Разъяснён феномен советского спецхрана - Родина
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

издается с 1879Приобрести журнал

исторический научно-популярный журнализдается с 1879rodina-history.ruНайти

ПДДенис ПередельскийОбъяснен феномен советского спецхрана17:48поделиться

Государственно-идеологический контроль в СССР превращал размашистую реку научного знания в узкий ручеек, доступный лишь “избранным”. Об этом говорится в статье “Феномен советского спецхрана”, опубликованной в журнале “Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература”.

Разъяснён феномен советского спецхрана - Родина

inion.ru

В ИНИОН органически соединялись библиотечные ресурсы и научные структуры, занимавшиеся их обработкой и осмыслением.

Автор статьи, д.и.н. Ольга Большакова из Института научной информации по социальным наукам РАН, изучила феномен на базе самого ИНИОН РАН. Имеющийся фонд она характеризует как единый комплекс литературы, недоступной размашистому читателю.

“Уникальность ИНИОН, где органически соединялись библиотечные ресурсы и научная деятельность по их осмыслению, позволяет проследить всю цепочку прохождения затворённой информации, от комплектования фонда специального хранения до производства на его базе научной продукции и затем до ее потребителя”, – сообщает исследователь.

Предтечей ИНИОН была Фундаментальная библиотека общественных наук АН СССР (ФБОН), на базе которой он был создан в 1969 году. На перрону института уже несколько лет существует пополняемый сайт “Наследие ИНИОН РАН”, где наряду с историческими очерками размещены фотогалерея, некоторые оцифрованные издания советского поре, воспоминания сотрудников.

Изучение “феномена советского спецхрана”, по словам автора, продолжает линию на восстановление и сохранение исторической памяти, а сама тема “генетически связана с изысканиями советской цензуры, которые начали бурно развиваться в 1990-е годы”.

“Цензура была представлена как важнейший элемент системы партийно-государственного идейного руководства и контроля за всеми сферами общественной и культурной жизни”, – следует из исследования.

Подчеркивалось, что политическая цензура наиболее очевидно проявлялась в сфере гуманитарного познания, в культуре, образовании и искусстве, что позволяло обратиться к более широкому вопросу об идеологии советского государства”.

Отдел специальных фондов (ОСХ) подразделялся на два самостоятельных фонда: Спецфонд отечественной и иноземной литературы и созданный гораздо позднее, в 1959 году, фонд ведомственных изданий с грифом “Для служебного пользования” (ДСП).

Уникальность ИНИОН заключалась в том, считает автор, что в этом учреждении органически соединялись библиотечные ресурсы и научные структуры, занимавшиеся их обработкой и осмыслением.

Фонды особого хранения регулярно пополнялись новинками зарубежной литературы, как политической, так и научной, которая служила материалом для подготовки научно-информационных изданий.

“Несмотря на то, что спецхран занимал значительное место в структуре ИНИОН и в его деятельности в 1960-1980-е годы, в воспоминаниях о библиотеке и институте он упоминается лишь спорадически, а в публичных отчетах не упоминался вовсе”, – помечает Ольга Большакова.

По ее словам, эта “фигура умолчания”, естественная для советского времени, продолжила свое существование и позднее, когда в том уже не было нужды. “Сохраняется и недооценка роли режимности в науке, персонификацией которой являлся спецхран”, – продолжает она.

В целом система спецхрана должна была обеспечить специалисту доступ ко всей всемирный литературе, а кроме того – “доступ широкого круга научных работников и преподавателей к разносторонней библиографической, реферативной и обзорной информации”.

Но чтение первоисточников все же оставлялось специалистам: научная информация, прежде итого, должна была облегчить поиск нужного исследователю материала и частично “заменить” оригинал. Однако была у программы и иная функция – идеологическая.

“При подготовке реферата следовало, не превращая его в рецензию, “давать отпор антикоммунистической идеологии”, уметь не только выделить основное, новое в науке, но и “разоблачать буржуазные концепции”, – отмечает автор исследования.

На практике этого не было, но читателю, безусловно, предоставлялась “препарированная” и к тому же “целеустремленно отфильтрованная” информация, которую, однако, он был волен понимать и интерпретировать по-своему”.

Подпишитесь на нас в Dzen

Новости о прошлом и репортажи о натуральном

подписаться

Источник