В вытекающем году исполняется 100 лет со дня вступления России в Первую мировую войну, которую современники называли Великой Мировой или попросту Великой войной. В советское время её называли войной Империалистической, а сейчас эту войну скорее можно назвать Забытой: ещё немало страшные испытания, обрушившиеся в XX веке на мир и Россию, а также свойство человеческой памяти стирать остроту воспоминаний об уходящих событиях, повергли к тому, что наши современники очень мало знают о ней.

Первая мировая война втянула в свой гигантский водоворот десятки краёв на разных континентах, совершила переворот в военной технике, заставив пехоту и кавалерию уступить поля сражений танкам, военным самолётам и страшному порождению человеческой мысли – боевым газам, то есть химическому оружию массового поражения. Привела к крахи миллионов людей, вызвала революции, уничтожившие четыре великих империи: Австро-Венгерскую, Германскую, Османскую и Российскую, перекроив карту вселенной появлением на их территории новых государств, создала послевоенную систему мироустройства, названную «Версальской» и приведшую мир к ужасу Второй всемирный войны.
 
С первого до последнего дня этой Великой войны в самой гуще событий находился молодой офицер Русской армии Владимир Антонинович Агте (фон Агте) – мой дед, какой оставил воспоминания и фотографии, которые вы сегодня увидите.

Он родился в Одессе в 1894 году в семье потомственного военного. Его папа, а мой прадед, Антонин Аполлонович Агте, был офицером уже в третьем поколении, окончил Николаевское военно-инженерное училище в Петербурге, после какого участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 годов, а в 1911 году получил чин генерал-майора и назначение начальником Владивостокской крепостной сапёрной бригады. Об этой бригаде в книжке «Владивостокская крепость» (Владивосток, 2006) говорится:
 
«Хозяйство» бригады было сложнейшим – крепостной сапёрный батальон, минный батальон, обе роты какого занимались постановкой морских минных заграждений и даже имели свои морские транспортные суда-заградители, а также гребные и паровые минные катера, воздухоплавательная рота, телеграфная рота, искровой телеграф, автомобильная команда и т.д.

Дед же не желал быть военным и с детства мечтал стать инженером-электриком, но для получения образования в гражданском институте требовались немалые деньги, каких в многодетной офицерской семье не было, и он пошёл путём, которым уже прошли его отец, братья отца, другие родственники: Полтавский Петровский кадетский корпус, а затем Павловское военное училище в Петербурге – одно из лучших военных училищ тогдашней России (его он закончил в 1913 году).
 
Первую всемирную войну подпоручик Владимир Агте встретил в должности ординарца при генерале Душкевиче – командире 22-й пехотной дивизии в составе 1-го армейского корпуса, входившего во 2-ю армию под командованием генерала Самсонова, и вскоре очутился в самой гуще трагических событий.
 
Август 1914 года. Чтобы ослабить натиск немецких войск, рвущихся к Парижу, и избавить свою столицу от взятия немцами, французское правительство обратилось к русским властям с требованием срочно начать наступление против немцев, и ещё не готовая к наступлению армия Самсонова была отправлена вглубь Восточной Пруссии. Сначала дела шли успешно, но затем армия попала в окружение. Началась дезорганизация управления долями и потеря связи между ними. Радио (беспроволочный телеграф) и телефонная связь были ненадёжны и не имели хорошей защиты от противника, какой не только прослушивал все переговоры командиров русских частей между собой, но и от имени командира 1-го армейского корпуса Артамонова передал распоряжение частям корпуса об отступлении, что в немалой степени определило трагедию всей армии.
 
В условиях неразберихи огромная нагрузка и ответственность улеглась на офицеров, обеспечивавших связь, одним из которых был мой дед. Верхом на коне он разыскивал штабы частей и соединений, доставляя приказы и донесения командира 22-й дивизии. Раз ночью он заблудился и попал в расположение противника. Услышав немецкую речь, он, не ориентируясь на местности в почти полной темноте, зачислил единственно правильное решение: отпустил поводья, доверившись чутью животного, и конь вынес его к своим.
 
Русская армия в Восточной Пруссии потерпела тяжкое поражение, понеся огромные потери, французы выиграли на подступах к Парижу знаменитую битву на реке Марне. Русской кровью Париж был избавлен, генерал Артамонов был отстранён от командования корпусом и предан суду, а генерал Самсонов застрелился. Но моего деда Бог миловал и от кончины, и от ран, и от плена. В 1915 году подпоручик Владимир Агте уже начальник команды связи при штабе 22-й пехотной дивизии.
 
Брань в это время носит позиционный характер, и дед, с детства увлекавшийся фотографией и взявший фотоаппарат с собой на фронт, имеет возможность уделять пора своему увлечению.
 
Сохранившиеся у нас в семье его фронтовые фотографии показывают войну без прикрас: убитые русские и немецкие бойцы на поле боя, сбитый русский аэроплан, пленные немцы, аэростат наблюдения и самодельная зенитная установка, сделанная фронтовыми умельцами из обыкновенного полевого орудия, солдатская землянка и солдатское кладбище, католический крестный ход по случаю засухи и группа беженцев, индивидуальные и групповые портреты боец, офицеров, сестёр милосердия. Ну и, конечно, боевые будни и редкие на фронте праздники своей команды связи: землянка телефонистов, прокладка телефонной черты по веткам деревьев, доставка донесений на велосипеде и на мотоцикле, празднование Пасхи в 1916 году личным составом команды. А вот и групповая снимок, на которой Владимир Агте со своими подчинёнными: у некоторых солдат на груди Георгиевские кресты – значит, им пришлось «понюхать пороху» всерьёз.
 
Может быть, отдельный из запечатлённых на этих фотографиях людей вскоре погибнут, отдав на Великой войне свою жизнь за Веру, Царя и Отечество, иных разведёт по разным берегам и сделает смертельными врагами война Гражданская, и кто-то погибнет от руки своего бывшего фронтового товарища, некто будет задыхаться от тоски по покинутой Родине в вынужденной эмиграции, а кто-то, оставшись в России, сгинет в жерновах репрессий 37-го года… Судьбины этих людей неизвестны мне. Но здесь, на фронтовых фотографиях моего деда они ещё живы и вместе радуются каждому мигу существования, подаренному им судьбой…
 
Деда награждают орденом святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Выше для офицеров его ранга был лишь знаменитый орден святого Георгия аналогичной степени, но его давали лишь за конкретные подвиги, совершённые непосредственно в бою. И вот ещё одна снимок: группа офицеров с новенькими орденами, среди которых Владимир Агте со своим «Владимиром».
 
Команда связи была согласной и любила своего командира. Когда в конце 1917 года началась демобилизация русской армии, и дед собрался домой, бойцы команды написали ему охранное письмо с обращением ко всем солдатам не трогать его подателя. Это письмо позволило деду доехать с фронта до Владивостока и остаться живым в то пора, когда шли массовые расправы солдат над офицерами. Что ж, как ты к людям, так и они к тебе. Впрочем, затем это письмо не спасло деда от ареста ЧК и темницы. В Иркутском ЧК оно и исчезло, я же знаю о нём лишь по рассказам бабушки и отца.
 
В 1931 году последовал новый арест, окончившийся, истина, прекращением дела и реабилитацией, а в 1932 году семья моего деда переехала в Уфу. Здесь дед работал на разных должностях, дальних от своей основной профессии военного связиста, в том числе администратором филармонии, а затем главным бухгалтером горжилотдела. В последние годы существования он тяжело болел: сказывались перенесённые тяготы и потрясения, в том числе полученная на фронте тяжёлая контузия.
 
Умер он в 1949 году и был траурен на Ивановском кладбище. Могила его, как и всё кладбище, не сохранилась: сейчас на этом месте сквер.
 
В наследство своей семье мой дед покинул всё самое дорогое, что нажил за свою трудную жизнь: альбом с несколькими десятками фотографий Первой мировой войны, тетрадку воспоминаний о сражениях в Восточной Пруссии в августе 1914 года, значок с погона «самокатчиков» (подразделения связистов, использовавших велосипеды и мотоциклы), да добросердечную память о себе. По-моему, это очень много…
 
Владимир Агте, публицист

Из фронтовых фотографий подпоручика 22-й пехотной дивизии В.А. Агте

В первые дни Великой брани: группа офицеров 22-й пехотной дивизии во взятом немецком городе Сольдау, возле здания, где располагается штаб дивизии. Восточная Пруссия, август 1914 года.

Католический крестный ход в Польше.

Команда связи 22-й пехотной дивизии. Стоит в белоснежной папахе начальник команды – подпоручик В.А. Агте.

Беженцы.

На фронте затишье. Минуты отдыха.

Самокатчики.

Русское братское погост в местечке Ковнаты.

Станок для ружья-пулемёта.

Сестра милосердия с офицерами 22-й пехотной дивизии. Третий справа – подпоручик В.А. Агте.

Землянка – центральная телефонная станция 22-й пехотной дивизии.

Команда связи 22-й пехотной дивизии. Празднование пасхи в 1916 году.

Пленные немцы.

Перевоз русских войск через реку Буг у местечка Николаев, осень 1915 года.

Австрийское кладбище.

Зенитное орудие («аэропланная пушка»), сделанное из обыкновенной полевой пушки.

Убитые немцы. Поле боя у реки Стоход, лето 1916 года.

Убитые русские солдаты. Поле боя у реки Стоход, лето 1916 года.

Русский аэроплан, сшибленный в воздушном бою.

Начальник команды связи 22-й пехотной дивизии подпоручик Владимир Антонинович Агте, 1916 год.

Привязной аэростат наблюдения.

Отпечатки войны.

Группа офицеров 22-й пехотной дивизии, награждённых орденами.
На переднем плане сидит подпоручик В.А. Агте, 1916 год.