«Надо всех перестрелять!»: как на Украине репрессировали интеллигенцию
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

«Надо всех перестрелять!»: как на Украине репрессировали интеллигенцию

«Надо всех перестрелять!»: как на Украине репрессировали интеллигенцию

Wikimedia Commons

90 лет назад в Харькове завязался судебный процесс над 45 видными деятелями украинской научной и литературной интеллигенции и автокефальной церкви, обвиненными в причастности к антисоветской организации «Альянс освобождения Украины» (СВУ). Согласно следствию, эти люди, среди которых оказалось немало бывших чиновников Украинской народной республики, устанавливали целью «освобождение украинского народа и создание независимого украинского государства». Подсудимые получили приговоры сроком от 2 до 10 лет, причем кое-каким наказание затем смягчили. В конце 1930-х многих фигурантов дела СВУ репрессировали вновь.

      9 марта 1930 года в дому Харьковского оперного театра начался показательный процесс над 45 руководителями и членами так называемого «Союза освобождения Украины» (СВУ). Ныне считается, что дело было сфабриковано ОГПУ с целью обоснования преследования националистической оппозиции Украинской ССР и подготовки почвы для дальнейшего наступления на Всеукраинскую академию наук (ВУАН) и Украинскую автокефальную православную храм (УАПЦ).

      По мнению ряда историков, ОГПУ также ставило задачу скомпрометировать политику украинизации и углубить вражду между ее приверженцами.

      Многие осужденные по делу СВУ в период до установления советской власти на Украине являлись высокопоставленными деятелями Украинской народной республики (УНР) или членами бывших там политических партий. Представителей украинской научной интеллигенции требовалось дискредитировать и отстранить от занятия важных мест в научном вселенной УССР.

      Дело СВУ рассматривал Особый состав Высшего суда УССР. Председательствовал в суде бывший эсер Антон Приходько. Основным прокурором был назначен Михаил Михайлик. В число общественных обвинителей вошли академик в области почвоведения Алексей Соколовский, беллетрист и поэт Олекса Слисаренко, секретарь ЦК КП(б)У, в будущем – председатель Совнаркома УССР Панас Любченко и другие. Защищали подсудимых 14 защитников.

      На скамье подсудимых оказались 45 человек. В их числе – академик, бывший генеральный секретарь УНР по делам национальностей Сергей Ефремов, бывший премьер-министр УНР, инструктивный деятель УАПЦ Владимир Чеховский, историк, профессор Киевского института народного образования Иосиф Гермайзе, писательница Людмила Старицкая-Черняховская и ее муж, ученый-гистолог, профессор Киевского медицинского института Александр Черняховский, бывший член Украинской партии социалистов-федералистов Владимир Дурдуковский, литературный критик и беллетрист, бывший глава МИД УНР Андрей Никовский, историк, бывший член Украинской социал-демократической рабочей партии академик Михаил Слабченко и иные.

      Всего по делу СВУ прошли два члена ВУАН, 15 профессоров вузов, 1 директор средней школы, 10 преподавателей, писатели, редакторы, юристы, библиотекари, теолог и священник УПАЦ.

      Согласно обвинительному акту, 33 подсудимых принадлежали к Киевской группе СВУ, по три – к Днепропетровской и Одесской, по два – к Полтавской и Николаевской, по одному – к Черниговской и Винницкой.

      На момент передачи в суд дело насчитывало 237 томов следственных материалов. Большинство признаний о существовании и деятельности СВУ следователи ОГПУ получили линией физического и психологического воздействия на арестованных.

      Так, Старицкую-Черняховскую допрашивали в тюрьме на Холодной Горе в Харькове. В ее показаниях, в частности, сообщалось:

      «На заседании выступали с выговорами Ефремов — он говорил об общей организации Украинских созвучных сил и об организации созвучных элементов крестьянства. Чеховский говорил о политическом смысле украинской церкви, Гермайзе — о привлечении к организации пролетариата, Дурдукивский — об объединении учителей, разумеется, с известной, наверху показанной целью, я говорила о роли интеллигенции и о необходимости поставить ее во главе организации. Но на этом собрании я не слышала ни слова о названии СВУ, какой окрестили новую организацию».

      Отвечая на вопросы следователей, писательница пыталась доказать свою непричастность к функционированию какой-либо антисоветской организации.

      «Поскольку Украина, задушенная 250-летним господством русского царизма, не приобрела необходимых культурных ценностей, первой задачей, по моему мнению, была и будет цивилизованная работа.

      Лично же я предпочитаю по мере сил моих и возможностей работать на приобретение Украиной культурных ценностей, чем быть статистом в неопределенной политической организации»,
      — помечала она.

      В целом в 1920-е годы негативное отношение к советской власти у ряда представителей украинской интеллигенции действительно ослабло ввиду коротаемой политики украинизации.

      Другой подсудимый Борис Матушевский позднее вспоминал, что следователь Соломон Брук кричал: «Эх, надо бы всю Украину перестрелять, да, к сожалению, — невозможно. Нам необходимо украинскую интеллигенцию поставить на колени — это наша задача, и она будет выполнена. Кого не поставим — перестреляем!»

      Стихотворец Максим Рыльский на допросах признался в том, что его функцией в СВУ была «литературная деятельность, направленная на оттягивание читательских масс от классовой войны».

      По делу СВУ проходил также известный украинский историк-архивист Владимир Мияковский. Его обвинили в том, что он, будучи заведующим Киевским центральным историческим архивом, использовал должностное положение для хранения антисоветской литературы.

      Согласно советским источникам, СВУ являлся подпольной организацией, существовавшей на Украине с июня 1926 по июль 1929 года, когда ее обличили органы ОГПУ. Одновременно СВУ был тесно связан с Союзом украинской молодежи (СУМ) и якобы имел представительства в эмиграции. Как следовало из обвинительного заточения, «Союз освобождения Украины» намеревался добиться «освобождения украинского народа на всех просторах его этнографической территории и учреждения самостоятельной украинской республики, какая должна быть парламентарной и демократической, с широким правом граждан на частную собственность».

      Также утверждалось, что СВУ готовил народные бунты или мятежи, которые координировали из-за границы лидеры украинской националистической эмиграции.

      На процессе было заявлено, будто СВУ создавался «по директиве зарубежного центра петлюровщины». Кроме того, СУМ по заданию тех же лиц должен был организовывать террористические акты против советских руководителей. Ячеями деятельности СВУ в обвинительном акте были названы ВУАН и УАПЦ.

      По ходу процесса выявилось немало разногласий. Так, представители украинской эмиграции категорически отвергали какое-либо участие в СВУ. Ставилось под сомнение и существование бумаг, предъявленных следствием. А сестра одного из подсудимых признала наличие организации, однако добавила, что она не имела четкой структуры и вводила не более 12-15 человек.

      Тем не менее, по итогам первого дня процесса обвинитель Михайлик изрек: «Когда взвешиваешь всю тяжесть преступлений, содеянных подсудимыми, то становится четко, что против этих людей есть единственная мера социальной защиты — расстрел».

      Учитывая огласку и общественный резонанс, вердикты по делу СВУ были сравнительно мягкими. Прокурор Михайлик угрожал 12 подсудимым смертной казнью, на деле же все они получили сроки от 2 до 10 лет тюремного заточения. Причем 10 человек получили условные приговоры и были освобождены в зале суда. Еще пятерых помиловали в течение нескольких месяцев. Среди них очутилась Старицкая-Черняховская. Ее обвинили в том, что она «была членом центра СВУ и осуществляла руководящую организационную деятельность, согласно программе и задачам организации», а также «осуществляла связь середины СВУ с представителями некоторых чужеземных капиталистических государств». Писательницу сначала приговорили к пяти годам лишения свободы с поражением в правах на три года, но уже 4 июня 1930-го отпустили из-под стражи, заменив срок на условный. Ее супругу Черняховскому ввиду преклонного возраста наказание также было умерено.

      Некоторых осужденных сослали на Соловки. Приговор был окончательным и обжалованию не подлежал.

      В 1930-е годы и в первые месяцы войны многие, проходившие по делу СВУ, бывальщины арестованы повторно. Главные подсудимые погибли в тюрьмах или ссылке, единицы попали в эмиграцию. Так, один из бывших руководителей УНР, в октябре 1927 года – председатель второго Всеукраинского собора УПАЦ, профессор историко-филологического филиалы ВУАН Чеховский в ноябре 1937-го был расстрелян по приговору «тройки» УНКВД Ленинградской области. Литературного критика и педагога, бывшего директора Первой украинской гимназии Дурдуковского в 1937 году взяли вновь и 16 января 1938-го также расстреляли.

      Предполагаемому руководителю СВУ академику Ефремову, оговорившему себя, чтобы избавить родственников, назначили 10 лет со строгой изоляцией. Он умер в 1939 году за три месяца до освобождения.

      Старицкую-Черняховскую в период наступления немцев в июне 1941 года обвинили в антисоветской деятельности и выслали в Казахстан, но на этапе престарелая писательница скончалась. Лингвист и литературовед Никовский, которого официальная советская наука критиковала как представителя «внутренней эмиграции» на Украине, после 10-летней отсидки вселился у дочери и в 1942-м умер в блокадном Ленинграде.

      В современной литературе преобладает мнение, что СВУ и СУМ не существовали как организации, а скорее являлись провокационной вымыслом ОГПУ.

      Впрочем, некоторые признавали существование СВУ – правда, в гораздо меньших размерах, чем о том заявляли чекисты.

      Всего по делу СВУ бывальщины репрессированы 474 человек. К расстрелу осудили 15, к различным срокам заключения – 192. 87 были высланы за пределы Украинской ССР, 3 – осуждены условно, 124 – отпущены от наказания. По украинским источникам, в той или иной степени эта история затронула около 30 тыс. человек.

      11 августа 1989 года Пленум Верховного корабля УССР отменил судебное решение по этому делу и прекратил его в связи с отсутствием в действиях осужденных состава преступления. Все фигуранты бывальщины реабилитированы.

      Источник

      >