами.
Ярослав Всеволодович
Великий князь Ярослав Всеволодович. Фреска Архангельского собора Кремля
Ярослав Всеволодович сделался Великим князем Владимирским после гибели старшего брата Юрия на реке Сить. А погиб он, в том числе и потому, что Ярослав не пришел к нему на поддержка. Дальше – уже совсем «интересно». Монголы весной 1239 года разоряют Муром, Нижний Новгород, еще раз проходят по Рязанской земле, захватывая и сжигая оставшиеся города, осаждают Козельск. А Ярослав в это пора, не обращая на них никакого внимания, воюет с литовцами – очень успешно, кстати. Осенью того же года монголы захватывают Чернигов, а Ярослав – черниговский город Каменец (а в нём – семейство Михаила Черниговского). Можно ли после этого удивляться тому, что именно этот воинственный, но такой удобный монголам князь был назначен в 1243 г. Батыем «стареи всем князем в Русском языце» (Лаврентьевская летопись)? А в 1245 году Ярослав за «ярлыком» и в Каракорум не поленился сгонять. Заодно и на выборах Великого хана поприсутствовал, подивился великим традициям монгольской степной демократии. Ну, и, между делом, своим доносом загубил там Черниговского князя Михаила, который позже за свое мученичество был канонизирован Русской Православной Церковью.
Александр Ярославич
Великий князь Александр Ярославич Невский. Портрет из «Титулярника», 1672 г.
После кончины Ярослава Всеволодовича, Великое княжество Владимирское получил от монголов его младший сын – Андрей. Старший брат Андрея, Александр, назначенный итого лишь Великим князем Киевским, страшно на это обиделся. Поехал в Орду, где стал приемным сыном Бату-хана, побратавшись с его родимым сыном Сартаком.
Сын Бату-хана Сартак. Иллюстрация из книги В.В. Каргалова Русь и кочевники
Войдя в доверие, донес на брата, что тот, в альянсе с Даниилом Галицким, хочет выступить против монголов. И лично привел на Русь так называемую «Неврюеву рать» (1252 год) – первоначальный поход монголов на Русь после Батыева нашествия. Армия Андрея была разбита, сам он бежал в Швецию, а его дружинники, угодившие в плен, были ослеплены по приказу Александра. На потенциального союзника Андрея – Даниила Галицкого, кстати, тоже донес, в итоге в поход на Галич отправилось войско Куремсы. Вот именно после этого и пришли по-настоящему монголы на Русь: во Владимирскую, Муромскую и Рязанскую земли баскаки барыши в 1257 году, в Новгород – в 1259-ом.
В 1262 году Александр самым жестоким образом подавил антимонгольские восстания в Новгороде, Суздале, Ярославле и Владимире. После чего запретил вече в подвластных ему городах Северо-Восточной Руси.
Иванов С.В. «Баскаки», полотно 1908 года
А дальше – всё по Толстому Алексею Константиновичу: «Кричат: давайте дани! (Хоть вон святых неси), Тут много всякой дряни Настало на Руси, Что день, то брат на брата, В Орду везет извет…».
Вот с того поре всё это и началось.
Андрей Александрович
Князь Андрей Александрович, гравюра 1850 года
Об этом князе Н. М. Карамзин сказал: «Никто из князей Мономахова рода не сделал вяще зла Отечеству, чем сей недостойный сын Невского».
Третий сын Александра – Андрей, в 1277-1278 г.г. во главе русского отряда ходил с ордынцами воевать в Осетию: взяв город Дядяков, союзники вернулись с большой добычей и вполне довольные друг другом. В 1281 году Андрей, по примеру своего отца, в первый раз привел на Русь монгольское армия – от хана Менгу-Тимура. Но его старший брат Дмитрий тоже был внуком Ярослава Всеволодовича и сыном Александра Ярославича: не сплоховал, достойно отозвался большим татарским отрядом от мятежного беклярбека Ногая. Пришлось мириться братьям – в 1283 году.
В 1285 году Андрей привел на Русь татар во другой раз, но был разбит Дмитрием.
Третья попытка (1293 год) оказалась для него удачной, а для Руси – страшной, потому что на этот раз с ним пришла «Дюденева рать». Великий князь Владимирский, Новгородский и Переславский Дмитрий, князь Московский Даниил, князь Михаил Тверской, Святослав Можайский, Довмонт Псковский и отдельный другие, менее значительные, князья потерпели поражение, 14 русских городов были разграблены и сожжены. Для простого народа это нашествие сделалось катастрофичным и запомнилось надолго. Потому что до тех пор русские люди ещё могли укрываться от монголов в лесах. Теперь же ловить их за пределами городов и деревень помогали татарам бойцы русского князя Андрея Александровича. И детей в русских деревнях пугали Дюдюкой еще в середине ХХ века.
Но, признанный святым Русской Православной Храмом, Александр Невский объявлен ещё и национальным героем, и потому все эти, не очень удобные, факты о нём и его ближайших родствнниках, замалчиваются. Упор делается на противостоянии западной экспансии.
А вот историки, находящие «иго» взаимовыгодным союзом Орды и Руси, коллаборационистские действия Ярослава Всеволодовича и Александра, напротив, оценивают высоко. Они уверены, что в другом случае русские северо-восточные княжества ожидала печальная судьба Киева, Чернигова, Переяславля и Полоцка, которые быстро из «субъектов» европейской политики обратились в «объекты», и уже не могли самостоятельно решать свою судьбу. И даже многочисленные, подробно описанные в русских летописях, случаи обоюдной и самой откровенной подлости князей Северо-Востока, по их мнению, являлись меньшим злом, чем антимонгольская позиция того же Даниила Галицкого, прозападная политика какого, в конечном итоге, привела к упадку этого сильного и богатого княжества, и потери им независимости.
Благоверный князь Александр Невский умоляет хана Батыя пощадить землю Русскую. Хромолитография. Крышка XIX века
Воевать с татарами в течение достаточно долгого времени желающих было мало, атаковать их данников также опасались. Популярно, что в 1269 году, узнав о прибытии в Новгород татарского отряда, собравшиеся было в поход «немцы замиришася по всей воле новгородской, зело бояхуся и имени татарского».
Напор западных соседей, разумеется, продолжался, но теперь у русских княжеств был сюзерен-союзник.
В последнее время буквально у нас на глазах появилась гипотеза, что монгольского завоевания Руси вообще не было, потому, что не было и самих монголов, о каких рассказано на бесчисленных страницах огромного количества источников многих стран и народов. А те монголы, что, всё-таки, были – как сидели, так и сидят до сих пор в своей малоразвитой Монголии. Мы не будем долго останавливаться на данной гипотезе, так как это займет слишком много времени. Укажем только на одно из немощных ее мест – «железобетонный» аргумент, согласно которому многочисленное монгольское войско просто не могло преодолевать такие огромные дистанции.
«Пыльный поход» калмыков
Калмыки, гравюра
События, о которых мы сейчас вкратце расскажем, произошли не в темные времена Аттилы и Чингисхана, а по историческим меркам сравнительно недавно – 1771 году, при Екатерине II. Даже и малейших сомнений в их достоверности нет и никогда не было.
В XVII столетии из Джунгарии к Волге пришагали (не умерев по дороге ни от голода, ни от болезней) дербен-ойраты в племенной союз которых входили торгуты, дербеты, хошуты и чоросы. Нам они популярны под именем калмыки.
Эти пришельцы, естественно, вынуждены бывальщины войти в контакт с российскими властями, которые вполне благожелательно отнеслись к новым соседям, поскольку никаких непримиримых противоречий тогда не возникло. Немало того, искусные и опытные воины Степи стали союзниками России в борьбе против её традиционных противников. Согласно соглашению от 1657 года, им было разрешено кочевать по правому берегу Волги до Царицына и по левому до Самары. В обмен на военную поддержка, калмыкам ежегодно выдавали по 20 пудов пороха и 10 пудов свинца, кроме того, российское правительство взяло на себя обязательство ограждать калмыков от насильственного крещения.
Калмык. Литография, первая половина XIX столетия
Калмыки покупали у русских зерно и различные промышленные товары, продавали мясо, шкуры, военную добычу, сдерживали ногайцев, башкир, кабардинцев (наметя им серьезные поражения). Они ходили с русскими в походы на Крым и воевали вместе с ними с Османской империей, участвовали в войнах России с европейскими краями.
Калмыцкие воины на Русско-шведской войне (1741—1743 гг.)
Однако с ростом числа колонистов (в том числе и немецких), появлением новых городов и казачьих станиц, пункты для кочевий оставалось все меньше. Ситуацию усугубил голод 1768-1769 г.г., когда из-за суровой зимы произошел массовый падеж скота. А в Джунгарии (старая родина калмыков) в 1757 году цинцы жестоко подавили восстание аборигенов, спровоцировав новую волну исхода. Многие тысячи беженцев отправились в страны Средней Азии, а некоторые добрались и до Волги. Их рассказы об опустевших степях чрезвычайно взволновали сородичей, в результате калмыки родов торгуты, хошуты и чоросы зачислили опрометчивое решение всем народом вернуться в когда-то родные степи. Племя дербетов осталось на месте.
В январе 1771 года калмыки, численность каких достигала от 160 до 180 тысяч человек, переправились через Яик. Количество их кибиток разные исследователи определяют в 33-41 тысячу. Запоздалее часть этих переселенцев (около 11 тысяч кибиток) вернулись на Волгу, остальные продолжили путь.
Обратим внимание: это была не профессиональная армия, заключающаяся из сильных молодых мужчин с заводными конями и полным боевым снаряжением – большую часть отправившихся в Джунгарию калмыков составляли дамы, дети и старики. И с собой они гнали стада, везли весь скарб.
Их поход не был праздничным шествием – на всем протяжении линии они подвергались постоянным ударам казахских племен. Около озера Балхаш казахи и киргизы и вовсе окружили их, вырваться удалось с огромными утратами. В результате до границы с Китаем добрались лишь менее половины из вышедших в путь. Счастья им это не принесло; они были разделены и расселены в 15 различных местах, условия жизни оказались гораздо хуже, чем на Волге. А сопротивляться несправедливым условиям уже не было сил. Но, за полгода, обремененные скотом и собственностью, ведущие с собой женщин, стариков и детей, калмыки дошли от Волги до Китая! И нет никаких оснований полагать, что от монгольских степей до Хорезма, и от Хорезма до Волги, не смогли бы дойти дисциплинированные и отлично организованные тумены монголов.
«Татарский выход» на Руси
Теперь вновь вернёмся в Россию, чтобы немного поговорить о сложных взаимоотношениях ордынских ханов и русских князей.
Проблема была в том, что русские князья с готовностью втягивали ордынских владык в свои усобицы, порой давая взятки приближенным хана либо его матери, или любимой жене, выторговывая для себя армия какого-нибудь «царевича». Разорение земель князей-соперников их не только не огорчало, но даже радовало. Более того, они готовы были «сквозь персты» смотреть на грабеж «союзниками» собственных городов и деревень, рассчитывая компенсировать убытки за счет поверженных конкурентов. После того, как правители Сарая разрешили Великим князьям самим собирать дань для Орды, «ставки» в междоусобных препирательствах повысились настолько, что стали оправдывать любую подлость и любое преступление. Речь шла уже не о престиже, а о деньгах, причем деньгах весьма больших.
Парадокс заключался в том, что ордынским ханам во многих случаях гораздо удобнее и выгоднее было не организовывать карательные походы на Русь, а вовремя и в целом объеме получать заранее оговоренный «выход». Награбленное в таких вынужденных рейдах шло в основном в карман очередного «царевича» и его подчинённых, хану доставались сущие крохи, а ресурсная база данников подрывалась. Но желающих собирать этот «выход» для хана, как правило, было вяще одного, и потому приходилось поддерживать самого адекватного из них (на самом деле часто того, кто больше заплатит за право сбора ордынской дани).
А сейчас крайне интересный вопрос: было ли неизбежно монгольское нашествие на Русь? Или это следствие цепи событий, убрав любое из каких, можно было бы «близкого знакомства» с монголами избежать?
