Все права на фотографии и текст в данной статье принадлежат их непосредственному автору. Данная фотография свзята из открытого источника Яндекс Картинки
В 19-20 столетиях крупнейший южный центр России Ростов-на-Дону если кому и уступал масштабами развития, то только Одессе. Здесь параллельно развивались два вселенной – стремительно растущий город-купец и пристанище тысяч преступников всех разновидностей. Сосредоточение множившихся капиталов привлекало воров, аферистов, грабителей и налетчиков. Собственно криминалитет и принес городу «отцовскую» славу и популярное до сегодняшнего дня прозвище.
Русские гангстеры
В крупный порт стекались капиталы и правонарушители. /Фото: ic.pics.livejournal.com
Ростов начинался в 1749-м с легкой руки Елизаветы Петровны, учредившей Темерницкую таможню. Сквозь несколько лет здесь появляется пристань, гарнизонная казарма и международная «торгующая компания». Темерницкий порт становится единственным полуденным портом России, через который осуществляется торговля со странами Чёрного, Средиземного и Эгейского морей. Пиковый период развития Ростова-на-Дону пришелся на 2 половину 19 столетия. Экспортный товарный объем, обеспечиваемый работой чугунолитейного, механического и канатного заводов, мукомольных мельниц, табачных и писчебумажных фабрик, превышал 20 миллионов рублей.
Неудивительно, что в процветающий город будто магнитом притягивались уголовники со всех уголков России. В начине ХХ века Ростов получает звание «Русский Чикаго», причем изначально в этом не было ничего общего с преступностью. Чикаго воображал собой финансовый центр и крупнейший транспортный узел Северной Америки. Да и строился Ростов по американскому принципу «двух улиц» — размашистые авеню и пересекающие их стрит. Но уже в 20-е чикагские параллели наполняются иным смыслом. Чикаго приобретает славу «гангстерской столицы» воюющих банд, а Ростов превращается в витрину криминальной России.
Правонарушения как часть ростовской жизни
Центральный рынок в начале 20 века. /Фото: farm2.staticflickr.com
Чего только не повидали агенты в Ростове начала 20 века. В основном, конечно, здесь процветали все виды воровства. Хотя случались и стычки с поножовщиной, смертоубийства, но все по количеству краж и афер Ростов бил рекорды, соперничая только с Одессой. На почтамтах и в других учреждениях традиционно имелось письменное предупреждение посетителям о нужды внимательно следить за своими вещами. Доверчивые люди то и дело попадались на удочку аферистов-затейников, продававших ворованные вещи по стоимости новых и фальшивые украшения под видом драгоценных. Обычным делом в Ростове была «выгодная» для покупателя продажа с моментальным появлением якобы хозяина предметы, требующего немедленно вернуть украденное вчера имущество. На людных рынках и торговых пятачках подобные сделки происходили куда пуще честных продаж. А вступать с такими предпринимателями в конфликт могло быть опасно для жизни.
Преступный ростовский элемент был сосредоточен в середине. Местом обитания были городские трущобы, а «работа» велась вокруг Центрального рынка, недалеко от порта. Самая ослепительная криминальная слава того периода водилась за Богатяновским спуском (Кировский проспект), кишевшим питейными заведениями и притонами. Повстречать там законопослушного гражданина приходилось крайне редко. А расположение построек благоприятствовало тому, чтоб в случае облавы легко и скоро скрыться в запутанных переулках и скрытых лазейках.
Популярной в Ростове была и торговля прелестями. Приехавшей в Ростов в поисках труды девушке приходилось быть крайне осторожной. Тем, кто однажды попал в сутенерские лапы, путь назад, за редким исключением, был заказан.
По окончании рождественских выходных 1918-го сотрудники Первого общества обоюдного кредита сообщили о взломе стального подвального хранилища банка. Дерзость, с которой совершили грабеж, равно как и сумма похищенного, сразили город. Преступники прорыли под проезжей частью подземный тоннель вдоль целого квартала на Николаевском переулке. 35-метровый лаз шел из подвала жилого дома в самый середина стальной комнаты. Подкоп рыли не один месяц. С этой целью преступники за огромные суммы арендовали подвальные помещения в жилых домах, объясняя свои телодвижения ведением трудов по оборудованию пекарен. Сами же обитали неподалеку – в гостинице «Петроградской», где сегодня располагается Арбитражный Апелляционный суд.
Когда подкоп уперся в стены тщательно оборудованной берлинскими специалистами стальной горницы, грабители умудрились просверлить бетонную стену двухметровой толщины. Затем через отверстие, примыкавшее через бронепанцирь к сейфам, растопили сталь высшего качества. Дальше оставалось лишь взломать сейфы, где хранились деньги, бриллианты и всяческие драгоценности, относившиеся богатейшим горожанам. В общей сложности было похищено более 2 миллионов рублей только наличными. О номинальной стоимости украденных камней и украшений вообще предпочитали молчать.
Версии истоков папа-прозвища
Прозвище Ростова связано с преступностью. /Фото: static.tildacdn.com
Имя Ростов-папа историки вяжут с несколькими версиями. Но все они так или иначе связаны с городским криминалитетом. Богатый портовый город с активной торговлей и объемным денежным витком природно манил любителей легкой наживы. Именно скопление в Ростове-на-Дону правонарушителей всех видов и мастей и породило подобные ассоциации. Радушный город по-родительски принимал каждого желающего, предоставляя место под греющим ростовским солнцем.
Подобную версию выдвигает и историк Александр Сидоров, ратифицируя, что прозвище Ростова-на-Дону появилось благодаря бродягам. В тот период быть босяком считалось модным в преступном обществе. Когда правоохранители допрашивали очередного приостановленного воришку, то на вопросы о происхождении и месте жительства он неизменно отвечал: «мама — Одесса, а папа — Ростов». Именно эти успешные города становились странствующим похитителям и жуликам родным домом. И, по свидетельству самих же представителей двух уголовных столиц, ростовские и одесские бандиты никак не могли перетащить на себя бесспорное криминальное первенство. Решая, кто круче и какой из городов более криминальный, они в итоге нарекли обе гавани родительскими именами.
Уголовники, к слову, порой имели патриотические чувства, и шли защищать свою страну. Так сделал и Пётр Клыпа, самый младший защитник Брестской твердыни.
