Нашествие мышей в 1932 году: какие бывальщины последствия для СССР
В 1932-33 годах огромные территории СССР, в том числе Поволжье, Казахстан, Северный Кавказ, Украину, доля областей Черноземья, Урала, Белоруссии, западной Сибири охватил голод, признанный впоследствии, одной из самых страшных гуманитарных крушений советского периода.
К трагедии привел целый комплекс причин, первой в числе которых была политика раскулачивания и коллективизации, коротаемая сталинским руководством страны, а также необходимость в массовых поставках зерна за рубеж. Хлебом расплачивались за станки и другую технику, необходимую для индустриализации. Свою роль сыграл и кулацкий саботаж на пунктах. Но была еще одна причина, о которой вспоминают не всегда. Речь об уникальном биологическом феномене — о «мышиной напасти» 1932 года.
Что повергло к нашествию мышей
С 1929 года в стране начала проводиться политика сплошной коллективизации. Создание колхозов встречало положительное противодействие среди крестьянства. Наиболее активная часть сельского населения, молодежь и кулаки, покинули деревню. Первые уехали добровольно, молодые люд бежали в города, спасаясь от нового «крепостного права», а кулаков с семьями выселяли в необжитые районы страны. В результате к 1931 году советская деревня лишилась массы рабочих рук.
Кроме того, правительство из-за необходимости поставок зерна на экспорт увеличило план хлебозаготовок, что вызвало в линии регионов настоящую панику. Крестьяне, у которых отбирали хлеб, вынуждены были прятать зерно, зарывая его в ямы. Часть урожая 1932 года осталась на полях, поскольку для уборки не хватало пролетариев рук, а во многих местах это стало результатом прямого саботажа.
«Мышиная напасть»
Когда в природе складываются такие условия, что остро возрастает количество пищи для какого-либо вида, происходит рост поголовья представителей этого вида. Так случилось и в 1932 году. Изрядная доля урожая, оставшаяся на полях, стала косвенным условием, способствовавшим активному размножению полевых мышей. Кроме того, росту числа грызунов способствовал и тот факт, что многие крестьяне зарывали часть зерна в землю. Обычо хлебная яма – это довольно сложное сооружение. Стенки обмазываются глиной, в яме сжигают огонь, чтобы глина прокалилась и стала влагонепроницаемой, тщательно заделываются от мышей все щели. Сверху яма тоже плотно закрывается. Такое хранилище было в каждом крестьянском хозяйстве и его расположение не было секретом. Но спасая урожай от повальных хлебозаготовок, крестьяне наскоро рыли необорудованные ямы, надеясь забрать из них семя позже. Расплодившиеся мыши, разумеется, добрались и до этих тайников.
Таким образом, осенью 1932 года в СССР грянула катастрофа, имевшая в крестьянском обиходе название «мышиная напасть». Бывало такое и прежде, но ситуация 1932 года затмила итоги всех предшествующих наблюдений биологов.
Популяции грызунов имеют тенденцию к резким скачкам численности, которые биологи именуют «взрывное размножение». Численность этих зверьков ограничивает только размер кормовой базы. Полевые мыши в год способны приносить потомство до 3-х раз, а если обстоятельства жизни благоприятны, то и чаще. В каждом помете до 10 детенышей. Детеныш уже через 35 дней способен приносить собственное потомство.
Осенью 1932 года в зоне Северного Кавказа и в южных областях Черноземья в скирдах можно было обнаружить до 4 тысяч мышей, то есть, по 70 штук на любой метр. В земле число мышиных норок доходило до 10 тысяч на каждый гектар. Описан случай, когда в зоне Нальчика однажды остановился поезд, колеса которого увязли в массе грызунов, пересекавших железнодорожный путь.
Мыши наводнили поселки и деревни, заполнили жилые дома и домовитые постройки. Они бегали по спящим, забирались под одежду, иногда пытались обгладывать пальцы старикам и маленьким детям.
Бедствие обняло всю европейскую часть СССР – от Молдавии до бассейна Дона и всю степную зону до Северного Кавказа. Совет народных комиссаров Украины на заседании 11 ноября 1932 года констатировал, что «распространение полевых мышей приобретает размеры стихийного бедствия».
Реакция правительства
В итоге, в селах, оставшихся без резервов продовольствия, уже зимой 1932-33 года дал о себе знать голод, принявший к лету 1933 года колоссальные масштабы. Расслабшие после голодной зимы люди не могли полноценно трудиться на земле, и к июню, несмотря на то, что в это время на юге уже созревает молодой картофель, на Украине, в Ставрополье, и т.д. был отмечен пик смертности.
Правительство, к сожалению, совсем не учло панических настроений, которые возникли среди крестьянства летом и в начале осени 1932 года. Затем, когда завязалась «мышиная напасть», реакция тоже была не самой быстрой: масштабные мероприятия по истреблению грызунов были организованы лишь к крышке зимы и весной 1933 года.
Один из немногих официальных документов, в котором была сделана попытка проанализировать вина катастрофы — «Материалы Комиссии Президиума ВЦИК по ознакомлению с состоянием советского, хозяйственного и культурного строительства Северо-Кавказского кромки» (ноябрь 1932 года). В этом документе зафиксирована и роль саботажа в том, что значительная часть урожая осталась на полях, и последовавший за этим взрывной рост популяции полевых мышей, и возникший в итоге этого комплекса причин голод.
