Крах штурма Риги: почему латыши возненавидели русских
Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки

Крах штурма Риги: почему латыши возненавидели русских

11 ноября 1919 года латвийская армия при поддержке эстонских подразделений и британской эскадры отбросила от Риги белогвардейские армии Павла Бермондт-Авалова, который не признавал независимость Латвии и стремился присоединить ее к «единой неделимой России». Авантюра бывшего царского ротмистра повергла к неудаче похода на Петроград генерала Николая Юденича.

    Что происходило у Деникина и Юденича

    Осенью 1919 года в ходе Штатской войны произошел значительный перелом. Вооруженные силы Юга России (ВСЮР) под командованием генерала Антона Деникина были застопорены Красной армией (РККА) за 350 км от Москвы и в ноябре лихорадочно пытались зацепиться за завоеванные рубежи, перейдя в позиционную оборону. Эта попытка не завершилась успехом. Разоренные набегами повстанцев Нестора Махно тылы ВСЮР не смогли поддержать очутившиеся в сложной ситуации войска. И, так и не дойдя до Кремля, где уже готовился к эвакуации Владимир Ленин, белогвардейцам-«южанам» пришлось отступать.

    Достоверно такую же неудачу потерпел на севере генерал Николай Юденич.

    Тамошние большевики во главе с Григорием Зиновьевым уже планировали сдачу Петрограда и уход в подполье, однако на Пулковских вышинах Северо-Западную армию (СЗА) удалось остановить, когда в это уже никто верил. Превращенный Львом Троцким в неприступную цитадель город устоял под жестким напором. Юденич приехал в прифронтовую Гатчину, занятую его подразделениями, отдал приказ совершить последний и решающий марш на Петроград. Но к РККА торопились подкрепления со всех концов Советской России. А у СЗА таких резервов не было, в итоге противник праздновал победу не умением, так числом.

    Почитается, что в случае взятия Петрограда стратегическая обстановка могла качнуться в сторону белых. Однако еще одно белогвардейское формирование, Западная добровольческая армия (ЗДА) под командованием Павла Бермондт-Авалова, насчитывавшая, по различным источникам, от 30 до 52 тыс. человек, повела собственную игру. Вместо того, чтобы соединиться с войсками Юденича и совместным припадком овладеть северной столицей, бермондтовцы, как называли это ответвление Белого движения, предприняли поход на Ригу. Несмотря на солидную численность и качественное амуниция, взять столицу Латвии, на помощь которой пришли эстонские отряды, у ЗДА не вышло. В итоге Юденич в своем наступлении на Петроград не лишь лишился целого крыла атаки, но и потерял поддержку эстонцев, обвинивших генерала в намерении по аналогии с Бермондт-Аваловым подавить стремление к самостоятельности прибалтийских народов.

    Кто такой Бермондт-Авалов

    В отличие от других вождей Белого дела, этот офицер, дослужившийся при царе до ротмистра, а затем получивший чин полковника от Преходящего правительства (генеральское звание он присвоил себе сам в 1919 году) практически неизвестен широкому кругу. После Гражданской брани он умудрился заработать крайне негативную оценку как у советских историков, так и в эмигрантской литературе. Если, например, его ровесника и также выходца из конницы Петра Врангеля подавляющее большинство белогвардейцев-эмигрантов почитало за культовую фигуру, то о Бермондт-Авалове предпочитали не вспоминать, ставя ему в укор срыв перспективной возможности, именуя изменником и авантюристом. Впрочем, находились и те, кто оценивал единственно верной именно позицию князя – опереться в борьбе с алыми на Германию, якобы больше заинтересованную в свержении большевистского режима, чем Англия и Франция.

    В то время как почти все крупные лидеры белоснежных, кроме Петра Краснова, позиционировали себя в качестве союзников Антанты, Бермондт-Авалов придерживался ярко выраженной прогерманской ориентации.

    Изначально подразделение белоснежных, впоследствии развернутое в ЗДА, входило в состав СЗА и возглавлялось князем Анатолием Ливеном. Однако Бермондт-Авалов, командир одного из отрядов, нехотя ему подчинялся и вел независимую политику. По сути он стал послушным орудием в руках немцев: те после поражения в Первой мировой брани обязывались вывести свои войска с оккупированных территорий, однако жаждали сохранить влияние в Прибалтике. Бермондт-Авалову было позволено сформировать отряд из русских военнопленных в Зальцведеле. Кроме того, в ЗДА под обликом добровольцев записывались немецкие военные из упраздненных по условиям Версальского договора частей. Многотысячная армия Бермондта финансировалась на денежки Германии.

    Появились органы власти: сначала образованное в Берлине с целью проведения в Прибалтике выгодной немцам политики Западно-русское посольство, затем – учрежденный уже прямо самим Бермондт-Аваловым Совет Западной России. Как и штаб ЗДА, структура базировалась в Митаве (современная Елгава в Латвии). Из-за прогерманской, а не союзнической позиции эти органы никогда не признавались центральным для всех белогвардейцев правительством адмирала Александра Колчака.

    Наступление на Ригу вместо Петрограда

    В июле 1919 года Юденич приказал ЗДА прийти на соединение с СЗА для отправки на фронт. Однако Бермондт-Авалов, после тяжелого ранения князя Ливена сосредоточивший все рычаги управления армиями в своих руках, категорически отказался покидать пределы Латвии, рассматривая ЗДА как отдельную и равную, а не подчиненную СЗА силу. Независимость Латвии Бермондт-Авалов и его правительство не признавали, полагая неизменным ее возвращение в состав России на правах автономии. Реагируя на отказ Бермондт-Авалова подчиниться Юденичу, адмирал Колчак выпустил заявление о том, что «ослушник» впредь «не может почитаться русским подданным и офицером русской армии». А как отмечал генерал Деникин, «великая борьба между европейскими державами продолжалась, и в орбиту ее в качестве бессильных пешек вовлекались русские и балтийские элементы».

    Пренебрегая распоряжениями Юденича об отправке на фронт, Бермондт-Авалов решил «разгромить латышских социалистов» и «восстановить» принцип «единой и неделимой России» с поддержкой артобстрела столицы Латвии.

    7 октября 1919 года ЗДА обвинила латышскую армию в вооруженных провокациях и двинулась на Ригу. В городе, какой защищали лишь слабые отряды самообороны, началась паника. Как указывается в книге известного советского историка, специалиста по Штатской войне Николая Корнатовского «Борьба за красный Петроград», 8 октября над Ригой появились три аэроплана, сбросившие несколько тяжких бомб и прокламаций, написанных на русском языке, в которых латыши призывались подчиниться власти Бермондта, чтобы быть присоединенными к великой и могучей России. 9 октября поутру были заняты предместья Риги – Торенсберг и мосты через Западную Двину. Латвийское правительство спешно переехало из Риги в Венден и спросило помощи у Эстонии.

    «Я понимал, что надо идти без остановки дальше и не останавливаться перед разгромом этих скороспелых республик, какие, будучи поддержаны «союзниками», сделались нашими злейшими врагами и мешали нам развернуть свою деятельность в необходимых размерах», — объяснял свои шаги Бермондт-Авалов.

    «В итоге латвийские правительственные части, вступив в бой с армией Бермондта, обратились за военной поддержкой к Эстонии, правительство которой вместо обещанной поддержки Юденичу начало переброску подразделений к Риге. Разгорелся международный скандал, — отмечается в книге «Белое движение». – Белоснежных объявили «агрессорами», готовыми уничтожить «хрупкую независимость» прибалтийских новообразований.

    С резким осуждением действий Бермондта выступили также правительства Англии и Франции».

    Отчего провалилась авантюра

    Тем не менее, после занятия рижских предместий у ЗДА имелись все возможности для штурма города. Обстановка благоприятствовала. Однако 10 октября командующий неожиданно предложил Латвии перемирие.

    «Эта медлительность в поступках русско-немецкой армии была роковой для Бермондта, — подчеркивал историк Корнатовский. – К вечеру 10 октября в Ригу спешно барыши четыре эстонских бронированных поезда, а ночью в Больдераа из Финского залива прибыла эскадра английских крейсеров. И те, и другие должны бывальщины как раз в это время поддерживать наступление армии Юденича. Эстония, обещавшая за признание ее государственной независимости поддержку Юденичу, но связанная сейчас общностью интересов с Латвией, решила вместо помощи СЗА оказать немедленную поддержку Латвии».

    Правительственная газета Эстонии «Ваба Маа» в те дни строчила о том, что «планы Бермондта ясны – усмирить мятежную Латвию и присоединить ее к великой России. За Латвией настанет очередь и Эстонии. Нет сомнения, что Бермондт работает в полном согласии с Колчаком и Деникиным».

    Другое издание, выпускаемое эстонскими социал-демократами, утверждало:

    «Юденич и Бермондт – люд одной и той же цели, но каждый из них стремится к ней разными путями. И если мы теперь не хотим участвовать в походе Юденича на Петроград, то пускай он в этом винит не нас, а Бермондта».

    Так белогвардейцы, распылив силы и лишившись союзника, упустили реальный шанс занять Петроград.

    А Бермондт-Авалов, вопреки отправным раскладам, не взял Ригу. Переправившись через Западную Двину, его войска наткнулись на подготовленную прибывшими подкреплениями оборону. Завязались упорные позиционные бои. К 16 октября ЗДА, израсходовав боеприпасы и не имея резервов, полностью остановила наступление. А к утру 11 ноября 1919 года подразделения Бермондт-Авалова бывальщины выбиты из левобережной части Риги. В следующие дни латвийские отряды перешли в наступление, вытесняя ЗДА к немецкой границе. В начале декабря Германия разрешила белоснежным перейти на ее территорию. Часть добровольцев подверглась интернированию немецкими властями.

    «Возможно, что Бермондт-Авалов, как он позднее писал в своих мемуарах, руководился исключительно государственными интересами России и собирался позже «пробиться» на Северо-Западный фронт. Но в тех условиях его выступление было полностью авантюрным. Помимо антипатий к белоснежным, в Латвии усилилась неприязнь к русским вообще. Акция Бермондта, несомненно, дискредитировала Белое дело», — резюмировали авторы «Белоснежного движения».

    Источник

    >