Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
Последствия немецкой бомбардировки Парижа, 3 июня 1940 года
Последствия немецкой бомбардировки Парижа, 3 июня 1940 года
AP
3 июня 1940 года немецкие самолеты свершили налет на Париж, сбросив около 1000 бомб с целью создать панику среди гражданского населения. 200 человек было уложено и 600 ранено. Через несколько дней французы сдали свою столицу без боя, позволив Германии оккупировать 2/3 территории края. Бомбардировка мирного Парижа произвела неизгладимое впечатление на русских эмигрантов. Некоторые из них откликнулись на увиденное значительными литературными трудами.
stopCovid1
Бомбардировка французских городов
10 мая 1940 года силы вермахта перешли границы Бельгии и Нидерландов и вступили на территорию Франции, стремительно разгромив ее нехорошо подготовленную к большой войне армию. В книге экономиста Григория Попова «Поражения, которых могло не быть» отмечается, что французские генералы надеялись на повторение сценария Первой всемирный войны, а потому не торопились с решительными действиями. Кроме того, французы допустили ошибку, отказавшись применять истребители для штурмов наземных целей в первые две недели кампании. Это имело для них крайне негативные последствия. Атаки на наземные цели немцев достигли пика лишь 5 июня 1940 года, когда было уже слишком поздно. «Запоздалый» налет французской морской авиации на Берлин в ночь с 7 на 8 июня не взывал среди высшего немецкого командования бурливой реакции.
Сначала немцы бомбили Марсель. 1 июня 1940-го бомбардировщики Heinkel He 111 атаковали Старый город – портовый зона.
При этом погибли 32 и получили ранения 60 жителей. В ночь с 20 на 21 июня на Марсель организовали налет уже итальянские самолеты. Жертвами этой бомбардировки сделались до 144 человек. Также бомбежке подверглись Лион, Гренобль, Шас-сю-Рон.
А в понедельник, 3 июня первые бомбы упали на улицы Парижа. Когда в пыл рабочего дня 500 бомбардировщиков люфтваффе, разделенные на несколько групп, обрушили удар на окрестности города, на перехват вышли лишь 22 истребителя. В процессе к ним присоединилось еще несколько машин. В воздушных боях немцы потеряли 26 самолетов, французы – 17. Еще четыре развалились при аварийной посадке.
Горожане в массе своей не ожидали нападения. Вой сирен вверг многих в шоковое состояние. Люди в панике запрятывались в подвалах. По городу носились пожарные машины. Те, кто смог оценить сложившуюся ситуацию, ночью покинули город.
На следующий день, 4 июня, вышло официальное заявление Третьего рейха. В нем, в частности, сообщалось: «Немецкая бомбардировка Парижа должна рассматриваться как военная операция в рамках интернационального права, и она полностью прокомментирована на разных языках, в особенности на английском и французском».
Печатный орган НСДАП Völkischer Beobachter повествовал о бомбардировке Парижа с большим вдохновением. В одной из заметок приводился рассказ летчика люфтваффе.
«Под нами через редкие облака четко виден большой город — Париж. Никто из нас никогда не забудет тот миг, когда бомбы наших самолетов покинули свои люки и с воем понеслись книзу. Снизу донесся шум: вспышка за вспышкой, взрыв за взрывом — все это в гигантском пространстве вражеского гнезда. Вспыхнул пожар от взрыва на большенном нефтехранилище. Это работа самого командира, и теперь ее видно во всех углах этого Ле-Бурже. Появились звенья вражеских аэропланов. Они стали охотиться за нами, как опасные шершни. Невероятный контраст с происходящим в небе составлял раскинувшийся внизу блистающий Париж, зубцы его замков, ясная лента Сены, Эйфелева башня, Елисейские Поля… Но мы знали, что все это лишь внешний блеск Парижа, а среди народонаселения царит паника, подвалы и бомбоубежища содрогаются от взрывов наших бомб», — не скрывал удовлетворения немец.
Русская эмиграция – о трагедии Парижа
Свидетелями бомбардировки Парижа сделались представители русской эмиграции. Крупный писатель Алексей Ремизов, один из наиболее ярких стилистов в русской литературе, и его супруга Серафима были ранены осколками стекол: бомба попала в соседний дом. Ночь после бомбежки он описал в своем романе «В розовом сиянье». 3 июня 1940 года Ремизов назвал «памятным днем для Парижа и роковым для Франции».
«Первые бомбы кинуты были на нас, на нашу тихую, славную поэтическим именем rue Boileau, «L’Art poétique». Две бомбы ухнули в соседний № 9, стеной к стене с нашим, и одну садануло в покинутую клинику, сейчас госпиталь, в здание, где ютились монашки — как раз против наших окон. Слепые, остервенелые осколки, изрешетив стену монашек, вспрыгнули в парикмахерскую Жанины — и мигом зеркала в-бряс, и под брезгливый стон стекла они метнулись в сторону вверх и, надрываясь свистом, врезались, визжа, в выступ стены у окна, где нас застигла сирена.
Отбиваясь от осколков, мы в коридор, а в коридор уж сыпались стекла из иной противоположной комнаты.
А выйти на лестницу невозможно: дверь на ключ, а ключа нет, отбросило вихрем. Некуда было деваться, и вдруг, как в мышеловке, сузилось пространство, и немало пронеслось — но грохотом глушило мысль и секло все слова и было одно чувство, взрыв чувств — ужас: этот крутящийся, взывающий вихрь и это белоснежное, кипящее пламя сквозь кровь. Окровавленный, липкими пальцами вытаскиваю из головы и с лица осколки, и странно, ничего не нездорово, а Серафима Павловна за руку тащила меня сесть. И вдруг у нее подкосились ноги, точно кто ударил ее, и она опустилась на ящик с газетами, а я ощупью пошел в ванную под кран промыть очи. И тут я понял, что меня ударило в левый висок и в бровь», — писал Ремизов, которому в тот момент было почти 63 года.
Философ Николай Бердяев, проживавший в столице Франции с 1924 года, отреагировал на вторжение нацистов статьей «Судьбина Парижа». Текст пожилого эмигранта получился крайне эмоциональным: «Когда германцы подступили к Парижу и Париж лихорадочно готовился к защите, многие сердца на земле изведали жуткое волнение и беспокойство. Готовился удар нe только в сердце Франции, но и в сердце нового человечества. И от раны, нанесенной Парижу, кровью обкатилась бы не одна Франция, но и все культурное человечество. Париж – мировой город, мировой город новой Европы и всего новоиспеченного европейского человечества».
Еще одним очевидцем событий был писатель Николай Рощин (настоящая фамилия Федоров). В Гражданскую войну он воевал с большевиками в рядах белой Добровольческой армии Антона Деникина, а для эмиграции сначала выбрал Югославию – пока не зачислил приглашение Ивана Бунина приехать в Париж. Во Франции Рощин пользовался покровительством великого коллеги и много писал о Первой всемирный и Гражданской войнах, а также о тоске по вынужденно оставленной родной земле. В начале июня 1940 года он приступил к ведению своего знаменитого «Парижского дневника».
Налет нацистской Германии произвело на бывшего белого офицера неизгладимое впечатление, заставив его вспомнить свой боевой опыт и вступить в Сопротивление. В 1944 году Рощин зачислил участие в августовском восстании в Париже, был награжден орденом Почетного легиона. После окончания Второй мировой писатель-военный получил советский вид и решил жить в СССР.
Прибыв из Франции на теплоходе «Россия», он писал Бунину: «Сбылся самый светлый, самый отличный мой эмигрантский сон. Пошел к Кремлю и расплакался».
В Москве Рощин выпустил цикл статей о русском церковном зодчестве, но надеждам реэмигранта на целую реализацию творческих планов не суждено было сбыться.
В свой парижский период Рощин сотрудничал в умеренно консервативной и весьма популярной у русских эмигрантов газете «Возрождение». Для нее же писал литературный критик Юрий Мандельштам. 3 июня 1940 года газета справляла 15-летие со дня выхода первого номера. Редакция в здании на Елисейских полях открылась вновь лишь в 1949-м, а автор большенного количества материалов Мандельштам, хоть и пережил бомбежку, в марте 1942-го был арестован оккупантами как еврей и через полтора года погиб в филиале Освенцима.
Триумф Гитлера
За два дня до вступления нацистов в Париж, 12 июня, французские новостные агентства, передавая обстановку, еще не предугадывали скорую капитуляцию страны: «Враг по-прежнему предпринимает большие усилия, чтобы быстро завершить свои планы. Немецкая авиация бомбит французские аэродромы и ведущие к Парижу транспортные коммуникации. Французская авиация, в свою очередность, совершает налеты на немецкие индустриальные центры и участвует в боях во Франции».
14 июня французы сдали Париж без боя. Немецкое командование огласило по радио о введении комендантского часа. После девяти часов вечера гасло уличное освещение. Город погружался в целый мрак. 22 июня 1940 года правительство премьера-коллаборациониста маршала Анри Петена согласилось с продиктованными Германией условиями капитуляции. Она была подмахнута через два дня. Согласно договору, почти 70% французской территории с Парижем попали под немецкую оккупацию. На остальных землях управление осуществлял коллаборационистский порядок со столицей в Виши. Французская армия и флот подверглись разоружению и роспуску.
Адольф Гитлер прибыл в Париж 23 июня. Он с помпой проехал под огромным флагом со свастикой, вывешенным на Триумфальной арке.
Фюрер желал вывезти в Германию все многочисленные произведения искусства. Когда он с триумфом вернулся в Берлин на спецпоезде «Америка», миллионы немцев восторженно приветствовали своего вождя. Немцы завоевали французскую столицу во другой раз за столетие: впервые это произошло в 1870 году.
