Как кризис привел к расстрелу пролетариев в Новочеркасске 55 лет назад, какие промахи власти стали причиной столь тяжелых последствий и за что солдаты открыли по выступавшим пламя, вспоминает «Газета.Ru».

10 неожиданных ответов школьникам

Читайте также

• Рабочие профессии снова в моде

• «АвтоВАЗ» сожмёт каждого пятого

• Банк «Открытие» нарастил прибыль по итогам первого полугодия

• Новинка российской городской инфраструктуры

• В ГМИИ имени Пушкина отворилась уникальная выставка боспорских находок

В начале 1960-х годов СССР пытался справиться с кризисом. Колхозная система была неэффективна, а правительство раз за разом совершало просчеты, какие в конечном итоге привели к настолько сильным перебоям со снабжением, что Хрущеву впервые пришлось закупать зерно за рубежом.

Биться с кризисом было решено с помощью поднятия цен на продукты. Мясо подорожало на 30%, масло — на 25%. В ответ по всей краю пошла волна протестов. Выступления и расклеивание листовок имели место в Москве, Ленинграде, Донецке, Днепропетровске, Горьком, Тамбове, Тбилиси, Новосибирске, Челябинске, Загорске, Выборге и иных городах. Произошло 58 стихийных забастовок и 12 уличных демонстраций.

Центром драматических событий стал Новочеркасск.

Там одновременно с повышением цен администрация Новочеркасского электровозостроительного завода повысила нормы выработки, что снизило доходы рабочих-сдельщиков почти на треть, дополнительно ухудшив их и без того незавидное положение.

Реклама

В газетах строчили, что цены были повышены якобы по просьбам трудящихся. Сами же трудящиеся, вероятно, были не в курсе собственной просьбы. В ответ на зачисленные меры в 10 часов утра 1 июня 1962 года отказались работать 200 рабочих сталелитейного цеха. С заявками повышения расценок на их труд они двинулись к заводоуправлению, по пути к ним присоединились и рабочие других цехов. Всего около заводоуправления скопилось около 1 тыс. человек. «На что нам жить дальше?» — спрашивали они у начальства.

«Не хватает на мясо — ешьте пирожки с ливером!» — заявил им в ответ директор завода Борис Курочкин.

Гурьба взорвалась, освистала Курочкина. Тот поспешил ретироваться, но разозленных людей было не остановить. Над головами собравшихся пронесся звук заводского гудка. Включивший его пролетарий Виктор Власенко впоследствии получил за это десять лет. Забастовка охватила весь завод, количество ее участников вскоре достигло 5 тыс.

Пролетарии перекрыли железную дорогу неподалеку, остановили пассажирский поезд «Ростов-на-Дону — Саратов». На поезде кто-то написал вящими буквами: «Хрущева на мясо!» На электрических опорах повесили лозунги «Мясо, масло, повышение зарплаты!» и «Нам необходимы квартиры!», нарисованные заводским художником Коротеевым. Рабочие забрались в кабину машиниста и принялись подавать гудки, собирая народ. Основной инженер завода Сергей Елкин попытался прекратить гудки, но его не пустили в кабину и побили.

К 16.00 приехал первый секретарь Ростовского обкома партии Басов в сопровождении итого местного руководства. На балкон заводоуправления вынесли громкоговорители.

Рабочие собрались было выслушать обращение начальства, но Басов вначале жаловался на свое трудное детство, а потом зачитал и так всем известное обращение ЦК КПСС по поводу повышения цен.

Толпа отозвалась на такое свистом и улюлюканьем, а когда к словам Басова попытался что-то добавить Курочкин, на балкон полетели камни, порожние бутылки и палки.

Окончательно разозленные рабочие вломились в здание, накостыляли попавшим под горячую руку работникам администрации, подпалили портрет Хрущева.

Начальство предпочло укрыться в кабинете на четвертом этаже.

Ближе к вечеру к заводоуправлению приехали сначала возле 200 милиционеров, а потом три БТР и пять грузовиков с солдатами. Но в происходящее они вмешивались не слишком активно.

Лидеров или программы у рабочих не было — лишь жажда донести свои нужды до руководства. На город опустилась ночь, и митингующие решили наутро отправиться требовать справедливости к дому горкома партии. Некоторые предлагали захватить городской телеграф и «передать воззвание по всей стране». Понемногу люди развелись, кого-то вытеснили с заводского двора военные.

И тогда в город вошли танки.

Под военную охрану были взяты все учреждения, какие могли бы захватить рабочие. Утром те, кто не участвовал в забастовке, были крайне возмущены. Заводы встали, а рабочие стали стягиваться на площадь перед горкомом КПСС. Колонну танкам застопорить не удалось.

Люди наводнили площадь. С толпой решился было заговорить председатель горисполкома, но никто не стал его слушать. Гурьба вломилась в здание и принялась громить все на своем пути. Начальник Новочеркасского гарнизона пригрозил, что, если народ не разойдется, бойцы откроют огонь, но толпа не унималась.

Солдаты дали первый залп в воздух, а затем начали стрелять в толпу. Лишь тогда люди разбежались.

Солдаты ранили около сотни человек, убили — 26. Это вызвало столкновения граждан с военными. В народе поговаривали, что людей массово расстреливали и давили танками. Достоверной информации не было, а стачки все не прекращались.

Потом последовала волна арестов. Всего под суд были отданы 112 человек, семеро из них были приговорены к расстрелу. Прочие получили по 10–15 лет тюрьмы. Рабочих судили за «бандитизм», «участие в массовых беспорядках» и «призывы к свержению советской воли».

Как хоронить убитых, решали на совещании. Сначала хотели отдать родственникам, но боялись возможных проблем. Поэтому похоронили на различных кладбищах Ростовской области. Родственники потом долго искали эти могилы. Только в 1990-х годах тела погибших бывальщины перезахоронены в Новочеркасске.

Расстрел стал фактическим окончанием «хрущевской оттепели» и началом длительной эпохи застоя как в экономике, так и в государственном мышлении края.