Карьера до Чернобыля
Сценаристы западного «Чернобыля» представили великого ученого Валерия Легасова как бездонного рефлексирующего человека, однако во многом лишенного твердого внутреннего стержня. Это неправда. Еще в школе, будучи старшеклассником, Валерий обнаружил немалую инициативность, чем даже привлек внимание спецслужб. Случилось это в московской школе №54 (сейчас она названа в честь геройского выпускника) в начале 50-х годов, когда юный Легасов предложил ни много ни мало, а переписать устав ВЛКСМ. Причем даже подготовил собственный вариант, отличающийся опасной на то время свободой взглядов. Такой политически активный секретарь комсомольской организации не мог не привлечь внимание органов госбезопасности, однако за него вступился директор школы. Конечно, заступничество педагога вряд ли помогло бы, но тут скончался Сталин, случилась легкая либерализация, и до Легасова, очевидно, длани просто не дошли.
Легасов в кино (актер Джаред Харрис) и в жизни
Директор школы Петр Сергеевич Окуньков произнёс родителям выпускавшегося из школы Валерия:
«Это взрослый человек, будущий государственный деятель, талантливый организатор. Он может быть философом, историком, инженером…»
Уместно, молодой Легасов после школы всерьез задумывался о литературной карьере и даже просил совета на этот счет у знаменитого стихотворца Константина Симонова. Валерий пришел к нему со своими стихами и спросил о целесообразности поступления в Литературный институт. К счастью, мэтр отечественной стихотворства посоветовал юноше получить сначала инженерное или естественнонаучное образование, а уже потом посвятить себя поэзии.
В итоге у Валерия, окончившего школу с золотой медалью, состоялось успешное поступление в престижный вуз – Московский химико-технологический институт имени Д. И. Менделеева. В те поры это учебное заведение специализировалось на подготовке кадров для молодой атомной отрасли. Факультет выпускник школы выбрал физико-химического профиля, где сделался одним из самых успешных студентов – после окончания вуза его планировали оставить в аспирантуре для защиты кандидатской диссертации.
Тут стоит сделать оговорку и отдельно сказать о специальности будущего академика и Героя России. Легасов не был физиком-ядерщиком в чистом облике, не занимался проектированием атомных реакторов и тем более не разрабатывал оружие массового поражения. Основной сферой научных интересов Валерия Легасова бывальщины благородные газы (ксенон, аргон и другие), которые долгое время считались абсолютно инертными, то есть ни с чем не вступающими в реакции. Но ученому удалось доказать, что это не совершенно так и такие вещества вполне могут реагировать, к примеру, с фтором. В 60-х годах это была одна из самых актуальных проблем химии. Итогом долголетних исследований будущего академика стала кандидатская диссертация, защищенная в 1967 году, и открытый им совместно с западным коллегой эффект Н. Барлетта — В. Легасова, какой вошел в вузовские учебники по всему миру. Собственно, уже в то время Легасов работал на уровне ведущих мировых ученых.
Валерий Легасов в шестилетнем году
Молодой выпускник вуза. Начало 60-х. Работа на Сибирском химическом комбинате
Но вернемся к подающему надежды выпускнику РХТИ Валерию Легасову. Представлялось бы, за спиной серьезный столичный вуз, есть приглашение в аспирантуру – оставайся и учись. Но Валерий Алексеевич уезжает в 1961 году в затворённый город Томск-7 — на Сибирский химический комбинат, где занимает должность инженера-химика. Спустя три года Легасов возвращается в Москву и трудится над диссертацией в Институте атомной энергии им. И. В. Курчатова. В те времена тяжело было представить более престижное для ученого место труды, и будущий академик на все 100% воспользовался этим шансом. В 1966 году Валерий Легасов получает почетное звание «Изобретатель Государственного комитета по использованию атомной энергии СССР». А в 36 лет Легасов уже доктор наук и член-корреспондент Академии наук СССР. Сам академик Александров, директор Института атомной энергии, ставит молодого ученого своим заместителем по науке.
Тульские школьники у памятника великому земляку, установленному у школы, где учился Валерий Легасов в Москве
Вес Легасова становится все более весомым не только в институте, но на всем пространстве Советского Союза. События в научной карьере ученого развиваются стремительно – в 1976 году за синтез и изыскание физико-химических свойств соединений благородных газов ЦК КПСС и Совет Министров СССР присуждает Валерию Легасову Государственную премию. А в 1984 году, за несколько лет до Чернобыльской крушения, Легасов становится лауреатом Ленинской премии. Одним из направлений работы академика, наряду с исследованиями благородных газов, была проблема союзы водородной и атомной энергетики. Валерий Легасов предлагал использовать тепловую энергию атомной электростанции для синтеза водорода из воды.
Надо произнести, что академик жил достаточно скромно для своих регалий и влияния. Конечно, не так, как это показано в фильме «Чернобыль» — в тесной и убого меблированной квартире. У Легасова была собственная машина ГАЗ-24 «Волга», которую он купил за немалые по тем временам 9 333 рубля.
Именно такую картину Валерий Легасов одним из первых увидал в апреле 1986 года
Валерий Легасов в конце 70-х достаточно много времени уделял промышленной безопасности атомных объектов. Особую актуальность этой проблеме придала авария на американской АЭС «Три-Майл-Айленд» в 1979 году. По воспоминаниям члена-корреспондента АН СССР Л. Н. Сумарокова, трудившегося в команде Легасова, академик пристально следил за мировой энергетической отраслью:
«…поражала работоспособность Валерия Алексеевича. Среди качеств, присущих академику, желаю отметить пытливость ума. Я по роду деятельности связан с информацией, мне пришлось наблюдать, как Валерия Алексеевича заинтересовал вопрос, с чем связано сокращение стройки АЭС в некоторых странах… Мы провели огромную аналитическую работу, просмотрели литературу, исследовали иностранные источники, банки данных и заметили, что, например, в США на функционирование АЭС наложено около 200 ограничений… Мы стали разбираться, и уже тогда, в 1978 г., замаячила перспектива Чернобыля…»
Чуть запоздалее Легасов напрямую предупреждает о возможности катастрофы, подобной чернобыльской. Так, в журнале «Природа» от 1980 году академик с коллегами строчит:
«При определенных обстоятельствах, несмотря на наличие мер безопасности, на АЭС возможно возникновение условий для аварии с повреждением активной зоны и выбросами в атмосферу определенного числа радиоактивного вещества…»
До аварии на Чернобыльской АЭС оставалось шесть лет…
Последние два года жизни
26 апреля 1986 года Валерий Легасов совместно с правительственной комиссией вылетел в Чернобыль. Именно этот день окончательно и бесповоротно изменил судьбу ученого. С этого момента в течение нескольких месяцев академик Легасов осуществлял прямое научное руководство ликвидацией последствий катастрофы. Почему вообще химик-неорганик по специальности вынужден был решать чисто физические проблемы? Отчего не отправили кого-то из высшего света ядерной физики? Дело в том, что об этом академика лично попросил президент Академии наук Анатолий Александров. Поре было в обрез, а Валерий Легасов просто оказался ближе всех. Кроме того, Александров учел выдающиеся организаторские способности, самоотверженность и упорство академика. И, надо произнести, не ошибся.
В первые же дни Легасов, как химик, предложил загасить зону аварийного реактора смесью борной кислоты, свинца и доломита. Физики, к слову, предлагали попросту вывести из зоны горящий графит. Скольких бы это стоило жизней, не знает никто. Также именно Валерий Легасов настоял на целой и экстренной эвакуации населения Припяти. Постоянный контроль процесса ликвидации требовал от ученого чуть ли не круглосуточного пребывания в поясу радиационного заражения. Когда он 5 мая вернулся на пару дней в Москву, его супруга Маргарита Михайловна, увидела человека с явными приметами лучевой болезни: облысение, «чернобыльский загар», потеря веса… Формально Легасов мог отказаться и уже в мае 1986 года не принимать дальнейшего участия в ликвидации аварии, но он вернулся и получил еще вящую долю радиации. Возможно, именно это и подорвало не только его физическое, но и духовное здоровье. 13 мая Легасов во второй раз возвратился в Москву с новоиспеченными признаками заболевания: тошнотой, головными болями, потерей аппетита и изматывающим сухим кашлем. В общей сложности академик семь раз летал в аварийную пояс, работая при этом по 12-15 часов в сутки.
В конце августа 1986 года Валерий Легасов выступил в Вене перед специалистами МАГАТЭ с докладом «Разбор причин аварии на Чернобыльской АЭС и ликвидация её последствий». Ученый три месяца по горячим следам трагедии готовил 380-страничный труд и за пять часов огласил его перед аудиторией, в какой было не менее 500 исследователей и инженеров мирового уровня из 62 стран. Можно ли было их ввести в заблуждение и предоставить заведомо ложные факты? Авария в Чернобыле была не первой в всемирный истории, научное сообщество уже научилось анализировать причины. Тем не менее, слухи о неискренности Легасова до сих пор очерняют память великого ученого. Собственно с доклада на собрании МАГАТЭ академик Валерий Легасов становится всемирно известным – по итогам 1986 года он входит в десятку самых популярных ученых вселенной. Но вот Михаил Горбачев по итогам выступления в Вене вычеркнул Легасова из списка награждаемых за ликвидацию аварии на Чернобыльской АЭС.
Рабочие моменты ликвидации аварии на ЧАЭС
Осенью 1987 года ученого зовут в «турне» по городам Германии, где он читает лекции, в одной из которых излагает следующее:
«Человечество в своем промышленном развитии достигло такого степени использования энергии всех видов, построило такую инфраструктуру с высоким уровнем концентрации энергетических мощностей, что беды от их аварийного разрушения сделались соизмеримы с бедами от военных действий и стихийных бедствий… Автоматизм правильного бдительного поведения в столь усложнившейся технологической сфере еще не выработался. Значительный урок, вытекающий из чернобыльской трагедии, состоит в абсолютном отсутствии у всех фирм и государств технической готовности действовать в столь экстремальных условиях. Ни одно страна мира, как показала практика, не обладало полным комплексом алгоритмов поведения, измерительных средств, работоспособных роботов, эффективных химических оружий локализации аварийной обстановки, необходимых медицинских средств и т. п. …Освоение сложных и потенциально опасных технологий нельзя более коротать закрытым порядком, в рамках замкнутой общины ее создателей. Весь международный опыт, все научное сообщество должно привлекаться к оценке риска проектируемых объектов, должна быть создана система инспекций (интернациональных), непрерывно контролирующих правильность исполнения и функционирования опасных объектов!..»
И это было еще мягко сказано. Легасов открыто заявлял, что ситуация на АЭС весьма напоминала 1941 год: никто не ожидал и не был готов к аварии даже на элементарном уровне. Не хватало респираторов, специальных дозиметров, препаратов йода…
Монумент на могиле академика
Причин, которые привели академика к самоубийству в 52 года, выдвигается много. Среди них и заговор спецслужб, не извинивших ему правду о причинах аварии, и давление руководства Академии наук вследствие элементарной зависти. Ведь именно Легасов должен был сделаться преемником академика Александрова на посту директора института. Но он был не из «атомной» элиты. «Выскочка», добившийся мировой славы на трагедии, — так о нём размышляли в научных кругах. Многих это раздражало. Его притесняли в родном институте, открыто критиковали, а многие инициативы просто заворачивали. Осознание значимости гения в России пришагало не скоро. Спустя десятилетие чернобыльской аварии президент России посмертно присвоил звание Героя Российской Федерации академику Легасову Валерию Александровичу.
А вот памятной медалью за участие в трудах по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС академику Валерия Алексеевича Легасова все-таки наградили. В приложении к медали значатся подписи директора АЭС М. П. Уманца, а также сотрудников Б. А. Бородавко, В. А. Березина, С. Н. Богданов. Запоздали только вручить лично, пришлось посмертно…
