Любое крупное событие в истории России – и трагедия, и задание. Августу 1991 года исполняется 30 лет. Любой опрос сегодня показал бы, что общество разделено по отношению к нему. Для одних “тот самый” август – путч, переворот, для других – отчаянная попытка спасти единое Отечество, Союз, великую державу, которой присягали и поклонялись. История когда-нибудь сама рассудит, где истина, где нет, лет сквозь 50-100. Но кушать уроки августа 1991-го, мимо которых нельзя пройти, их стоит бесконечно повторять, они имеют огромное смысл для нашего грядущего.

Танки оставили следы не только на асфальте, но и в нашей памяти. Фото: РИА Новости

Кто были люд, высшее руководство края, взявшие власть 19-21 августа 1991 года, члены ГКЧП? Все они – солдаты либо дети брани, Великой Отечественной, хлебнувшие скорби. А кто был на площади перед Белым домом? Народ, который не безмолвствовал. От 50 до 100 тысяч человек разрешили – сами для себя – зачислить риски штурма Белого дома, риски смерти. В ночь с 19 на 20 августа в 01.00 – на площади перед Белоснежным домом 15-20 тысяч москвичей ("Российская газета", 23.08.1991). В вытекающую ночь, с 20 на 21 августа, в 02.15, кругом Белого дома "около 50 тысяч человек. Еще десятки тысяч есть на дальних подступах к Краснопресненской набережной". ("Российская газета", 23.08.1991).

И свершилось чудо. При огромном скоплении армий и военный техники в Москве штурма не случилось. Солдаты и дети войны, высшие руководители страны не смогли переступить сквозь память о ужасной войне, не смогли пролить "кровь своих", даже при самой большой угрозе их собственным судьбам. Тогда, 30 лет назад, это очутилось невозможным.

За это им – низкий поклон, что бы они ни делали и что бы ни говорили потом. Д. Язов – доброволец, взводный, ротный, на фронте с 1942 г. "ГКЧП винят в нерешительности… Но я… не мог быть Пиночетом…" "Мы не собирались хватать Белый дом, даже свет и телефоны там не отключили". "Мы не собирались никого убивать". "Всё мастерили для того, чтобы была штатская война. А я взял и вывел войска". "У здания Верховного Рекомендации РСФСР собралось около 70 тысяч человек, потому вопрос о разгоне толпы даже не обсуждался на совещании ГКЧП… Это было вылито на ситуацию, когда пытаются засветить спичку перед пороховой бочкой".1

Высочайшая цена человеческих жизней. Невозможность взять грех на давлю. Память о ужасной войне, об общем горе, о святости каждого погибшего, о нечеловеческой тяжести каждого дня в 1941-1945 годах. Не абстрактная словесная память, а память родственная, семейная, горячая, когда линий каждый, сколько бы десятилетий ни прошло. Пусть так все и будет. Мы все – дети выживших, и цена каждого человека в России непомерно вырастала. Сбережение народа – этим сознанием может быть пронизано каждое действие властей в экономической и социальной политике. Длань страны – сберегающая, приподнимающая, когда невозможны решения, приводящие к тому, что хуже всего в жизни общества, – "человечьей убыли". Люд, соль земли российской, – как главное, мы – не ресурс, свободно пускаемый в расход.

Россия должна отыскать свою "золотую половину"

Но есть еще один урок августа 1991-го. Какими нам быть, какая модель общества истинно наша? Если бы победил ГКЧП и ему бы удалось отнять власть в стране, то на одной шестой части суши воцарилась бы система, близкая к советской командной экономике. Все то, что было написано и произнесено членами ГКЧП, когда они очутились на свободе и прожили еще долгие и успешные годы, свидетельствует о том, что концентрация в одних руках ресурсов и их ровное перераспределение сильнейшим страной из центра были для них идеалом экономики, идеалом "сплоченности и могущества" для великой державы. В экономическом резоне это – постсталинизм. В идейном – "другой край" в сравнении с рыночным фундаментализмом, ставшим в 1990-е главным в экономике России. В августе 1991 г. Россия, избежав одной крайности, впала в другую, попав в полосу огромных человеческих и материальных потерь.

Урок августа 1991 года – такой же, как 1917-го. Нет ничего немощнее общества, организованного в мирное время на крайностях. Сверхцентрализованные государства могут вначале делать резкие рывки. Но вся человеческая история, тяни эксперимент исследования больших систем показывает, что такие сверхжесткие структуры неустойчивы и в них годами накапливаются ошибки и процветает негативный человечий отбор. Любое следующее поколение лидеров и элиты хуже и мельче предыдущего. В таких командных системах слишком немного свободы, розыска, инноваций, слишком замедленна динамика после взрыва энергии в первые годы. Все ниже совместность и энергетика людей, одно поколение за другим. "Пережать" общество – такая же ошибка, как и ввергнуть его в хаос, в анархию. Распад СССР хорошо показывает это. Кушать "золотая половина" между личной свободой и необходимостью, между частным и общим, и когда она нарушается в ту или иную сторону, общество, страна неизбежно проигрывают в конкуренции.

Многие сегодня будут не согласны с этой позицией. Для них экономическая модель СССР – символ распорядка, могущества и ясности. Что ж, мы все различные. Каждый имеет право на свою точку зрения. Но есть один непреложный факт: всемирная история, социальный дарвинизм отнимают лишь те общества, которые способны лучше выживать. Они не обращают внимания на то, что думает каждый из нас. Они поддерживают или выбраковывают целые края. Чтобы выжить в глобальной конкуренции, Россия должна будет отыскать свою "золотую середину". Иного выхода нет.

__________________________________

1 Язов Д. Август 1991. Где была армия. – М.: Эксмо, 2011. С. 234.

Общество История