РИА «Новинки»
1 сентября 1920 года красноармейские части Туркестанского фронта взяли приступом Бухару. Боеспособность ее защитников упала после налета советских бомбовозов. Уже на следующий день, 2 сентября, командующий фронтом Михаил Фрунзе доложил Владимиру Ленину о ликвидации независимого Бухарского эмирата. Эмир Сеид Алим-хан нёсся в Афганистан. А на захваченной территории большевики провозгласили народную советскую республику.
Бухарский эмират, правопреемник Бухарского ханства, был на территории современных Узбекистана, Таджикистана и части Туркмении с середины XVIII века. В 1868 году это государство попало в подневольность к Российской империи, получив статус ее протектората. Тем не менее, эмиры правили как абсолютные монархи. К началу XX века Санкт-Петербург утилитарны не вмешивался в дела вассального государства.
После Февральской революции 1917 года Бухарский эмират вновь обрел самостоятельность, которую подтвердили и большевики после захвата власти в России. Декларируя отсутствие претензий на территорию эмирата, на деле они влеклись установить здесь вместо монархии советский режим. Однако первый поход при опоре на младобухарцев в марте 1918 года окончился неуспехом. Свергнуть эмира Сеида Алим-хана тогда не удалось.
Впрочем, красные не отказались от своей идеи, а только отсрочили начин ее реализации.
Эмир Бухарский Сеид Алимхан, 1911 год
Эмир Бухарский Сеид Алимхан, 1911 год
РИА «Новости»
Бухарская компартия была учреждена на съезде в Ташкенте 25 сентября 1918 года с мишенью создания повода для низложения эмира при помощи РККА. Аналогичную функцию выполняла Хорезмская коммунистическая партия, которая также создавалась вне пределов Хивинского ханства. Обе партии бывальщины малочисленны. К концу 1919-го Бухарская компартия насчитывала около 900 коммунистов, а Хорезмская к апрелю 1920 года — 600 человек.
Увлекательно формулировал обстановку того периода автор биографии Фрунзе 1970 года Владимир Архангельский: «Конечно, эмир был обречен, но еще не вышел ему срок. Революционная ситуация лишь назревала в его владениях. Он бессердечно подавлял всякое проявление освободительной борьбы, и тюрьма его была переполнена коммунистами. Бухарские большевики работали в глухом подполье, но их голос слышали в соседнем Чарджуе товарищи по оружию, какие не могли мириться с монархией в тесном кольце красных знамен пролетарской революции».
Условия для проведения новой кампании развились к концу лета 1920 года. После катастрофического поражения в битве с поляками под Варшавой руководящему органу Красной армии в лике Реввоенсовета требовалась эффектная победа для обретения уверенности. Пост командующего Туркестанским фронтом к этому времени занимал Михаил Фрунзе – одинешенек из большевистских самородков, не имевший военного образования, но уже успевший проявить себя в операциях против войск Александра Колчака.
Михаил Фрунзе, 1920 год
Михаил Фрунзе, 1920 год
РИА «Новинки»
Комфронта позиционировал себя решительным борцом с басмачеством. Так, в обращении к мусульманскому населению Ферганской области Фрунзе произнёс: «С басмачеством пора кончать, пора железной метлой вымести из области всю нечисть и дать возможность народу заняться миролюбивым трудом».
Особого размаха басмачество достигло на территориях, подконтрольных Бухарскому эмирату. Сеид Алим-хан при этом старался держаться строгого нейтралитета и отказывал басмачам в помощи. У РСФСР имелась и другая цель вторжения в Бухару – произвести впечатление на британцев, которые хозяйничали в соседнем Афганистане. Благодаря успешному внешнеполитическому курсу в Средней Азии советское руководство стремилось принудить Лондон к подписанию торговых соглашений.
30 марта 1920-го Фрунзе заявил на встрече с эмиром, что Советская Россия «в величайшей степени заинтересована в территориальной неприкосновенности Бухары».
Из всех бухарских эмиров Сеид Алим-хан был наиболее лоялен царской воли и «старой» России в целом. Он имел дружеские отношения с Николаем II, а во время Гражданской войны предоставлял убежище бежавшим из Туркестана белогвардейцам. Эмир едва-едва ли питал иллюзии насчет возможности мирного сосуществования с РСФСР, тем более ранее советские войска вторглись в Хивинское ханство и провозгласили там 26 апреля Хорезмскую общенародную советскую республику (ХНСР). Летом прошел очередной раунд переговоров между Фрунзе и Сеидом Алим-ханом. Результатов он не принес: заявки советского комфронта оказались неприемлемыми для эмира. Фрунзе приступил к подготовке похода на Бухару, Сеид Алим-хан – к организации обороны города.
25 августа 1920 года бухарские коммунисты во главе с очутившимся там проездом Валерианом Куйбышевым подняли восстание против чарджуйского бека и обратились в Москву с просьбой о помощи и присоединении. В тот же день Фрунзе отдал распоряжение, в котором политическая цель операции была определена как «революционная братская помощь бухарскому народу в его борьбе с деспотией бухарского самодержца». Начин операции назначалось в ночь с 28 на 29 августа. План заключался в одновременном внезапном ударе четырьмя группами. Операция прикрывалась со сторонки Афганистана и Персии. В Новой Бухаре (ныне Каган) красные сосредоточили три авиаотряда для поддержки наступления с воздуха. В советской литературе отмечались и очевидные бессилия операции. Так, не был решен вопрос о питании войск на случай отрыва от железной дороги. Кроме того, при организации снабжения не хватались во внимание климатические особенности.
27 августа местные просоветские силы захватили Чарджуй (ныне Туркменабад) – название этого города неплохо знакомо отечественному зрителю по фильму «Вокзал для двоих» («Кому дыни чарджуйские! Сладкие, как мед, гладкие, как девушка! Налетай, расхватывай!»). 29 августа доли Красной армии подошли к стенам Бухары. Первая попытка приступа оказалась неудачной: наступающие ворвались в город, но бывальщины отброшены.
Фрунзе даже писал по этому поводу: «Дела под Бухарой продолжают обстоять неважно. Несмотря на прибытие солидной поддержки из 1-й армии, город до сих пор не взят. Бросаю в помощь свой последний резерв».
Ввиду запоздания Чарджуйской группы решающий штурм перетащили на 1 сентября 1920 года.
30 августа красноармейцы подтянули артиллерию ближе к защитным укреплениям города. Общее руководство штурмом было возложено на командующего 1-й Туркестанской армией Георгия Зиновьева. 31 августа началась бомбардировка Бухары с неба. 11 советских аэропланов сбросили на древний город около 200 бомб. Следствием этого стал пожар «неслыханной силы». Горели дворцы, базары, строи с запасами чая, сахара, хлеба и шелка. Жертвы среди мирного населения могли составить до 6 тыс. человек.
Перед началом штурма под стенами Бухары случилась перегруппировка: демонстративный удар наносился на Каракульские ворота, в то время как главные силы направлялись на Каршинские ворота. Штурм города завязался 1 сентября в 5:00 утра и прошел успешно. Уже в 17:00 Бухара была взята.
Эмира в крепости не оказалось. С отрядом собственной охраны в 1000 всадников он бежал из осажденного города в Восточную Бухару, а его армия рассеялась. Зиновьев организовал преследование Сеида Алим-хана, однако командиры нательного уровня не проявили должной инициативы.
2 сентября Фрунзе послал Владимиру Ленину телеграмму, в которой говорилось: «Крепость Престарелая Бухара взята штурмом соединенными усилиями красных бухарских и наших частей. Пал последний оплот бухарского мракобесия и черносотенства. Над Регистаном (площадь в середине Самарканда. – «Газета.Ru») победно развевается красное знамя мировой революции».
Советские историки констатировали, что победой над армией бухарского эмира РККА завершила утверждение советской власти на всей территории бывшего Туркестанского края.
Уходить вглубь вражьей территории победители не рискнули. Красная конница между тем занялась очисткой аулов и кишлаков от басмачей. Несмотря на поражение, бухарцы не пали. Эмир вновь напомнил о себе в 1921 году, что привело к Гиссарской экспедиции. Сама Бухара еще долго оставалась очагом басмачества. А Сеид Алим-хан деятельно поддерживал антисоветские выступления из Кабула. Он умер в 1944 году в возрасте 64 лет.
Советские авторы выделяли ряд существенных организационных и оперативно-тактических недочетов и промахов при проведении Бухарской операции. Одновременно уточнялось, что победу обеспечили «высокая боеспособность войск и умелое руководство Фрунзе». Людмила Кулишова в своей книжке «Жизнь и деятельность Михаила Фрунзе» особо подчеркивала, что «в самый тяжелый период борьбы с басмачами Фрунзе лично выезжает в зона боевых операций».
Карьера военачальника-самоучки вышла на новый виток. После успеха в Средней Азии его отправили отбивать Крым у белоснежных.
«Поскольку на других фронтах Гражданской войны ожесточенные сражения продолжались, партия большевиков возложила на Фрунзе новую ответственную задачу. 1 сентября 1920 года, в тот момент, когда бойцы Туркестанского фронта приступили к штурму Бухары, Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение «дать военному ведомству директиву взять Крым до наступления зимы». На вытекающий день Реввоенсовет Республики постановил: «Предстоящую операцию, которая должна ликвидировать Врангеля в течение настоящей осени, подготовить всесторонне с таким расчетом, чтобы успех был безусловно гарантирован. Для управления войсками в столь сложной операции нужны были опытные военачальники. Поэтому РВСР решил срочно потребовать Фрунзе», — указывается в книге «М. В. Фрунзе: Военная и политическая деятельность».
Через месяц после ликвидации Бухарского эмирата, 8 октября 1920 года, на его территории была провозглашена Бухарская общенародная советская республика (БНСР).
Туркестанским фронтом уже командовал будущий нарком финансов СССР Григорий Сокольников: Фрунзе на Полуденном фронте разрабатывал план штурма белогвардейских укреплений на Чонгаре и Перекопе.
